Возвращение Алисы
Шрифт:
– Ты храбр, но глуп, мальчишка!— наконец рявкнул он, тряхнув гривой. – Возьми свой меч, он у тебя один. У меня же— десять их!
Хеллион не двинулся с места.
– Ваши когти, сэр Лев, не пугают меня. Но я бы желал заключить с вами договор, полагаясь на ваше честное слово. Ибо я слышал, что Лев никогда не преступает данного обещания, будучи заложником чести!
Слова молодого воина явно пришлись по душе могучему зверю. Он задумался ненадолго, потом вскинул голову, опалив соперника горящим взором янтарных глаз.
– Твои слова идут от сердца, дитя человека, о чем же ты желаешь договориться со мной?
–
Лев задумчиво смерил соперника взглядом. Хеллион стоял спокойно, опустив руки в ожидании решения.
– Что ж, твои слова по душе мне!— наконец произнёс гигантский зверь. – Это слова истинного рыцаря! Даю тебе слово, дитя человека, что если тебе удастся повергнуть меня без оружия, я не просто стану одним из твоих полководцев, но приведу свою собственную армию! Да будет так! И более того! Даже если ты проиграешь, я не трону своего давнего соперника!
С этими словами Лев подошел к Единорогу, который задрожал при его приближении, и, наклонившись, облизал глубокую рану на боку прекрасного существа. Хеллион улыбнулся. Рана быстро затягивалась, хотя Единорог и не мог пока вставать. Отступив от излеченного им врага, Лев встал напротив юноши.
– Готов ли ты, сын человека?
– Готов, сэр Лев!— учтиво поклонился юный Стейн.
И они бросились друг на друга, сцепившись в яростной схватке.
Шляпник и Эдди расположились на постеленном прямо на полу матрасе, взятом с разбитой вдребезги кровати. Перед ними лежал свиток Оракулума. Девушка задумчиво водила пальчиком по движущейся картинке. Её лицо было изумленным, недоверчивым. Как, впрочем, и лицо Шляпника.
– Но этого же не может быть!— наконец произнёс Террант, потрясенно глядя на возлюбленную. Эдина помотала головой, нахмурив брови.
– А он не может ошибаться?
– Эдди, милая, это же Оракулум! Он никогда не ошибается!
– Но ведь этого ПРОСТО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!
– Возможно, какая-то жуткая магия мертвых…— Шляпник сел, запустив пальцы в рыжие лохмы. –Так или иначе, я уверен, что это как-то можно объяснить!
– Проблема в том, что если действительно ОН поведет войска Мираны— нам конец!
====== 22. «Они будут здесь на рассвете!». Сражение в Долине Единорога. ======
Валет проснулся первым. Было ещё темно. Мужчина с улыбкой взглянул на нежное лицо сладко посапывающей Алисы, наклонился, едва коснувшись губами припухших от поцелуев губ. Девушка зажмурилась, потягиваясь, как переспавший котёнок. Не открывая глаз, обвила руками шею любимого, притягивая к себе. Стейн тихонько рассмеялся в зацелованные губы. -Я смотрю, кое-кому мало перепало…
Алиса муркнула, зарываясь носом в его изуродованную шрамами щеку. Почему-то она предпочитала именно эту сторону, чем немало удивляла Валета.
– Сейчас…уже встаю…ещё один поцелуйчик…
Поцелуйчиков оказалось десять или одиннадцать прежде, чем девушка всё-таки смогла заставить себя встать. Потягиваясь и пытаясь разгрести спутанные заросли на голове (после всего, что они творили ночью, волосы напоминали воронье гнездо), Алиса как была, в чем мать родила, пошлепала к умывальнику. Валет утробно зарычал и зажмурился, пытаясь избежать соблазна
– Что там такое?— Алиса удивленно прислушалась, повернувшись к двери. Испугавшись, что она голышом выскочит в коридор, Стейн торопливо набросил на неё юбку и помог повязать нагрудник. Последняя процедура отняла немного больше времени, чем требовалось, поскольку как оказалось, что для того, чтобы узелок на спине крепче держался, саму спинку нужно было обцеловать по периметру узелка и ещё немного вниз.
– Ох, да отпусти ты меня…не щекотись, гад!
– Мммм…
Валет с трудом заставил себя оторваться от желанного тела и поднялся с колен, прислушиваясь к шуму, доносившемуся снаружи.
В коридоре было довольно людно. Держась за руки, Стейн и Алиса пошли на тревожащие звуки и скоро увидели их причину. Возле входа, явно смущаясь и не зная, что делать дальше, стоял мальчишка-фавн. А на руках у него лежал…
– Пламкин!— взвизгнула Алиса, бросившись к ним. –Пламкин, миленький!
– Ну, я пошел, леди…— паренёк переложил маленькое тельце в ладони девушке, а сам торопливо ускакал. Алиса развернулась и побежала по коридору. Навстречу уже спешили Эдди и Шляпник, а за ними маячила высокая фигура Чешира.
– Пламкин! Пламкин, миленький, очнись пожалуйста!
Подожди!— Шляпник нырнул в одну из комнат и скоро появился, неся кувшинчик с водой. Налив немного на ладошку, он взял крыса и окунул мордочкой в лужицу. Крыс сделал несколько жадных глотков и уставился на окруживших его людей и фэйре с плохо скрытым ужасом.
– Чешир…они будут здесь на рассвете…супер-Нора…и ОН ведет их!
– Успокойся, Плам, я понимаю. Где выход из Норы?
– В полу-миле от опушки Леса…— простонал крыс, пытаясь встать. – Предатель…предатель!
Чешир уже отдавал приказы. Виэрну и ещё трое командиров помчались к выходам, громко трубя в раковины. То был знак подготовиться к бою.
Алиса в оцепенении застыла, Пламкин без сил упал на её ладонь.
– Когда ОН…успел вернуться?— прошептал маленький лазутчик.
– Кто, Плам?— ласково спросил Чешир.
– Валет Червей, подлый предатель…он— военачальник…Армии Мертвецов!— простонал Пламкин и потерял сознание.
Хеллион вцепился в противника, пытаясь перекрыть ему доступ воздуха. Несмотря на хрупкий вид, руки юноши таили в себе ту же железную силу, что была в руках его отца. Волосы младшего Стейна растрепались и смешались с львиной гривой. Наконец Льву удалось отшвырнуть противника. Почти сразу он прыгнул на него и Хели едва успел перекатиться, уходя от удара могучих лап. Поднырнув под львиное брюхо, юноша обхватил зверя поперек грудины и забросил ноги, стиснув ими заднюю часть. Лев взревел, мечась из стороны в сторону, пополз по траве в попытке сбросить противника. Наконец повалился на спину, вонзив когти в плечи юноши. Хеллион вскрикнул, но ещё сильнее сдавил противника в двойных объятиях. Лев захрипел и полоснул вдоль ребер и по руке младшего Стейна, вынудив того ослабить хватку. Ещё два чудовищных прыжка и юноша шлепнулся на траву, пытаясь подняться. Кровь ручьем текла по его боку и руке, но Хели заставил себя встать.