Возрождение Феникса. Том 1
Шрифт:
— Спасибо, — улыбается зеленоглазая барышня, устраиваясь на стуле подле кровати.
Оставив сиделкой Алесю, выходим с Агафьей в коридор. Только сейчас позволяю себе выдохнуть. У меня начинается тремор губ и конечностей.
— Сеня, тебя трясет всего, — Агафья хватает меня за плечи. Обнимает крепко, по-дружески. — Бедный мой, такой ужас пережить!
— Эт-то не стрессссс, — стучу я зубами.
— Конечно, он. — Объятия хоть и дружеские, но чувствую, как ее второй размер сплющивается о мою грудь,
— Д-да нетттт же…
— Тише-тише, — хлопает она меня по спине, а мою голову опускает себе на плечо. — Выпусти, Сень, выпусти.
Ничего не остается, как тереться носом об ее бархатную шею и вдыхать аромат пахучих синих волос. Гребаная Гончая! В битве с тварью пришлось экстренно разогнать организм, напичкать его психическим допингом, продуктом своего магнетизма. Нечто вроде боевого транса или самогипноза. А сейчас вся эта каша выветривается, мышечные ткани оттекают, вот меня и трясет.
Пару минут потряхивает, потом становится легче.
— Порядок, — отступаю от девушки, пока кто-нибудь не увидел. Не хотелось бы доставить ей проблем. — Спасибо за…поддержку.
— Точно прошло? — обеспокоенно она смотрит мне в глаза.
— Ага, извини нужно сделать звонок, — отступаю за поворот коридора и достаю мобильник. Нажимаю быстрый вызов Тимофея.
— О, Сенька! Как ты там на речке? Всех барышень развратил в своей ватаге?
— Не до барышень мне, — вздыхаю. — Мы тут с Гончими воюем.
— Не понял, — голос у слуги становится серьезный. — Надеюсь, Гончие — название команды другой школоты? Ну вы «коршуны», а они «гончие».
— Если бы, — и рассказываю про недавнюю атаку иномирянина, а также про свое подозрение насчет нацеленности Гончей на тренера или Оксану.
— Ну дела….Может, группу прислать? — волнуется Тимофей.
— Незачем. Угрозы больше нет. Военные за нами следят, да и тварь засекли только одну. Вообще, не знаешь, в принципе, возможно натравить Гончую?
— Не зна-аю, — Тимофей задумывается. — Хотя, когда воевал в Афгане, ходили байки, что, якобы, моджахеды напускают Гончих на наших генералов. По одному лишь запаху. Нужна всего лишь вещь добычи — там, расческа, кровавые бинты или ношенные портки, неважно. Будто бы тогда от твари нигде не скрыться. Не важно, через сутки, через двое, через неделю, но она найдет тебя. Правда, чего только в казарме не болтали. Например, что дворец шаха в Кандагаре штурмом взяла группа школьниц в бронелифчиках. Или, что прыщавый подросток разбил половину пакистанской армии под тем же Кандагаром. Так что я ничему не верил.
— Ты воевал в Афгане? — Надо же, старый служака решил поделиться сведениями о себе.
— Скажешь тоже, воевал, — фыркает Тимофей. — Мне двадцать восемь
— У меня к тебе просьба, Тимофей. Разузнай всё про Оксану Тимуровну Прошкину.
— «Музичка»? Она же простолюдинка. Почему не про Борзова?
— Интуиция, — честно отвечаю. — Думаю, ты сразу наткнешься на интересные факты, а если нет, порой и насчет Борзова.
— Понял, пошел копать, — он бросает трубку.
Глава 28 — Дедукция и купания
— И не хочу больше слышать об этом Беркутове, — Кузьма покосился на дочь. — Держись от него подальше, а если пересечетесь в школе, веди себя корректно, не болтай, и вообще, сторонись паршивца. Ты поняла?
— Да, батюшка, — сглатывает слезы Ира, уставившись в пол. Не в том тоне говорил отец, чтобы ему перечить. Володар, развалившись в кресле-реклайнере и вытянув ноги на подножке, согласно крякает.
— А я ничего не поняла, — заявляет главная жена. Она тоже решила поприсутствовать при назидательной беседе.
— Что, прости? — переспрашивает Кузьма.
— Ничего не поняла, — повторяет Ефросинья. — Помню, тебе нравился этот парень. Особенно его боевые качества и бульдожья хватка. Профессионалом называл. Самородком! Что изменилось?
Ира с надеждой смотрит на мать.
— Изменилось то, что щенок посмел скалиться на меня, — Кузьма бешено дерет себя за бакенбарду, а Володар поддакивает:
— Он мне ребра сломал, мама!
Не обратив внимания на слова наследника, Ефросинья пытается разобраться.
— То есть, ты уважал мальчика за то, что он обыграл Свиридова, но стоило Беркутову разоблачить твою собственную интригу против него, и ты…обиделся?
— Следи за словами, ЖЕНЩИНА!
Ефросинья незаметно вздрагивает. При последних словах супруг невольно применил «устрашение». Техника для запугивания врагов. Трясясь Ира снова вытирает выступившие на глазах слезы. Даже Володар скинул ноги с подножки и выпрямился сидя.
— Серьезно, Кузя? — приподнимает Ефросинья бровь. — Так сильно не хочешь отвечать, что запугиваешь до дрожи собственную семью.
— Это непроизвольно, — нехотя отвечает глава. Он протяжно вздыхает. — Прости, Фрося. Дочка, тоже прости злого старика.
— Хорошо, папа, — всхлипывает Ира.
«Так, что-то он совсем раскис», — огорчается Ефросинья. Ей не нравилось видеть слабым никого из семьи, тем более супруга.
— Детка, лапочка, пока пойди поделай уроки, — главная жена просит дочь. — Или в спортзал сходи, поколоти наших тренеров. Мы с папой сейчас всё обсудим, и он скажет тебе свое мнение позже.