Возможно ли общечеловеческое общество?
Шрифт:
Едва ли будет преувеличением сказать, что именно благодаря бумаге стало возможным возрождение Европы. Прямым результатом этого нововведения, книгопечатания, стало появление множества экземпляров Библии. Ещё одним результатом было удешевление учебников. Быстро стала распространяться грамотность.
В этот период в Европе прослеживается зарождение новой цивилизации, цивилизации "современного" типа, которая в настоящее время распространяется по всему миру. Она представляет собой обширное не оформившееся явление, которое и в наши дни всё ещё предстаёт в начальных стадиях роста и развития. Средневековые идеи Священной Римской империи и Католической Церкви в качестве форм всемирного закона и порядка исчерпали себя, не успев утвердиться. Всё это привело к возврату обычных персональных монархий и монархического национализма македонского типа.
В консолидации человеческих
Во всём мире 16 в. стал свидетелем преобладания монархий, тяготеющих к абсолютизму.
Именно в вопросе налогообложения монархии 16 и 17 вв вступили в конфликт с новым и не оформившимся стремлением к свободе в народных массах.
Правители на практике обнаружили , что они не являются хозяевами жизни или собственности своих подданных. Они столкнулись с неожиданным и затруднительным противодействием налогообложению, без которого они не могли продолжать свою дипломатическую агрессию и создавать альянсы. Финансы буквально стали злым духом каждого муниципалитета. Теоретически монарху принадлежала вся страна. Нидерланды и Англия оказались первыми странами, где актуальной стала проблема антагонизма между монархией и частной собственностью.
...как идея всемирного правления и содружества человечества впервые вошла в мировую политику - это мы проследили на ранних стадиях истории. Увидели неспособность христианских Церквей поддержать и укрепить эти идеи своего основателя. Всё это привело к упадку морали в политических делах, возврату к эгоизму и отсутствию веры. Монархия противопоставила себя духу братства во Христе , а монархи в большей части Европы переросли в абсолютистские и парламентские монархии 17 и 18 веков. Но разум и воображение человека работают неустанно, и под пятой великих монархов постепенно создавался, словно сплетаемая сеть, комплекс понятий и традиций, которые овладевали человеческими умами: концепция международной политики как предмета сделок не между правителями, но между в своём роде бессмертными сущностями - Державами.
Рассматривать племя или государство как своего рода человеческое существо - является очень давней склонностью человеческого разума.
Что касается современной Европы, она во времена идеи христианского мира ушла далеко по пути объединения. И если такие племенные образования как Израиль или Тир действительно представляли некую общность крови, некое единообразие типа и интересов, - европейские государства , которые возникли в 17 и 18 вв были объединениями полностью искусственными. Россия, по сути дела, была совокупностью разнородных элементов казаков, татар, украинцев, московитов и, после правления Петра, эстонцев и литовцев.
Что такое человек с точки зрения Аристотеля?
Человек - животное политическое. Человек обладает инстинктами семейной общины, он предрасположен ассоциировать себя с чем - то большим - племенем, городом, нацией или государством. Возможно в человеке живёт подсознательный страх изоляции, которая может последовать за разрушением или дискредитацией системы. Он воспринимает окружающую среду, в которой находится, как само собой разумеющееся, он относится к своему городу или к своему правительству точно так же, как к своему носу или желудку, которыми наградила его судьба. Но человеческие приверженности, его политические симпатии не являются врождёнными, они - результат воспитания.
Реальная жизнь простого человека - это его повседневная жизнь, его маленький круг привязанностей, страхов, страстей, вожделений и творческих импульсов. И только тогда, когда он воспринимает политику как нечто жизненно важное, влияющее на сферу его личной жизни, он неохотно о ней задумывается.
Вряд ли будет преувеличением сказать, что простой человек старается думать о политических делах как можно меньше и перестаёт думать о них, как только это становится возможным. И только очень любознательные и неординарные умы, которые по примеру или благодаря образованию обрели научную привычку пытаться узнать почему, или умы, потрясённые какой - либо общественной катастрофой и поднявшиеся до широкого понимания опасности, будут критически воспринимать правительства и органы власти, даже если они не вызывают у них непосредственного раздражения. Обычное человеческое существо, не возвысившись до такого понимания, с готовностью будет принимать участие в любых происходящих в этом мире коллективных действиях и с такой же готовностью будет воспринимать любую формулировку или символику, соответствующую его смутному стремлению к чему - то большему, чем его личные дела.
Если иметь в виду эти очевидные ограничения нашей природы, станет понятно, почему, по мере того, как идея христианства как мирового братства людей дискредитировала себя из - за своей фатальной зависимости от духовенства и папства, с одной стороны, и от власти государей - с другой, и эпоха веры сменилась нынешней эпохой сомнения и неверия, - люди стали жить не Царством Божьим и идеями человеческого братства, а в соответствии с более близкими реалиями: Францией и Англией, Святой Русью, Испанией, Пруссией. Эти реалии находили воплощение по крайней мере в действующих королевских дворах, которые следили за выполнением законов, оказывали влияние посредством армий и флотов, с неотразимой торжественностью размахивали флагами и были напористы и ненасытно жадны - в такой понятной, слишком человеческой манере.
В 13 и 14 вв основная часть населения Европы была настроена религиозно и только в незначительной степени - патриотически; к началу века 19 - го она всецело стала патриотической.
Идея мирового государства, всеобщего Царства Справедливости, гражданином которого будет каждая живая душа, пришла в мир ещё 2 тыс. лет назад и останется в нём навсегда.
Люди хотят, чтобы на море и на суше господствовали не державы, а закон и свобода передвижения.
11. Открытие Америки.
Открытие огромного континента Америки, неплотно заселённого, неосвоенного и великолепно приспособленного для поселения и труда европейцев, одновременное открытие громадных пространств необработанной земли к югу от знойных экваториальных регионов Африки, европейцам прежде почти неизвестных, а также постепенное освоение обширных островных регионов в восточных морях, ещё не тронутых западной цивилизацией, представляло человечеству возможности, прежде невиданные за всю его историю. Это выглядело так, как будто народы Европы неожиданно получили огромное наследство. Их мир неожиданно увеличился в четыре раза. Его хватило на всех и с избытком, надо было только взять эти земли и жить на них счастливо, забыв, как о кошмарном сне, о своей прошлой бедности и переполненной Европе. Европейские народы обошлись с этим подарком судьбы, как плохо воспитанные наследники: это наследство стало для них не более, чем новым поводом для ожесточённых разногласий. Но какая человеческая общность когда - либо предпочитала созидательную деятельность интриганству? Какая нация во всей нашей истории когда -либо сотрудничала с другой, если, не смотря собственные издержки, можно было умудриться причинить этой другой нации вред?
Европейские государства начали с того, что стали неистово "закреплять права" на новые территории. Они затеяли изнурительные конфликты. И спания, успевшая раньше других закрепить за собой наибольшее количество земель, на некоторое время стала "хозяйкой" двух третей Америки и не придумала ничего лучшего, чем почти до смерти истощить себя в этих новых владениях. Папство в своём последнем притязании на мировое господство, разделило Американский континент между Испанией и Португалией, вместо того чтобы осуществлять миссию христианства по созданию великой общей цивилизации на новых землях. Это, конечно же, спровоцировало враждебность наций, оставшихся за рамками этой сделки. Английские моряки не проявили никакого уважения к обеим владетельницам прав на Американский континент и были настроены особенно агрессивно против Испании; шведы истолковали своё протестантство подобным же образом. Голландцы, едва избавившись от своих испанских господ, тоже поплыли на запад, в пику римскому Папе, чтобы поживиться дарами Нового Света. "Его Высочайшее Католическое Величество" Франции проявил не больше сомнений, чем любой протестант. И вскоре все эти государства только и делали, что предъявляли и закрепляли свои права на земли в Северной Америке и островах Вест - Индии. Произошёл исход из Англии большого количества непреклонных, республикански настроенных протестантов, людей неординарных и с характером, которые обосновались в Америке, особенно в Новой Англии, вне, как они полагали, досягаемости короля и его налогов. Британии повезло, что эти эмигранты, хоть они и были диссидентами по духу, всё - таки оставались верны английскому флагу.