Возвеличить престол
Шрифт:
Скоро оставшиеся в живых русские конники устремились прочь от польского обоза. Дело в том, что поляки выслали шесть тысяч воинов, чтобы разбить тех русских, что не только разгромили обоз, но и создали угрозу удара с тыла. Пусть русских в коннице Болотникова было меньше половины, но все они жесткими, жестокими, методами добились ослабления польского натиска на русские оборонительные сооружения. И не важно кто ты. В России? Значит русский кассимовец, калмык, башкир, но русский.
*………….*……………*
Князь Пожарский видел дымы в месте,
Поляки уже взбирались на вторую линию русской обороны, смогли захватить четырнадцать пушек они сражались ожесточенно и отчаянно. И пусть критической ситуации не было, такие сценария так же прорабатывались, однако зачатки паники то и дело стали стучаться в голову и сердце русского военачальника.
И тут напор чуть ослаб. Вернее, случилось то, что польское командование не стало поддерживать подкреплением явный успех на левом русском фланге. А дело было в том, что Яношу Острожскому пришлось отправить большое количество войск к обозам, чтобы не допустить удара в спину.
Пожарский знал, был уверен, что Болотников, несмотря на всю свою лихость, не станет вступать в затяжной бой среди достаточно густой растительности. Тут конница становится бессильной, а кассимовские татары — отличные воины, но только в своей массе. Были среди них и отличные индивидуальные бойцы, но не так, чтобы большинство.
— Выслать подмогу по левую руку! — решился Пожарский и направил резервы на левый фланг.
Не так много было резерва, но он был. И это отличные бойцы, не такие, как сторожевые, но уже обученные новому строю.
Польское ополчение, вопреки всему, показывало чудеса мужества и напора. Они смогли прорвать вторую линию обороны на левом фланге, когда личные войска Острожских и Вишневецких связывали боем другие русские силы. Опора шляхетской демократии, потомки древних сармат, как они себя считали, устремились вперед, рассчитывая сокрушить и третью русскую оборону, взойти, наконец, на гребень вала одной из крепостей-звезд.
Вырвавшись на простор, который был между второй линией обороны и крепостицами, шляхтичи увидели уже изготовившихся к стрельбе то ли мушкетеров, то ли еще кого, но это были не стрельцы. Кафтаны укорочены, пусть все еще красные, ружья облегченные, хотя далеко не у всех, чаще тяжелые фитильные пищали. Одна линия московитов сидела, изготовившись стрелять, вторая стояла и направляла ружья в сторону прорвавшихся польских воинов.
— Товсь! — скомандовали командиры. — Пали!
Мощный залп смел первые ряды, устремившихся в атаку, шляхтичей, но это не остановило, уже обезумевших в своем желании убивать врагов, мужчин. Кто-то бежал, не замечая ничего вокруг, сконцентрировавшись на одной точке и отрицая иные мысли, кроме как «добежать, чего бы не стоило, добежать». Кого-то такая концентрация губила, когда воин спотыкался о тело своего товарища и падал. Упасть в такой атаке — это почти что смерть.
— Тыщ-ты-дыщ! — раздался новый залп третьей линии, сразу же последовал четвертый залп.
На помощь умирающим шляхтичам устремились гусары Острожских. Эта атака могла бы вновь переменить военную удачу и склонить Фортуну в сторону поляков и литвинов. Но проблема для гусар заключалась в том, чтобы
Пушкари отработали. Пожарскому уже не нужно было использовать зрительную трубу, чтобы видеть работу пушкарей крепостицы, в которой он сам находился и вдоль которой шли польские гусары. Дробь ударила в бок гусарской хоругви мощно, выкашивая сразу десятки воинов и еще больше коней. Гусары Острожского растерялись. Это не были те гусары, которые служили в коронном войске. Не так давно пришлось сделать новый набор в резко поредевшую хоругвь. А теперь они сразу лишились почти половины воинов.
— Рейтары! — прокричал Пожарский, уже не ожидая, пока горластый Фролка продублирует приказ.
Единственный полк рейтар был последним резервом Пожарского, и использовать его он вообще не хотел. Слишком дорогостоящие воины томились от безделья в крепости.
Три сотни экипированных в брони воинов, на великолепных мощных конях вышли из крепости и сделали свою работу. Они разрядили свои мощные пистоли… или малые ружья… нечто среднее, закупленное в германских княжествах. Гусары Острожского были уничтожены, а рейтары отправились к месту, где кипела рукопашная схватка. Вот только шляхтичей осталось столько мало, что они не имели шансов, но умирали, забирая жизни у русских воинов. Рейтары вступили в эту схватку и тем самым спасли не один десяток русских жизней.
— Собрать в кулак силы и начать наступ на ляхов. Болотникову приказ ударить всеми силами! — Пожарский увидел возможность контрудара и окончательного перелома в битве.
Поляки могли бы перегруппироваться, собрать все свои силы и продолжить сражение на следующий день. Или же организовано уйти, продолжая сопротивление и превращая войну в затяжную. Но князь Пожарский сильно хотел в Москву, у него много дел, нужно мостить сосновыми торцами дороги, обливая их смолой и вымазывая глиной. Это был большой проект, требующий пристального внимания и организации. А он тут…
Выдавливание поляков из русских укреплений заняло немного времени. Русские войска быстро перегруппировались и медленно, но неуклонно, стали двигаться вперед, останавливаясь для залпов, если только поляки пытались оказывать организованное сопротивление. В один момент пришлось и русским взять оборону и подтащить полевые орудия. Пушки ударили и русское воинство после работы орудий отвоевало еще пол версты. Потом ситуация повторилась. Работали и рейтары, которые перезаряжались и, быстро приближаясь к противнику, разряжали свои пистоли, сразу же уходя под защиту стрелковых линий.
— Бах-ба-бах! — в лагере польско-литовского войска раздался оглушающий взрыв, поднимающий столб огня на метров двадцать, может и того больше.
Диверсионная группа капитана Игнатова долго выжидала возможность нагадить полякам. Бойцы нервничали, что не могут существенно помочь своим. И, как только в польском лагере начала зарождаться паника, диверсантам удалось скрытно подойти к главному пороховому складу и, вырезав немногочисленную охрану, поджечь принесенный бочонок пороха, оставив два ящика поражающих элементов.