Возьми удар на себя
Шрифт:
— Знаете, здесь самообслуживание, — сообщила Нинель. — Вам что взять? Лично я беру всегда одно и то же: салат, гамбургер и кофе…
— Я не голодна, но чаю бы выпила… Чай тут подают?
— Кажется, да… А еще есть отличные пирожные. — Каплер вздохнула. — Конечно, если вы не соблюдаете диету, как я, несчастная…
— Нет, не соблюдаю! — Романова невольно улыбнулась. — Сколько это будет стоить?
— Пара пирожных и чай — думаю, не больше полтинника.
Взяв протянутые Галей деньги, Нинель отправилась к длинной стойке, а Романова, воспользовавшись ее отсутствием, извлекла из своей сумки и пристроила на коленях диктофон.
— Ну вот… — Актриса возвратилась с подносом, нагруженным тарелками и чашками, и, быстренько переместив все на столик, сам поднос сунула на ближайший подоконник. — Ничего, найдут и уберут, — беззаботно махнула она рукой с ярким темным маникюром. — Жутко хочу есть.
Пока Нинель, подтверждая собственные слова, активно расправлялась с салатом и гамбургером, Романова наконец получила возможность разглядеть ее получше.
Благодаря молодежному стилю одежды Каплер и выглядела моложе своих лет, но здесь, в ярко освещенном зале кафе, было видно, что лет ей не так уж мало: где-то около тридцати пяти, уверенно констатировала Галочка. И дождавшись, когда актриса пододвинет к себе чашку с двойным кофе, незаметно нажала кнопку записи на диктофоне.
— Знаете, — сказала она, — вы меня немного удивили…
— Правда? И чем же, если не секрет?
Каплер достала из кармана курточки пачку «Мальборо» и зажигалку.
— Даже не спросили, по какому такому делу с вами собирается встретиться сотрудник МВД. А сейчас не поинтересовались моим удостоверением… Судя по всему, вы нелюбопытны и к тому же весьма доверчивы.
Нинель улыбнулась и торопливо прикурила извлеченную из пачки сигарету, после чего возразила:
— Ну, что касается удостоверения, я как раз собиралась его у вас попросить… Я, когда голодная, о делах просто не в состоянии говорить, такая у меня особенность организма!.. Ага, спасибо! — Она наклонилась и внимательно вгляделась в удостоверение Романовой, протянутое ей через стол. Галя отметила, что актриса, похоже, не первый раз в жизни имеет дело с представителями правоохранительных органов: ни малейшей попытки взять документ в руки та не сделала… Значит, в курсе, что делать это нельзя… Интересно!
— Очень приятно… А можно я буду звать вас просто по имени? Мне кажется, мы ровесницы…
— Можно. — Галочка еле сдержала улыбку: по ее подсчетам она была моложе Каплер минимум лет на семь. Ну да бог с ней, ровесницы так ровесницы!
— Ну а что касается второго вашего вопроса, я как раз весьма любопытна, но в данном случае гадать, чем объясняется ваш интерес ко мне, не приходится: весь театр только и говорит о том, что Альбининого мужа убили чуть ли не на ее глазах… Я имею в виду — бывшего мужа, конечно. Второго дурака после Кожевникова, который бы вздумал на ней жениться, так и не нашлось… А учитывая все предыдущее, Альбину Викторовну нашу просто не могли не заподозрить!..
— Что вы имеете в виду, говоря о предыдущем? — Внешне Романова никак не проявила, насколько неожиданной оказалась для нее последняя фраза Нинель.
— Ну для начала хотя бы их бурный развод.
— Как я понимаю, вы знакомы с Крутицкой очень давно, верно?
— Вместе учились в Щуке… Вообразите себе, дружили когда-то, до тех пор, пока… Словом, Сергея я знала отлично. А что касается развода, Альбина в тот день, когда выметалась от него окончательно, еще бросилась на него с ножом… Представляете? Это было при мне, она сама попросила меня зайти к нему вместе с ней за вещами… Ужас!
— Что, действительно всерьез бросилась? — Галя уставилась на актрису с недоверием.
Каплер усмехнулась и покачала головой:
— Зря вы так скептически относитесь к моим словам. Действительно бросилась, и действительно всерьез! Если бы не отличная реакция Сережи, еще неизвестно, чем бы это закончилось: руку она ему все-таки тогда порезала, когда он нож перехватил: кровищи было столько, что я только чудом не грохнулась в обморок! Еще и вопила, что все равно рано или поздно его убьет… Я готова повторить это под присягой, потому что это чистая правда!
— Альбина Викторовна, судя по всему, по натуре склонна к истерикам? — предположила Романова.
— Мы все, я имею в виду артистов, склонны к истерикам, — усмехнулась Нинель. — У меня тогда тоже едва истерика не случилась… Но с Крутицкой, на мой взгляд, все еще хуже: с одной стороны, она агрессивная, с другой — способна на самый подлый и холодный расчет, в чем я лично убедилась спустя несколько лет! А тогда я была слепа, как новорожденный котенок, целиком и полностью находилась на ее стороне, считая, что Сергей поступил с ней подло…
— Интересно. И в чем же было дело?
— А дело в том, что у Альбины даже квартиры отдельной не было, только совершенно кошмарная комната в коммуналке на пять семей, три из которых пили по-черному. И он ее выставил туда без сожаления, поскольку в его квартире она прописана не была… Уж не знаю почему!
— И после этого они продолжали общаться? — с сомнением спросила Галочка.
— Что вы, конечно нет! Тем более что Кожевников вскоре женился. Насколько удачно — не знаю, врать не стану. Но ведь прожил же он со второй женой, кажется, не меньше пяти лет?
— Семь… — задумчиво произнесла Романова. — Да, все их общие друзья утверждают, что жили они дружно… Все, кроме Альбины Викторовны: она как раз утверждает обратное, вроде бы ее бывший муж собирался вернуться к ней, оставив свою вторую жену…
— Да знаю я! — Нинель махнула рукой и поморщилась. — А заодно и весь театр об этом слышал. Только никто ей не верил, а я меньше всех! Еще чай будете? А я, пожалуй, возьму себе вторую порцию кофе… Я сейчас!
Вернувшись за столик с дымящейся чашкой напитка, Каплер продолжила, не дожидаясь следующего Галиного вопроса.
— Ее последний неудачный роман накрылся шляпой с полями где-то с месяц назад, вот тогда она и начала брехать насчет Сергея… Зная Алечку как облупленную, ничуть не сомневаюсь, что она его где-нибудь подкараулила и закинула пробный шар, получив при этом щелчок по носу. Только Крутицкая — не из тех, кто легко сдается, если вобьет себе что-нибудь в голову! Она в последнее время сдружилась с нашей новенькой гримершей Настенькой, очень хорошая девочка, но язык у нее без привязи. Так что все, что она ей говорила, знали все.