Возникновение

Pi Af

Так скажем "чернь" - бесконечно тяжела, но и всегда недовольна своей как бы несправедливой невесомостью! Что-то мне подсказывает, здесь, подобно какому-то спящему и серому вулкану, возвысилась налицо грандиозная Опасность! Если какой-нибудь несчастный, поседелый в собственной келье, мудрец массово надоумит, сделает возможным, это явное ощущение чернью– собственной тяжести, собственной перегруженности, нагроможденности, то такая сказочная планета тотчас рухнет, потерпит поистине космическое кораблекрушение! И далее, как мы уже предполагали, что этот корабль - единственная надежда Жизни... в

целой Вселенной! то...

59

Одному испытанному мудрецу пришлось заявить однажды в лицо экс-декаденту следующее: "Это даже и не декаданс! Здесь, увы, уже тошнотворная шутка - стабильно-хорошее настоящее... здесь им, как бы проснувшимся, хочется не просто многого не делать, а хочется уже и вовсе не делать. Мне как-то становится и страшно представить ваших верных, также вдруг отчего-то опомнившихся, последователей, которые и плюют-то в никуда, просто потому, что именно лень! ловить собственные плевки своим же лицом: они устанут от ветра, а не от собственного невежества! Во что выльются эти последыши "утершихся"?!

Почему так божественно не пугает безграничная высота, как неизведанное дно? Что же это за тоска? Что за испытание? Что за радость? Что за бессилие? Что это за подвиг, эта жизнь? Что по сравнению с ней даже самый волнующий, непередаваемый сон, волшебный сон!

Волшебный сон!.. но сонный блеск

Мне не заменит, нет, роскошный плеск

Раскатистого моря! Где волна,

Где жизнь зимой - рискует... где весна,

Где убежал от мудреца под парусом ответ,

Где я дышу, где мной играет свет,

Где стать попробовал художником вчера...

И так сказал позавчера: давай уже, пора!..

Но долго было скучно истине - одной.

Теперь она как будто бы рисует мной!..

И просит позабыть сокровища всех снов:

Всех красочных, бичующих, задумчивых богов,

Бывалых всех, во снах – нашедших всех!

Я забываю свой последний и неясный "грех"...

Так что во мне задумано и что предрешено?

Я жить, друзья, люблю! А жизнь - не всё равно.

Здесь - это главное! И здесь - всем вам ответ!

Вот и унынью - да! И смерти - нет?..

Нет, нет! И смерти пусть же этой - да!

Мой замкнут мир рожденный. Навсегда.

Так линия - навечно закрутилась,

Так в небе растворилась высота,

Так бездна в тьмы родные устремилась,

Так серый сон не досчитал до ста,

Так Я пришел к себе домой обратно,

Так жизнь рыбак без снасти не сидел,

Так от "любви" сбежала дева... безвозвратно,

Так минх угрюмый в келье поседел,

Так землю странник обошел - без меры,

Так завтра - никого никто не спас!

Так утонули в вечности - печальных "веры"...

Так вечно же - раскованный сойдусь с одним Сейчас!

60

И вот мне кажется, что уселся я на берегу этого невероятного, немало бесконечного моря... может быть, в самое что ни на есть "не вовремя". Ведь кажется нам сегодня оно почему-то особенно спокойным и непоколебимым. Эта наша земля под ногами, конечно же, утверждает, но и увлекает; знаю, что предвиденное завтрашнее

путешествие, эта вынужденная суматоха, наше героическое плавание не имеет шансов сорваться по каким-либо весомым причинам, ибо один философ решил "ошибаться" во что бы то ни стало и дуть на воду этого восхитительностью манящего моря!

Ах, этот прирожденный противоречащий и отчего-то пресытившийся полусонными мухами-современниками... смотрите! как соблазняет он своими сомнительными, сто раз ошибочными как бы истинами-волнами - всё новых и не по сезону неусыпных поэтов! Смотрите, разворачивают они свои паруса, эти соблазненные всяким "антинаучным невежеством". Как долго страдали они от отсутствия именно такого настоящего, природного волнения, сплошь "ошибочного", сплошь ребячливого! Говорят, этот наш философ разразился уже целой россыпью мелочных ошибок, которые всколыхнули однако это безбрежно синее морское чудовище!..

"Ну, так и не существует такой мелочи, которой не вдохновился бы поэт!"

До завтра!

61

Отписываюсь заметкой в тридевятое будущее. Друзья, сегодняшние крайне эрудированные, множеством просвещенные, достойно воспитанные деятели искусств и другие благородные чего-то деятели мрут повально в замечательных клиниках Мюнхена, Тель-Авива, Нью-Йорка и в проч. клиниках не менее цивилизованных городов.

Поистине наши досточтимые, смелые! культурные мужи отмирают в стерильных условиях! Вот до чего может довести эрудиция, обчитанность, "высшее и неоднократно высшее образование" и другие необходимые блага "обнадеживающей" цивилизации. Ну что ж, пускай будущие герои и первооткрыватели космических вершин примут сей факт к сведению.

62

"Общее между Сократом и кем-нибудь из   "нас"   то, что оба не знают, чтС есть человек. Только незнание первого знает себя, как незнание, а незнание второго, ничего о себе не зная, выдает себя за знание".

К. Свасьян " Человек в лабиринте идентичностей"

Сеятель червеобразного существования говорит: "Я, мои бесчисленные, шелестящие друзья, ужаснее Сократа! Я душевно, совершенно, обалденно, опьяненно добропорядочное, поднебесное существо! И всех ваших остаточных и непуганых демонов уничтожу понятным, оттого понятым, здравомыслием. Один я заимел полное право заявить, и заявляю: я есть отец крючковатого рыболовного уважения. Я знаю то, что я всё знаю, мои многоуважаемые прихожане...

Знайте со мной: моим именем мы восхитим в последний раз! Победа... нет, нет, не за! нами, она перед нами; неужели мы не разумеем эту победу? Все эти победы-близнецы наги! Вот же они, привстаньте на цыпочки, жмутся у стеночки друг о друга рядком...

Друзья, мы - конец! Мы совершенный, румяный, столь долгожданный конец. Мы убедили! Ураа! стойкие соотечественники! Конец всякому страданию! Мы зашелестели этот мир, такой жестокий, но теперь уже впредь справедливый мир. Аминь".