Возраст не помеха

Мишин Виктор Сергеевич

– Простого ребенка не станут. А вот такого, орденоносного бойца Красной армии – еще как станут.

Да, орденоносец, мля… Представляете, сразу после Нового года, видимо изучив все мои сведения и поступки на фронте, ко мне приехали оба красавца, двое из ларца, мать их, да еще притащили с собой каких-то партийных упырей из «Большевистской группировки» и устроили мне «красный террор». «Обозвали» комсомольцем, вручив значок и удостоверение, но это полдела. Заставили прочитать по бумажке клятву комсомольца и вручили орден Красной Звезды и медаль «За отвагу», вместе с погонами! Сержанта Красной армии. По совокупности заслуг, как объяснили, хоть я и был формально

не в армии. А вот теперь, видимо решив, что достаточно задобрили, они и подкинули мне работенку с обучением молодых террористов. Ну, ведь если серьезно, то как еще диверсов назвать? Террористы мы и есть, для противника. Но вслух об этом я никогда не скажу. Ведь как, с точки зрения либероидов будущего, тот же Павел Анатольевич – несомненный террорист. Но если трактовать все так, как это делают сами «создатели правил», то вполне себе все нормально. У них же всегда все просто. Узнали о каком-то человеке или целой стране и, мгновенно решив, что страна или человек угрожают их безопасности, просто заваливают бомбами. И никто в мире их террористами не называет, ибо боятся. Вот и нас пускай боятся.

– Опытные? – поинтересовался я.

– Откуда? Они ж еще не призывные – все добровольцы.

– Ясно. Ладно, посмотрим. Учтите сразу, любое неподчинение, более того, выступления против обучения, то есть меня, карать буду жестко, так что приготовьте доктора.

– Не шути так, они все же постарше будут, намнут тебе бока, так что не выпендривайся.

А я и не думал выпендриваться. Если ребята без опыта, даже не войны, а просто без опыта в спорте, в единоборствах, то им ничего не светит против меня. К тому же я не дерусь по правилам, они для соревнований, а мы к войне готовимся. Если честно, даже не задумался над тем, чтобы разубедить чекистов использовать детей. Знаете, почему? Нет, вовсе не потому, что я сам ребенок, а просто их много и так воюет. В партизанах, разные сыны полка, убежавшие из родительского дома и прибившиеся к частям, много детей на фронте, много.

Буквально через неделю, в двадцатых числах февраля сорок третьего в лагерь прибыл автобус. Встречал приехавших Матвей Ильич. Как же я сдружился со стариком, кто бы знал. Эх, не было бы войны, я б у него всю жизнь прожил. У нас настолько одинаковые интересы, что это даже поражало. Охота, рыбалка, готовка, по дому я ему помогал всерьез, дед даже удивлялся, откуда я знаю, как стену вывесить и бревно заменить или крышу перекрыть. Выведывать не стал, но интересовался живо. Я ссылался на отца, рассказал, что это он меня всему научил, пускай проверят. Жили-то мы в Кобрине в своем доме, так что я вполне мог все это освоить.

– Я пионеров во вторую дачу поселил, – вошел в дом дед.

– А почему не в первую? – удивился я. Первая-то ближе к нам.

– А, молодые, шумные, спать мешать будут, я-то человек пожилой, мне ночью спать треба.

– Ну, я тебе гарантирую, Матвей Ильич, что им скоро будет не до шума и смеха.

– Издеваться станешь, как над собой изгаляешься? – это он о моих тренировках.

Вроде ничего такого особенного я не выделывал, но сначала на лыжах, а теперь просто бегаю, много. Брусья, перекладина, канат, кольца, полоса препятствий, причем полоса простая, для новичков я новую обустрою.

– Родине нужны хорошие бойцы, а не очередные трупы, их и так много. Попробую подготовить как следует, не знаю, получится или нет, никогда никого не учил, только сам учился. Если хотят научиться выживать – научатся.

– Ничего, я вижу, СКОЛЬКО ты умеешь и

знаешь, получится. А там ведь и девчонки есть, неужели их не жалко. И зачем привезли?

– Девушки слабее только на вид, они ловчее мужиков, выносливее, зря ты так, Матвей Ильич. Да и если их не загонять на такую вот подготовку, они сами на фронт сбегут и тогда точно сгинут.

– Ну ладно, тебе виднее. Немцы тоже наших девчат учили?

– Почти не было их, не доживали, среди обучаемых было много подонков, а поединки между нами устраивали часто, – я отвернулся. Не хотелось рассказывать, что делали немцы с нашими девчонками, особенно такого, подросткового возраста.

– Обедать вместе будете?

– Я чего, барин какой? – фыркнул я. – Сейчас пойду познакомлюсь и вместе будем готовить. Этому тоже надо учиться. Более того, для начала будут учиться и еду добывать. Крупы, картошка, ладно, но мясо, рыбу сами пусть добывают, мы же с тобой их не покупаем?

– Не злобствуй, вместе с ними грузовик еды привезли, там на год, наверное, хватит.

– Вот и уберем ее в погреб, пригодится позже. А что ты переживаешь так, сам же приучил: лес, река…

– Так это ж тебя приучил, я ж вижу, что ты охоч до всего такого, – усмехнулся дед.

– Так, может, у тебя и для меня еда всегда была, а ты меня на костылях на лед таскал? – я посмотрел на деда злыми глазами.

– Может, и была, какая разница? – дед уже откровенно ржал надо мной.

Не то чтобы я не подозревал, но все же гад, мог бы и не таскать меня в мороз на реку, тем более в гипсе. Помню, в первый раз у меня сломанная нога так замерзла, что еле в бане отогрел.

Сейчас-то что, морозы уже ушли, весна скоро, но в декабре-январе было жутко холодно.

Знакомиться я шел, будучи не в духе. Волновался из-за возраста, но оказалось, зря волновался. Ребят предупредили, кто будет их учить, даже звание мое раскрыли. Я, когда к ним вошел, они сразу построились, и стоявший первым в строю высокий блондинистый парень бодро отрапортовал о прибытии, обратившись ко мне именно по званию.

– Вольно, ребята. Давайте вы представитесь по очереди, прошу сразу немного рассказать о себе. Какие у вас увлечения были, спорт или кулинария. – Смеются. – Не обижайтесь, просто хочу знать, интересно же. – И правда было интересно, а волнение давно прошло, ребята смотрели на меня как на равного им. Ни у кого не было в глазах удивления или предосудительности.

– Разрешите вопрос, товарищ сержант? – обратился ко мне тот самый блондин, стоявший первым. Это они себе старшего выбрали, что ли?

Мы только что познакомились, было их восемь человек, четверо парней и столько же девиц. Этого блондина звали Олегом. Первый разряд по боксу, наверное, сам себя старшим и поставил. Но мы проверим, кто из них кто.

– Разрешаю, – кивнул я, – и давайте проще, товарищи курсанты. Вы не под присягой, да и не совсем в армии. Вам объяснили, что мы тут будем делать?

– В общих чертах. Я это и хотел спросить, товарищ сержант, чему конкретно нас научат?

– Мое имя – Захар. Вы все старше меня возрастом, так что зовите именно по имени, а то мне как-то не по себе, когда вы меня, мальчишку, зовете громким именем «товарищ сержант». Да, я знаю, что это не по уставу, но, повторюсь, мы не в армии. На ваш вопрос я отвечу пока кратко, но вскоре, думаю, вы и сами все поймете. Скажите, товарищи курсанты, как у вас с языком? В смысле с немецким языком?

– Можем говорить и переводить на ходу, читать и писать, нас, товарищ сержант, набирали сюда именно за знание языка врага.