Возможности слов
Шрифт:
Вадим кивнул, но перед уходом обратился к Ксюше:
— Можно тебя на пару слов?
И как только они оказались в коридоре, настроение замдиректора тут же изменилось. Он, не обращая внимания на семенящую за ним Ксюшу, рванул к рекламному отделу:
— Елизавета Николаевна, в мой кабинет!
Та сразу встревожилась и, бросив дела, тоже присоединились к ним. Ксюша успела залететь внутрь и едва прикрыла за собой дверь, как Вадим тут же начал:
— Лиза, билборды. Подними все связи, чтобы завтра наша реклама была повсюду. Хотя бы послезавтра.
— Сложно, но попытаюсь сделать, — та даже объяснений не потребовала, сразу перейдя в рабочий режим.
Вадим продолжил:
— И зал на тебе, Лиз. Вместимость на сто пятьдесят-двести человек. Ксюша, иди к Вильдо и возьми список моделей. Я пока накидаю перечень, после работы будешь обзванивать всех. Естественно, шефу ни слова.
— Х-хорошо.
Несмотря на то, что Ксюша оторопела, она начала понимать происходящее. Но ее вопрос озвучила Лиза:
— Что Кир творит? Я позавчера была у него — выглядит нормально, но это уже ни в какие ворота! Конечно, мы его прикроем, никто даже не заметит, но мне мотивы его непонятны.
— Зато мне понятны, — удивил Вадим. Он выглядел задумчивым. — Он вчера сказал, что отдаст мне «Нефертити» в любом случае. Теперь до меня дошло, каким образом он собрался ее отдавать. Кир решил, что такую лажу ему Семен Иванович уже с рук не спустит. Не боится же, скотина, отца до инфаркта довести.
Ксюша хлопала глазами, не зная, что сказать. Семен Иванович уже заявил, что уйдет на пенсию до конца года. А это означало, что кто-то должен официально занять пост директора. Вадим Александрович на эту роль подходил больше всего, но директор тщетно продолжал надеяться на сына. Скорее всего, между ними даже состоялся какой-то разговор на эту тему. И вот так Кир решил доказать, что он неспособен? Никаких других способов не нашлось? На такую фатальную безответственность мог пойти далеко не каждый, но Кир, насколько она могла судить, вполне был способен.
Однако ж Вадим «подарка» не оценил. Ксюша никогда не замечала между этими двумя конкуренции за должность, но теперь она была озадачена решением замдиректора полностью утаить от шефа безалаберность его сына, поэтому решила уточнить:
— Вадим, а почему ты это делаешь? Кир подставился сам, и после этого «Нефертити» без сомнений станет твоей.
— Она и так станет моей, — уверенно ответил тот. — Поэтому я беспокоюсь за ее репутацию.
И теперь Ксюша наконец-то без сомнений уловила по каким-то мелким признакам, что в данный момент он врет. Тон голоса такой же безупречно ровный, взгляд прямой и внимательный, руки в карманах, но губы поджаты чуть сильнее, чем обычно, и почти совсем незаметный прищур — именно такое выражение лица у него было, когда он говорил, что рад победе над ее фобией. Безусловно, репутация «Нефертити» ему важна, но Кир важнее. Тот может творить какие угодно безумства или даже совершать преступления, а Вадим с тем же самым внешним равнодушием будет его прикрывать. Как и Лиза. Ксюша поняла, насколько прочна связь в Царственной Троице, потому что и у нее самой в жизни были такие же люди — ее братья. Кир, Вадим и Лиза не были хорошими людьми в полном смысле этого слова, но и абсолютно плохими их тоже назвать невозможно. По крайней мере их преданность друг другу не могла не впечатлять.
— Вадим, — неуверенно спросила Ксюша, — но почему ты раньше этим показом не занялся? Ведь ты же должен был заметить, что он ничего не делает и не собирается делать.
— Во-первых, я до вчерашнего разговора и подумать не мог, что не собирается. Во-вторых, надо было дать ему шанс одуматься. В-третьих, мы и так все успеем, если прекратим болтать и начнем работать.
В итоге процесс запустился. Мероприятие пройдет идеально, хоть им троим и придется убить на него кучу свободного времени. Семен Иванович даже не заподозрит о «революции» сына. Так тому и надо! Ишь, вздумал чудить на ровном месте.
На третий день Ксюша не выдержала и поинтересовалась, чем же так сильно занят нерадивый наследник престола, что его не видно и не слышно. Она пыталась позвонить пару раз, но ответа не дождалась. Отнесла это на счет их странных отношений. Кир хотел изолироваться от нее — Кир изолировался. Лишь бы только не вышло так, что все это поведение не является следствием простого факта, что он ее видеть не может. Или не хочет. Но мысли об этом все прочнее обосновывались в ее голове.
— Он дома, я вчера у него была, — ответила Лиза. — И да, ты лучше в гости не напрашивайся. Дай человеку отдохнуть от тебя!
И Вадим ее мысль продолжил:
— Что он в тебе вообще нашел? Никогда не думал, что именно Кирилл способен споткнуться на такой мелочи, как влюбленность. Он появится, не переживай. И тогда лучше прямо ему скажи, что не нужен — напьется, подерется, утешится парой блондинок и будет жить дальше. Но не смей иметь ему мозг, я тебя умоляю. И вот только не надо сейчас припоминать, что когда-то я имел тебе мозг. Не будь такой бякой, как я, все равно не получится.
После этого разговора Ксюша чувствовала одновременно и тревогу, и непонятную теплоту. Кир влюблен в нее, причем настолько сильно, что ему сложно ее видеть. Но Вадим ошибается, что она готова кому-то «иметь мозг». Как только он появится, она сразу скажет все честно. Осталось только успеть определиться до тех пор.
Но он не появился. Даже на показ, который якобы сам устроил, свою бесценную тушу привезти не удосужился. Вадим с Лизой и тут придумали какой-то убогий предлог, но Семен Иванович был настолько счастлив, что даже не смог долго хмуриться. Сын его может вообще еще пару лет не работать — этого никто и не заметит, благодаря друзьям. Судя по разговорам, Кир изредка звонил родителям, чем успокоил их волнение. И дела у него шли отлично. Он существовал где-то в мире, просто не в том же самом, где существовала она.
И эта дисгармония не дала бы ей спокойно жить дальше. Поэтому она, выйдя из шумного зала, поймала такси и направилась туда, куда ее тянуло все последнее время. Кир открыл не сразу, но она решила не сдаваться и звонила, пока не услышала щелчок замка. Его вид почему-то поразил своей нормальностью — он не был пьян и не выдавал ни малейших признаков депрессии или хотя бы двухдневной небритости. Ксюша успела придумать себе, что застанет полутруп, но Кир выглядел настолько свежим и довольным жизнью, что ее это даже смутило. Вероятно, сама она выглядела куда хуже, изможденная тоской по нему.
— Привет, — он улыбнулся и уперся плечом в раму проема.
— Не пригласишь? — это уж по позе было понятно, но Ксюша не могла на него насмотреться и уж точно не могла адекватно мыслить.
— Извини, Ксю, у меня бардак. Я с домработницей еще не определился, — пожал плечами.
— Да мне плевать на твой бардак! — Ксюша не ждала теплого приема, но такая отстраненность выбила ее из колеи даже посильнее его спокойной улыбки. — Ты не один?
Он поднял глаза, словно думал, соврать или сказать правду, но потом ответил: