Возрождение - 4
Шрифт:
— Вот тебе! Получай! Врешь! Не уйдешь!
Сашка поняла и уже через минуту в мои выкрики вплелся ее визг. Ох какое-то время глядел недоуменно, потом усмехнулся, приложил ладони к губам и издал такое рычание, что мельница, кажется, задрожала еще сильнее.
Глава 11
— Ну, так мы договорились, да? Апчхи! — прочистил я нос от набившейся в ноздри муки. — Я сделаю так, чтобы эти мельники перестали жульничать, а ты — больше не будешь безобразничать. Да? Апчхи!
— Даже не сомневайтесь, господин рыцарь, — кивнул Ох. — Я ведь по натуре смирный, добрый. Хозяйственный… Вон, ни одной мыши или крысы… Но в этот раз не вытерпел…
— Все понимаю и не осуждаю… А раз так — заканчивай представление. Покуролесили и хватит.
— Спасибо… — гном щелкнул пальцами, и все сразу успокоилось. Даже мучная пыль, стоявшая столбом, улеглась на свое место. — И это… За то что выслушал, а не стал с мечом кидаться, отблагодарить хочу.
— Забей… Мне за твое усмирение оплатили. Так что я не в накладе.
— Это ваши дела. А я от себя… Денег и сокровищ у меня нет, сам понимаешь, мельница не то место, где злато-серебро найти можно. Поэтому у меня другой дар будет. Один раз, когда поймешь, что своими силами не обойдешься — помощь нужна, да не простая, а магическая, подумай обо мне и скажи: «Ох, выручай!» Я, конечно же, не Архимаг, но кое-чему обучен.
— От души… — поклонился я чинно.
— Спасибо, дядечка Ох, — поблагодарила гнома вслед за мной и Сашка.
— Ишь ты… — умилился тот. — Дядечка… Гм… Ладно… И тебя, егоза, не обойду.
Гном как-то невероятно шустро, словно одним прыжком, оказался рядом с нами и протянул девушке небольшую брошку в виде какого-то жучка.
— Вот. Носи. Это как раз для хозяйки оберег. Наденешь, и у тебя никогда ни хлеб в печи не подгорит, ни вареники не разлепятся.
Круто. Теперь Сашке «кулинарию» можно не качать.
Вся кутерьма на мельнице заняла минут пять от силы, но и их хватило, чтобы общество прониклось. Так что когда я вышел на крыльцо, вытирая меч куском мешковины, практически вся деревня, собравшаяся поглазеть, как заезжий рыцарь будет чудовище убивать, издала один слитный и протяжный вздох. А мельники дружно, как по команде, шагнули в мою сторону.
— Порядок… — я отбросил ветошь и сунул клинок в ножны. — Принимайте работу…
— Оно… он… — неуверенно начал старший мельник. — Мертво? Вы его убили?
— А то… — кивнул я. — И развеял… Даже следа не осталось. Так что, гоните вознаграждение и работайте спокойно.
— Эээ… посмотреть бы сперва…
— Кто мешает? — я присел на ступени. — Идите, проверяйте…
Пропустил мельников внутрь и только старшего, когда тот поравнялся со мной, придержал за локоть.
— Ты вот что, мил человек, прекращай народ дурить…
— О чем это вы, милсдарь? — сделал удивленное лицо тот.
— О ячмене, дружок… о ячмене. Хочешь об этом поговорить? Давай. Как раз вся деревня тут. Думаю, им интересно будет.
— Не губи! — чуть не бухнулся тот в ноги. — Вот… — он поспешно сунул мне в руку деньги. — Там больше, чем мы договаривались. Только молчи… Бес попутал. Клянусь, больше никогда.
— Ладно… — пожал я плечами. — Но имей в виду, нарушишь обещание — этот самый бес может вернуться. Только меня рядом уже не будет.
— Чтоб мне провалиться… — мельник опасливо глянул под ноги. — Никогда.
— Вот и славно. Иди, работай… Народ, небось, соскучился за хлебом…
«Поздравляем! Вы выполнили репутационный квест «Чудовище на мельнице». Награда: «7» золотых монет. Репутация с жителями деревни Камышенка «+10». Репутация с королевством Арания — «+3» Поговорите со старостой»
И кто тут староста?
Ага, вижу… Толстяк в деревне — это как мундир. Только власть может позволить себе на боках жир откладывать. И он, кажется, тоже имеет желание пообщаться. Во всяком случае весьма упитанный мужчина, средних лет, с солидными залысинами и подпоясанный широким, красным кушаком двигался, сквозь постепенно редеющую толпу, весьма целеустремленно. В мою сторону.
Я галантно помог Сашке спуститься с крыльца… Девчонка только глазами захлопала. Но, почему-то мне показалось это правильным. Соответствующим образу.
— Господин рыцарь! Милорд! Простите… Можно вас отвлечь на минутку… — торопливой скороговоркой произнес толстяк.
— А что? — повернулся я в его сторону. — Где-то еще чудовище объявилось?
— Нет-нет, Господь миловал… — замахал тот руками. — И одного, выше головы… У меня другая просьба.
— Бесплатно не работаю… это оскорбляет мое благородное достоинство… — выпятил я подбородок. Надеюсь, получилось надменно, а не смешно.
— Конечно, конечно, — закивал тот. — Но, уверяю, дело пустяшное… Никаких усилий. И уж тем более — урона чести.
— И что же ты меня по пустякам беспокоишь?
— Эээ… прощения прошу, милорд, я не так выразился, — вскинулся староста. — Оно в том смысле пустяшное, что и делать тот ничего не надо. А вообще — очень важное. Абы кому не доверишь.
— Совсем запутал… — помотал я головой. — Ладно. Выкладывай…
— Дело в том, милорд, что в каждый второй день месяца мы платим в казну налоги. Обычно, за ними мытарь приезжает…
— Ну, платите и платите. А я здесь при чем?
— Так нынче уже третье, а мытаря нет. Понимаете?
— Нет… Ну, задержался. Заболел, может… На днях приедет.
— Что вы?! — опять начал горячиться староста. — Это невозможно. Налог должен быть уплачен вовремя. А за задержку — пеня. Казначея совершенно не волнует, причина задержки. Теперь понимаете?
— Как то, не очень…
— Сегодня уже третье, мытаря нет… Долг растет… А вы же сейчас в город едете?
— Ах, вот ты о чем? — наконец-то я понял, чего добивается толстяк.