Возьми удар на себя
Шрифт:
— Вы знаете, да, скорее всего…
— Ничего страшного, не беспокойтесь, я приду. И ни от своих слов, ни от своего мнения точно не откажусь… Удачи вам!
И Каплер дробно застучала своими шпильками в сторону выхода.
«Теперь по крайней мере ясно, — усмехнулась про себя Галя, — почему она так легко оделась!»
Романова с интересом уставилась в окно. Из машины буквально через минуту выбрался улыбающийся, высоченный блондин, а спустя еще секунду ее бывшая собеседница оказалась в его объятиях. Блондину было никак не больше двадцати пяти лет, и в этой связи Галочке стало понятно и то, почему Нинель предпочитает молодежный
Отчего-то ей сделалось грустно, и, дождавшись, когда белая «девятка» с исчезнувшими в ее недрах пассажиркой и водителем отчалит от кафе, она тоже поднялась из-за столика и направилась к выходу.
Актриса против «важняка»
Александр Борисович Турецкий, во многом благодаря своей работе, давно уже научился относиться к людям снисходительно, прекрасно зная, что очень многие человеческие недостатки, бросающиеся в глаза, по сути дела — оборотная сторона тех внутренних комплексов, которые присущи любой человеческой натуре. Однако истеричных дамочек он на дух не переносил… А сегодня ему, увы, если верить сведениям о Крутицкой, собранным Галей Романовой, предстояло общаться не просто с истеричкой, но еще и истеричкой злопамятной и мстительной… Словом, настроение у Саши было далеко не из лучших, что и ощутил немедленно на своей шкуре Валерий Померанцев, опоздавший к шефу на какие-то пять минут и получивший за это по полной программе так, словно задержался минимум на сутки.
В другое время Валерий непременно обратил бы в ответ внимание дорогого шефа на то, что самой подозреваемой, на собеседовании с которой он должен был присутствовать, пока что и в помине нет, иначе ему, Померанцеву, доложили бы о ее приходе из дежурки. Но сегодня, оценивающе посмотрев исподтишка на Турецкого, Валерий счел за благо промолчать и с самым тихим и покорным видом заняться записывающей аппаратурой: что означает тщательно скрываемое, но все равно заметное брюзгливое выражение на физиономии начальства, он знал преотлично и испытывать судьбу не собирался.
«Наверняка со своей половиной повздорил с утра пораньше!» — решил Померанцев. И в этот момент подал наконец голос внутренний телефон: с двадцатиминутным опозданием актриса все-таки явилась. Кабинета Турецкого она достигла спустя еще десять минут, хотя требовалось для этого ровно вдвое меньше. «Наверняка по дороге пудрила носик», — вновь молча констатировал Валерий и на сей раз не ошибся.
В Генеральную прокуратуру Альбина Викторовна заявилась в изумрудно-зеленой коротенькой шубке из овчины, скинув которую вполне небрежно на руки Померанцева, галантно встретившего даму у дверей, осталась в столь же ярком костюмчике и алой блузочке — в тон ее сапогам, сумочке, длиннющему шарфику и залихватски заломленному берету… У Валерия, грешным делом, запестрило в глазах от такого обилия красок, в обрамлении которых оценить внешность Альбины Викторовны с первого взгляда представлялось затруднительным.
— Я, наверное, опоздала, как всегда? — У актрисы был немного капризный, грудной голос, разукрашенный массой интонаций. — Ради бога, простите, я всю жизнь такой хронотуп… Здравствуйте!
— Здравствуйте, — сухо ответствовал Александр Борисович, — кто вы, простите?
— Да хронотуп же! Хронотуп, если вы не в курсе, человек, не чувствующий хода времени… Так бывает очень часто с творческими людьми, понимаете?
Альбина уже успела усесться на стуле для посетителей и, пристроив на коленях крошечную красную сумочку на длинной массивной цепи вместо ручки, слегка игриво поинтересовалась:
— Надеюсь, курить у вас можно? Я, знаете ли, без сигарет просто неспособна разговаривать.
— Можно, — окончательно помрачнел Александр Борисович. — Тем более что разговор у нас с вами впереди некороткий…
— Ах, я понимаю… — Вместе с тоненькой сигареткой Крутицкая извлекла из сумочки носовой платок и изящным быстрым движением коснулась им глаз. — Если бы вы знали, каким потрясением это для меня стало, если бы знали!
— Серьезно? — Турецкий усмехнулся. — Но ведь с момента вашего развода прошло столько лет!
— Вы не понимаете! — Альбина резко затянулась сигаретой. — То есть просто не в курсе… Наши отношения с Сережей давно уже возобновились. Да-да, не удивляйтесь!.. Его второй брак, увы, не сложился, он собирался буквально со дня на день сообщить этой… своей супруге номер два, что уходит… Уходит ко мне! Теперь вам понятно, что именно я сейчас чувствую?
Крутицкая обессиленно откинулась на спинку стула и с горечью уставилась в окно, а Турецкий невольно крякнул:
— М-да… Действительно новость… Особенно если учесть, что все друзья и знакомые Кожевниковых дали в этой связи, я бы сказал, диаметрально противоположные показания: прекрасная, дружная пара, друг друга явно любили… Как думаете почему?
Альбина Викторовна иронично усмехнулась и вскинула на Турецкого чистые, правдивые глаза:
— Ясно почему: разве Сергей обязан был демонстрировать своим знакомым и даже друзьям, насколько на самом деле несчастлив? Докладывать о своих проблемах?.. О, поверьте, он был не из таких людей! Скорее, наоборот: всегда все о себе скрывал до последнего момента.
— Скажите, Альбина Викторовна, отправляясь на банкет, ставший для вашего бывшего супруга роковым, вы знали, что он будет там?
— Разумеется, знала. — Она пожала плечиком. — Собственно говоря, Сереженька и попросил меня там быть, ему нужно было что-то срочно мне сказать… Конечно, так, чтобы эта его ревнивая баба не слышала, видимо, собирался улучить момент…
— Но если он собирался с ней разводиться, тогда для чего, по-вашему, он пришел на открытие выставки с женой и не желал ей демонстрировать ваши… новые отношения?
— Ах, вы не понимаете!..
Крутицкая сердито загасила сигаретку и поморщилась.
— Надо знать Сережу… У него все и всегда было четко распределено: когда, кому и что сказать, сделать, сообщить… К тому же со мной он переговорить так и не успел — его, как вы знаете, убили.
Платочек вновь взлетел к глазам Альбины Викторовны, затем на свет была извлечена новая сигарета.
— Зато сами вы, насколько я знаю, что-то успели сказать Кожевникову буквально за несколько секунд до его гибели, — холодно произнес Турецкий. — Не поделитесь — что именно? Конечно, если это не секрет… Свидетели-то считают, что как раз секрет, поскольку вы шептали это чуть ли не на ухо своему бывшему мужу, кажется, он даже едва не расплескал свой напиток, поскольку вы задели его бокал… А спустя пару мгновений Сергей Павлович Кожевников бокал свой осушил, и что произошло следом, вы знаете…