Возрождение Завета
Шрифт:
Совокупление среди товарищей – это одно, а любовь – это нечто другое. Любовь предназначалась для низших каст – и для заблудших обитателей Внутренней Сферы, и Влад знал, что они этим словом прикрывают самые различные склонности и привязанности. Воины же ценили дружбу и товарищество, но исключительность, которая, по-видимому, сопутствует любви, породила бы соперничество и ревность. Оба эти чувства разрушительны для военной дисциплины и порядка – качеств, особо чтимых воинами правящей касты.
Влад вспомнил случай, когда одна
В тот раз он не понял, через что она проходит и почему она стала потом его избегать.
Она стала думать, что изменила Фелану со мной,
Влад понял это потом, даже раньше, чем встретил женщину, которую – как он тогда думал – полюбил, но лишь когда совокупился с другой женщиной, не той, что любил, он до конца понял, что чувствовала Ранна. Он тогда списал ее чувства на ментальную аберрацию, но теперь знал, что это было нечто большее.
В Катрине Штайнер он нашел женщину, которую жаждал. Это оказалось куда больше физической тяги и вожделения, хотя эти компоненты тоже нельзя сбрасывать со счетов. Когда он говорил с ней, находился рядом с ней, то испытывал такое единение духа, какое раньше бывало только с воинами. Он знал, что должен бы ее презирать, поскольку она не воин, но внутренняя сила горела в ней так же ярко, как ив нем. Как будто он нашел какую-то часть самого себя, которой ему недоставало.
Струйка страха, бегущая у него внутри, удивила его.
Боль измены – это страх потерять того, кому изменил.
Он мог выразить эмоцию словами, препарировать ее и анализировать, но не мог почему-то избавиться от ее силы. Он боялся потерять Катрину из-за инцидента, который в Кланах даже не был бы замечен.
Но она воспримет это как измену, и потому я боюсь, что изменил ей. Очень интересно.
Влад посмотрел на вход в ванную. Шум воды в душе прекратился, дверь душевой щелкнула. Послышалось тихое шуршание снимаемого со стойки полотенца, и свет в ванной погас.
Женщина, появившаяся в полумраке комнаты, вытирала полотенцем волосы. На коже длинных ног и цветущих грудей еще поблескивали капельки. Под кожей чуть выступали ребра, мышцы переливались с текучей грацией, пока женщина шла к кровати. Тело вспомнило, как двигалось в такт с ней, и на губах Влада выступила улыбка.
Марта Прайд перебросила полотенце через плечо, откинула назад черные волосы и вытянулась рядом с ним на кровати. Она удовлетворенно вздохнула, положила подбородок на руки и поглядела на Влада.
– Когда ты пригласил меня обсудить положение наших Кланов, ты не этого ожидал, нег?
– Нег. Мне не на что жаловаться, но это не планировалось.
Марта хитро улыбнулась:
– И хорошо. Я думаю,
– Может, ты и поставила ловушку, Марта Прайд, но у меня создалось впечатление, что я дал не меньше, чем получил. – Влад перевернулся на правый бок и положил голову на руку. – Если бы все неожиданные нападения разрешались таким удовлетворением, я бы сам их искал.
– Разрешение – часть неожиданности. – Марта на миг закрыла глаза. – И эта была очень приятной. Вы, Волки, бываете очень изобретательны.
– А вы, Соколы, очень искусны в использовании традиционных методов. – Влад позволил себе слегка засмеяться. – Разумеется, новости о нашем союзе шокируют наших последователей.
– Не столько их, сколько наших коллег в Большом Совете. – Марта слегка нахмурилась. – Не могу поверить, что никто из них не решился, как полагается, умереть в испытании, чтобы снова считаться хорошим воином.
– Согласен. На меня особое впечатление произвело поведение Ханов Кошек Новой Звезды. Они стары, но оба одерживали сокрушительные победы над противниками.
– Как будто они знали, что другие собираются это сделать раньше. Кошки Новой Звезды давно уже несут чушь насчет своего видения будущего. Я ничему из этого не верю, но предвидение объясняет, почему у них все так хорошо получается.
– Предвидение – или организация. – Влад наморщил лоб. – Подозреваю, что именно так Тани из Ледовых Геллионов выиграл свое состязание. Либо он поставил бой как хореограф, либо Тани самый везучий из всех живущих.
– Я бы поставила на везение, а не на планирование, поскольку Тани никогда не проявлял особой дальновидности. – Марта привстала на локтях. – Он верит в свое счастье и в удачу борьбы за место Ильхана. Он не понял, что твое замечание о необходимости иметь вождя, испытанного на Токкайдо, лишило его шансов. Если дело дойдет до голосования, ты его легко победишь.
– Ты думаешь, я собираюсь стать Ильханом?
– Я думаю, твое избрание было бы преждевременным. – Марта мотнула головой. – Ты еще недостаточно опытен, чтобы быть хорошим Ильханом.
– Согласен.
– Правда?
– Полностью согласен. Я не боюсь взвалить на свои плечи ответственность, но боюсь провала.
Марта минуту подумала, кивнула.
– И ты чувствуешь, что потерпишь неудачу в завоевании Внутренней Сферы?
– Нет, тут даже призрака неудачи нет, – непринужденно улыбнулся Влад. – Неудача, которой я боюсь, – это неудача в предводительстве Кланами. Подумай, как организованы кланы сейчас: Крестоносцы и Охранители, Кланы вторжения и Кланы оседлые. Слабее всех – оседлые Охранители, за ними – Охранители вторжения. Истинная борьба за власть идет между фракциями Крестоносцев, и оседлые крестоносцы решительно настроены выйти вперед. Хотя твоя оценка моих замечаний в Совете была мне приятна, она вряд ли точна.