Возвращение домой
Шрифт:
Ее взгляд метался от одной одуревшей и израненной жертвы крушения к другой. Вот старик, сидящий на большом металлическом обломке, явно бывшем когда-то фрагментом челнока, и уронивший голову на руки. Вот всего в нескольких метрах от шипящих и искрящих проводов стоит в одиночестве молодой парнишка с окровавленным лицом. Игнорируя опасность, он смотрит пустыми глазами в небо, будто ищет способ вернуться домой.
Повсюду лежали изувеченные мертвые тела. На губах погибших еще словно витали призраки последних душераздирающих слов прощания, а сами люди так и не увидели даже клочка голубого неба, хотя
Все еще не слишком твердой походкой Гласс двинулась к ближайшим распластавшимся по земле телам, изо всех сил молясь, чтобы не увидеть среди мертвых лиц того самого, с волевым подбородком и узким носом, обрамленного светлыми вьющимися волосами. Подойдя к первому мертвецу, она с горьким облегчением вздохнула. Это не Люк. Ощущая равные по силе ужас и надежду, Гласс двинулась к следующему телу. И к следующему. Она затаивала дыхание, переворачивая очередного мертвеца на спину или убирая с него тяжелые обломки челнока. После каждого окровавленного, изувеченного незнакомца она вздыхала и позволяла себе чуть укрепиться в вере, что Люк, возможно, все еще жив.
– С вами все в порядке?
Гласс вздрогнула и повернула голову туда, откуда донесся голос. На нее вопросительно смотрел человек с глубоким порезом под левым глазом.
– Да, все нормально, – автоматически ответила она.
– Вы уверены? Шок может делать с телом всякие безумные трюки.
– Со мной все о’кей. Я просто ищу… – Она замолчала, не находя слов, чтобы облечь в них теснящуюся в груди смесь надежды и паники.
Человек кивнул.
– Хорошо. Я тут уже все осмотрел, но, если вы найдете выживших, которых я пропустил, покричите. Мы относим раненых вон туда, – и он ткнул пальцем в темноту. Там, вдалеке, Гласс разглядела очертания людей, склонившихся к лежащим на земле телам.
– Там у самой воды женщина. По-видимому, она ранена.
– Ладно, мы ее подберем.
Сделав знак кому-то невидимому Гласс, он побежал в сторону озера. У нее возникло странное желание окликнуть его и сказать, что сперва лучше бы поискать пропавшего Томаса. Гласс была уверена, что женщина предпочтет истечь кровью в воде, лишь бы не жить на Земле без единственного существа, которое наполняло смыслом ее существование. Но человек уже скрылся из виду.
Гласс глубоко вздохнула и заставила себя двигаться дальше, однако ноги больше не подчинялись ее воле. Если Люк не ранен, почему он до сих пор ее не нашел? То, что она не слышит его звучного низкого голоса, выкрикивающего в темноте ее имя, в лучшем случае означало, что он лежит где-то, потому что слишком серьезно ранен, чтобы двигаться. А в худшем…
Гласс пыталась противостоять мрачным мыслям, но это было все равно, что толкаться с тенью. Ничто не могло справиться с поселившейся в сознании тьмой. В том, чтобы потерять Люка всего через несколько часов после воссоединения, таилась неимоверная жестокость. Она не могла снова пройти через это, только не сейчас, не после того, что так недавно произошло с мамой. Нет. Захлебываясь рыданиями, она встала на цыпочки и осмотрелась. Вокруг стало чуть светлее. Кое-кто из выживших использовал пылающие обломки челнока в качестве импровизированных факелов, но от их дергающегося, мерцающего света вряд ли был прок. Куда бы ни падал взгляд Гласс, он повсюду натыкался на искалеченные тела и искаженные паникой лица.
Теперь линия деревьев была ближе. Гласс могла уже разглядеть кору, перекрученные ветви, полог листвы. Для того, кто всю жизнь прожил возле одного-единственного дерева, увидеть такое их множество было все равно, что встретиться с дюжиной клонов своего лучшего друга.
Гласс обернулась, чтобы рассмотреть особенно высокое дерево, и ахнула. У его ствола ссутулился парень со светлыми вьющимися волосами.
Парень в униформе охранника.
– Люк! – крикнула Гласс, бросаясь бежать. Приблизившись, она разглядела, что глаза парня закрыты. Он без сознания или… – Люк! – снова крикнула она, не успев додумать мысль.
Собственные конечности казались одновременно и неуклюжими, и наэлектризованными, как у реанимированного трупа. Гласс попыталась прибавить ходу, но земля словно тормозила ее, притягивая к себе. Несмотря на то что ее с парнем еще разделял добрый десяток метров, можно было утверждать: это Люк. Его глаза были закрыты, тело обмякло, но он дышал. Он был жив.
Гласс опустилась на колени рядом с Люком, подавив желание броситься ему на грудь. Ей не хотелось снова причинить ему боль.
– Люк, – шепнула она на ухо любимому, – ты меня слышишь?
Он был бледен, из рассеченного лба на переносицу стекала струйка крови. Гласс приспустила пониже рукав и прижала его к порезу. Люк негромко застонал, но по-прежнему не шевелился. Она нажала чуть сильнее, надеясь остановить кровотечение, и наскоро осмотрела Люка. Его левое запястье было фиолетовым и распухло, но в остальном он выглядел совершенно нормально. Слезы облегчения и благодарности хлынули из глаз Гласс, и она не стала их удерживать. Спустя несколько минут, убрав рукав, девушка снова осмотрела рану. Кажется, она больше не кровила.
Гласс положила руку на грудь любимого и нежно позвала:
– Люк! – Она легонько провела пальцами по его ключице. – Люк, это я. Очнись.
При звуке ее голоса Люк пошевелился, и из груди Гласс вырвался странный звук – полусмех-полурыдание. Люк застонал, его веки затрепетали, поднялись и снова опустились.
– Люк, очнись, – повторила Гласс, а потом наклонилась к уху Люка, как дома, на корабле, когда будила его, чтобы он вовремя успел на работу. – Ты опоздаешь, – слегка улыбнувшись, шепнула она.
Его глаза снова медленно открылись и сфокусировались на Гласс. Он попытался что-то сказать, но не смог произнести ни звука. Вместо этого он тоже ей улыбнулся.
– Привет, – сказала Гласс, ощущая, как вмиг развеялись все ее страхи и опасения. – Все хорошо. С тобой все в порядке. И мы добрались, Люк. Мы сделали это. Добро пожаловать на Землю.
Глава вторая
Уэллс
– Ты выглядишь измотанным, – сказала Саша, склоняя голову набок, от чего ее длинные черные волосы рассыпались по плечу. – Почему ты не идешь спать?