Возраст любви
Шрифт:
Джуния, кивнув, надела платье, наскоро заплела косу. И украдкой посмотрела на брата. Его лицо было мокрым от слез. Господи, он видел все!
«Когда-нибудь я убью Хьюго де Боуна! Клянусь святым Давидом, я его убью», — думала она, подходя к Бринну и вытирая ему щеки.
— Ничего, Бринн. Саймон любит меня. Мы все вынесем, — шептала она.
— Прочь от пленника, девка! — приказал Хьюго, оттаскивая ее от мальчика. Толстые пальцы больно впились ей в руку, но Джуния нашла в себе мужество отстраниться.
— Он всего лишь дитя, господин. Отпусти его.
— Он
Джуния бесстрастно уставилась на него, не отвечая.
— И на нем кончается гордый род Артура, — изгалялся Хьюго. — Садись на свою лошадь, девка. Мы свяжем тебе руки, а один из моих людей поведет ее в поводу.
— Как вам угодно, господин, — сухо откликнулась Джуния.
Он снова рассмеялся.
— Ты крепкий орешек. И дашь моему сыну целый выводок здоровых бастардов. Буду рад качать их на своих коленях.
— Я задушу их при рождении, — пообещала Джуния, коварно усмехаясь.
— Клянусь Богом, я совершил ошибку, отдав тебя своему сыну, вместо того чтобы оставить себе. Думал, что ты мягка как воск, а ты оказалась тверже скалы. Огонь-девка, ничего не скажешь! Только мне под силу тебя укротить.
— Сомневаюсь, что даже в расцвете сил ты был на такое способен, а уж сейчас, когда эти дни давно миновали…
Джуния многозначительно усмехнулась. Де Боун снова рассмеялся. Он всегда с готовностью поднимал брошенную перчатку. Ничего, его время придет. Он пока что оставит валлийку сыну, но в брачную ночь Саймона и Эйслин де Белло настанет подходящий момент. И тогда наложница Саймона будет лежать под ним! А когда он объездит ее, Саймон, этот хлюпик, будет ей не нужен. А пока де Боун подождет. Такая, как Джуния, этого стоит.
Облизнувшись в предвкушении неизведанных удовольствий, Хьюго поднял девушку на коня, успев при этом сжать ее попку. И когда она выругалась, довольно захохотал.
Глава 15
Аграмант, небольшой замок де Боунов, был выстроен из темного камня и крыт черной сланцевой черепицей. По углам возвышались четыре квадратные башни.
Они проехали по подвесному мосту, перекинутому через ров. Часовые подняли железную решетку, и всадники оказались во дворе. Джуния сразу поняла, что сбежать отсюда будет нелегко.
Она беспомощно наблюдала, как брата стаскивают с коня. Бринн тяжело упал на колени: затекшие ноги отказывались его держать, потому что он несколько часов пролежал поперек седла головой вниз. Солдаты гогоча поставили его на моги, но у бедняги так кружилась голова, что он снова упал. Тогда хозяин Аграманта пнул его, приказывая встать. Саймон поспешно заслонил его собой.
— Оставь мальчика в покое. Он придет в себя и поднимется. У него наверняка кружится голова и ноги подкашиваются.
— Что за слабака родила мне жена! — раздраженно бросил Хьюго. — Настоящий мужчина не выкажет жалости к врагу!
— Бринну всего одиннадцать! Вряд ли это опасный враг, — парировал Саймон.
— Это отродье ранил одного из моих мужчин и пытался броситься на меня! Несмотря на юный возраст, он хорошо владеет оружием. Как он посмел атаковать нас?
— Ты угрожал его сестре, — напомнил Саймон и, отвернувшись, обнял Бринна за плечи. — Сможешь подняться, парень?
Пленник кивнул, настороженно глядя на него.
— Я не знал, что они следили за мной, клянусь, не знал, — пробормотал еле слышно Саймон и, вынув кляп изо рта мальчика, помог ему подняться.
Бринн несколько раз облизнул пересохшие губы и, судорожно сглотнув, прохрипел:
— Спасибо, Саймон. Мне уже легче.
— Отведи щенка в мои подземелья, — велел Хьюго. — А ты, мальчишка, оглянись хорошенько. В последний раз ты видишь мир. Отныне твоим уделом станет сырое подземелье да крохотный кусочек неба в окне камеры.
— Будь я чуть проворнее, де Боун, прикончил бы тебя без всякой жалости! — дерзко крикнул Бринн. — В следующий раз, а он обязательно будет, мне повезет больше.
— Смелые слова, парень, но через несколько недель в темнице ты сам поймешь их тщету. Уведите его! — снова приказал Хьюго и шагнул к Джунии, все еще сидевшей на лошади. Сладострастно облизнувшись, он уже хотел отпустить очередную шуточку, но едва успел увернуться от презрительного плевка.
— Тащи суку в свою комнату, Саймон, и держи там, пока я не разрешу ей спуститься в зал, — раздраженно буркнул он. — Ты все сделал как надо, сын мой. Ее вопли звучали победной музыкой в моих ушах.
В сопровождении своих людей он направился к замку, а Саймон шагнул к Джунии и осторожно развязал сыромятный ремень, стянувший ее тонкие запястья. Девушка немедленно соскользнула вниз, но чуть ноги коснулись земли, как колени подкосились. Саймон едва успел подхватить ее, но тут же с ужасом ощутил, как она сотрясается всем телом.
— Джуния, любовь моя, что с тобой? Джуния на миг прикрыла глаза.
— Мне нужно где-то спрятаться, — заикаясь, прошептала она, и он только сейчас заметил, что лицо ее смертельно побледнело.
Молодой человек кивнул, понимая, что потрясение последних нескольких часов постепенно начинает сказываться.
— Ты сможешь идти? — спросил он.
— Н-наверное.
Он протянул руку, но она отшатнулась.
— Тогда пойдем, — вздохнул Саймон, уронив руку.
— Не позволяй ему увидеть меня, — тихо взмолилась Джуния, когда Саймон привел ее в замок. — У меня больше нет сил храбриться.
— Они снова появятся после ужина и хорошего сна, — заверил Саймон, шагая рядом с ней по длинному, тускло освещенному коридору.
— Мне больно, — пожаловалась Джуния, переступив порог маленькой комнаты.
— Мне тоже. Отец прямо-таки наслаждался, избивая меня ремнем. Задница до сих пор горит. Я попрошу, чтобы тебе принесли воды для умывания, и обещаю, что до завтра все пройдет.
Джуния огляделась. Стены и пол были из камня. Кроме кровати, табурета и сундука, здесь почти ничего не было. Даже очага. Единственное окно закрывали две крепко сколоченные дощатые ставни. Хорошо, хоть на кровати были занавески: весьма слабая защита от сквозняков, беспрепятственно гулявших по комнате.