Возникновение
Шрифт:
205
"Дон Кихот" и "Анна Каренина". Что же роднит эти два широких и свободных романа? Роднит их поистине бедовая концовка. Этим двум авторам не надо было бы и вовсе "заканчивать" свои шедевры, ибо, что выздоровевший Дон Кихот или уверовавший Левин - это какой-то злой и грустный курьез. Первый своим "выздоровлением" буквально вывел на финишную прямую всю европейскую "научную" и околонаучную моду, с последующим за этой прямой декадентским, нам современным, финишем.
Другой герой путает всё, что только можно спутать: видит человеческую мысль как нечто отвлеченное от истины, как нечто отдаляющее от Бога... когда эта самая Мысль и есть ... даже хочется тут промолчать; ну, а наш же герой настолько "уверовал", что решил не рассказывать
Анна Каренина - это лучшее и главное, что есть в этом романе; конечно, перед своей смертью она - Блез Паскаль в платье, то есть увидевшая своими двумя (и не только глазами) человеческое ничтожество, не желающее себя осознавать, живущее в своем ничтожестве, как... как следует в нем "жить", то есть по уважаемым столичным понятиям! Но ведь с Левиным где-то случается та же паскалевская история... но выход он находит не по-мужски... воистину не по-мужски! Спрятал наш герой от себя все веревки и ружья... он уверовал.
Но как показало время, дети и внуки гражданина Левина нашли его спрятанные ружья... они не стали таким, как он, о чем грезила его любимая жена... и расстреляли отцовское "небо"... с его "богом".
206
Хочется думать, что моё "весеннее дело" окончено. Цветение выдалось не то чтобы обильным, но радостным и, о горе! не безоблачным, т.е., естественно, со своими апрельскими грозами.
Сказать по правде, и не иначе, я без ума от этих ранних гроз, от незабываемых знамений! В эти знамения, конечно, не верится мартовским туманным утром... но как часто в марте туманы смеют рассеиваться! И отчего же это они смеют рассеиваться? Не раскланиваются ли они в честь Солнца, которое неуклонно движется к своему апрелю, к своей божественной искре и первому грому?
Конечно, я рад тому, что прошел этот весенний путь, озаренный таким же, весенним, Солнцем.
Только теперь я действительно могу сказать, как и моя мать, что рожден был я третьего апреля.
207
На что настраивает лето?
Босоногий мальчуган,
Ты весь в пыли... играл ты где-то?
Твой смех и гомон первоздан!
Растрепан твой пшеничный волос.
Твой смысл ветрено возник, -
О том щебечет тонкий голос
И беспорядок сотен книг!
Лишь в облаках - твоя улыбка;
От чар безделья - звонкий плач;
Движенье, свет - твоя попытка!
Паденье, боль - твой дерзкий врач.
Там, где влеченье роковое,
Где ищет счастья красота,
Где ты, там шепчется живое:
"Взошла нам вечная звезда!
Учитесь же теперь П рощаться,
Учите сь вместе Н азывать,
Учитесь же теперь Влюбляться!
Учитесь, дети, "умирать"".
О
...Побег мой произвел в семье моей тревогу,
И дети и жена кричали мне с порогу,