Возвращение Борна
Шрифт:
«Вошан» скрылся за серебристым цилиндром автоцистерны, и у Берар перехватило дыхание: по соседнему ряду, на несколько метров отставая от цистерны, прямо навстречу Борну двигался огромный восемнадцатиколесный грузовик. До ее слуха донеслось громкое шипение пневматических тормозов, а затем «Вошан» врезался в массивную радиаторную решетку этого монстра, мгновенно превратившись в огненный шар.
Глава 12
Летя по встречной полосе, Борн увидел то, что он обычно называл нежданным шансом на спасение. В правом ряду навстречу ему ехала автоцистерна, а по его ряду на него надвигался восемнадцатиколесный грузовик. Решение
Борн поднял ноги и оказался сидящим на седле мотоцикла на корточках. Затем, держа руль левой рукой, он протянул правую и, когда мотоцикл поравнялся с автоцистерной, ухватился за железный поручень, тянувшийся вдоль всей ее длины, и прыгнул. Левая ладонь, попытавшаяся также схватить поручень, соскользнула с гладкого металла, и Борн повис на одной руке, едва не упав под колеса надвигающегося грузовика. От боли на глазах выступили слезы. Он висел на той самой руке, которую вывихнул во время последней схватки с Ханом, когда пытался удержаться за край самолетного люка. Когда ему все же удалось вцепиться в поручень обеими руками, он добрался до железной лестницы, ведущей на крышу цистерны, и полез наверх. Неуправляемый мотоцикл по инерции продолжал движение и через секунду врезался в грузовик. От удара чудовищной силы махина содрогнулась, ее капот исчез в клубах огня, и уже в следующую секунду грузовик остался позади. А цистерна продолжала свой путь на юг – к аэропорту Орли и свободе Борна.
Существовало множество причин того, что, совершив стремительный взлет по службе и поднявшись по скользкой карьерной лестнице без единого падения, Мартин Линдрос уже в тридцать восемь лет оказался в кресле заместителя директора ЦРУ. Он был умен, прекрасно образован и обладал даром не терять головы даже в экстремальных обстоятельствах. Кроме того, поистине феноменальная память помогала ему организовывать работу агентства таким образом, чтобы эта махина не давала ни единого сбоя. Для того чтобы оказаться успешным заместителем главы ЦРУ, все эти качества, бесспорно, были не просто ценными, а необходимыми. И все же Директор остановил свой выбор именно на Линдросе по другой, не менее важной причине: тот был сиротой.
Директор очень хорошо знал отца Мартина Линдроса. В течение трех лет они вместе служили в России и Восточной Европе. До тех пор пока Линдрос-старший не погиб в результате взрыва заминированного автомобиля. Мартину тогда было двадцать лет, и смерть отца потрясла его. Именно на похоронах Линдроса-старшего, глядя на бледное, осунувшееся лицо юноши, Директор осознал, что хочет ввести Мартина в тот самый мир, в котором работал сам и который так любил его отец.
Найти подход к парню было несложно. Благодаря своему профессиональному чутью Директор безошибочно распознал уязвимое место молодого человека: он пылал жаждой мести. После того как Линдрос-младший окончил Йель, Директор организовал его поступление в Джорджтаунский университет. Этот шаг преследовал двойную цель. Во-первых, Мартин теперь находился в Вашингтоне, на глазах у Директора, а во-вторых, последний лично выбрал для него дисциплины, изучение которых в наибольшей степени поможет его будущей карьере в разведке. Директор также лично рекомендовал Мартина для работы в ЦРУ и пристально следил за всеми этапами его профессиональной подготовки. Желая привязать его к себе на всю оставшуюся жизнь, Директор наконец позволил Мартину осуществить месть, о которой тот так долго мечтал. Он сообщил ему имя и координаты террориста, соорудившего бомбу, которая убила его отца.
Мартин
– Понимаешь, как ловко Борн обставил нас? – говорил он теперь. – Ведь это именно он вызвал окружную полицию, как только увидел ваши мигалки. Борн знал, что твоя юрисдикция не распространяется на эту территорию, если только ты не работаешь в контакте с ЦРУ.
– К сожалению, ты прав. Обставил он нас по высшему классу, – согласился, делая глоток солодового виски, детектив Гаррис из полиции штата Вирджиния. – Но, может быть, французам повезет больше, чем нам?
– Что с них взять, с лягушатников! – мрачно ответил Линдрос.
– Пусть лягушатники, но хотя бы иногда могут же они сделать хоть что-нибудь толковое!
Линдрос и Гаррис сидели в «Лягушачьей заводи» на Пенсильвания-авеню. В этот час бар был полон студентов из Университета Джорджа Вашингтона. Уже больше часа Линдрос разглядывал голые проколотые пупки и аппетитные, обтянутые короткими юбчонками задницы девиц, которые были на два десятка лет моложе его. Ему думалось о том, что в жизни любого мужчины неизбежно наступает время, когда, поглядев в зеркало заднего вида, осознаешь, что молодость осталась позади.
– Почему мир устроен так, что нельзя всегда оставаться молодым? – проговорил он.
Гаррис рассмеялся и, подозвав официанта, заказал еще выпивки.
– Ты находишь это смешным?
Крики, взаимные упреки и обвинения, а затем – ледяное молчание и едкие замечания в адрес друг друга остались позади. Поняв, что исправить уже ничего нельзя, мужчины махнули на все рукой и решили в этот вечер напиться до чертиков.
– Да, мне это кажется дьявольски смешным, – ответил Гаррис, освобождая на столе место для принесенных бокалов с виски. – Ты ностальгируешь по бабам и думаешь, что жизнь окончена. Но причина твоей печали – не тоска по бабам, Мартин, хотя признаюсь тебе как на духу: когда мне предоставлялся шанс завалить какую-нибудь девицу, я его никогда не упускал.
– Так в чем же причина, умник?
– Просто мы проиграли, вот и все. Мы ввязались в игру с Джейсоном Борном, и, начиная с воскресенья, он обвел нас вокруг пальца уже шесть раз. Впрочем, должен признать, у него для этого имелись чертовски веские основания.
Линдрос выпрямился на стуле и поплатился за это опрометчивое движение тем, что у него закружилась голова. Он приложил ладонь к виску.
У Гарриса была дурацкая привычка. Отпив из бокала, детектив, прежде чем проглотить виски, полоскал им рот. А когда он его все же глотал, в горле у него булькало.
– Я думаю, что Конклина и Панова убил не Борн.
– Ради бога, Гарри, не заводи эту песню снова! – с мучительным стоном выдавил из себя Линдрос.
– Я буду твердить это до посинения, и мне непонятно только одно: почему ты не хочешь об этом даже слышать.
Линдрос поднял голову.
– Ладно, ладно. Рассказывай, почему ты считаешь Борна невиновным.
– Хочешь знать?
– Ну я же спросил тебя!
Несколько секунд Гаррис молчал, погрузившись в свои мысли, а затем пожал плечами, вытащил из кармана бумажник и, достав оттуда сложенный вчетверо лист, развернул его и положил на стол.