Возвращение домой
Шрифт:
И давно знакомая тяжесть стеснила грудь. Как похоже на Брайена — он всегда с легкостью отбрасывал любую проблему со словами: «Сара справится».
Она могла бы давно привыкнуть — Брайен зависел от нее четырнадцать лет. Но всякий раз снова видя его слабость, Сара огорчалась.
Любые сложности повергали Брайена в панику. У него был один метод разобраться — отрицать существующие проблемы или переложить их на другого. Как правило — на нее. Если не получалось и жизнь загоняла в угол, он убегал, исчезал Бог знает куда, иногда на несколько недель.
Так было всегда, и так будет, Брайен никогда не изменится.
Именно его неспособность справиться с жизнью разрушила их недолгий ранний брак. Но и разведясь, Сара продолжала о нем заботиться. А вот оставаться за ним замужем просто не могла.
Но и выбросить из своей жизни не могла. Несмотря на недостатки, Брайен был милый и дорогой ей человек, никого на свете, кроме Сары, у него больше не было. От мысли, как он останется без нее, она вздрагивала. Их брак продолжаться не мог, а дружба — да. Сара понимала, если даже он ей осточертеет, она не сможет его бросить.
Не могла она бросить и свою мать. Или Дженнифер, секретаршу, сидевшую у нее в приемной. Ее Сара наняла, когда та была на седьмом месяце беременности и без мужа.
Вздохнув, Сара откинулась в кресле и закрыла глаза. Если дела не наладятся, придется красть в бакалейной лавке, чтобы как-то выжить.
В девять утра Эвелин появилась в офисе «Эв косметикс» в Хьюстоне.
— Доброе утро, Элис. — Остановившись у стола секретарши, она взяла почту и принялась перебирать.
— О, доброе утро, миссис Кэтчем. — С возвращением. Я не знала, что вы вернетесь сегодня. Как отпуск?
Элис Берк улыбнулась Эвелин, ее неяркое лицо засияло от удовольствия.
— Прекрасно, спасибо. Я хорошо отдохнула. Мне это было необходимо. Теперь я жажду потрудиться.
— Хотите кофе?
— Да, спасибо. И пожалуйста, вызовите Рурка, пусть он зайдет ко мне.
Через несколько минут Рурк постучался и просунул голову в дверь.
— Ты хотела меня видеть?
— Да, заходи, пожалуйста.
— Я думал, ты сегодня останешься дома, отдохнешь…
Не обращая внимания на красноречивый взгляд и нотки упрека в голосе Рурка, Эвелин указала ему на кресло возле стола. Он сел, она откинулась на мягкую спинку и в упор посмотрела на него.
— Я хочу, чтобы ты сделал кое-что лично для меня.
— Конечно.
— Очень деликатное дело.
— Нет проблем.
Она еще раз посмотрела на него, потом взяла папку и протянула ее через стол.
— Здесь сведения о Джоне Эдгаре Андерсоне и его жене Джулии Мари, их лос-анджелесский адрес тридцатилетней давности. Вполне возможно, они там уже не живут, но их надо найти. Я не обращалась к услугам детектива, но если ты сочтешь необходимым — пожалуйста, только без упоминания моего имени.
— Хорошо. — Полистав папку, Рурк поднял глаза и сдвинул брови. — Если ты не против, я хотел бы знать, кто эти люди?
— Мистер Андерсон — водопроводчик и проповедник по совместительству. Насколько мне известно, миссис Андерсон — домохозяйка.
— Зачем они тебе?
— Меня интересуют не мистер и миссис Андерсон, а их дочь Сара. — Эвелин немного помолчала, потом, не отводя глаз от Рурка, сообщила: — Сара — моя дочь. Сразу после родов я отдала ее Андерсонам на удочерение.
Глава 4
Ребенок. У Эвелин есть дочь. О Боже!
Рурк сидел в салоне самолета компании «Эв косметикс» и смотрел в иллюминатор. Весеннее солнце, отражаясь в металле крыла, сверкало белым серебром. Внизу виднелся калифорнийский ландшафт со всеми оттенками коричневого, красного, желтого, зеленого цветов. Далеко в небе медленно проплывали облака. Казалось, они единственное, что способно двигаться в сонном мире.
Он все еще не мог поверить. Четыре часа назад Эвелин бросила бомбу, а он до сих пор никак не придет в себя.
«Сара — моя дочь».
Рурк покачал головой. Ничего подобного он не ожидал услышать. Все, что угодно, но не это. Он замер, уставившись на Эвелин, как контуженный, пока она насмешливо не спросила, изящно подняв бровь:
— Ну? Тебе нечего сказать?
— Ты серьезно?
— Абсолютно.
— И сколько лет этой… дочери?
— Сара родилась, когда мне было девятнадцать. Я училась в колледже, и мне пришлось его бросить. У меня не было семьи, мне не к кому было обратиться. Не было денег, чтобы прокормить себя, не говоря уж о ребенке.
— А отец? Он не мог помочь?
Эвелин ровным взглядом посмотрела на Рурка.
— Об этом не могло быть и речи.
— Понимаю.
— Сомневаюсь. Впрочем, не важно. Сейчас самое главное то, что у меня есть дочь. Я хочу, чтобы ты нашел ее и привез сюда.
Он нахмурился, в глубине души зарождалось подозрение.
— Зачем? На что ты надеешься? Ведь она наверняка не знает о твоем существовании.
Эвелин положила руки на подлокотники, поиграла пальцами.
— Если повезет, я найду наследницу, которая меня заменит.
— О Эвелин. Да брось, если ты серьезно. Господи, ты даже не знаешь эту женщину, а она тебя. Вполне возможно, она и не захочет знать. Ты надеешься, что она способна взять на себя такую компанию, как «Эв»? А может, ей вообще все это неинтересно!
— Может быть. Но в любом случае я не узнаю этого до тех пор, пока не встречусь с ней. — Эвелин вздернула подбородок, на лице появилось упрямое выражение. — Но если в ней есть хоть что-то от меня — ну хоть что-нибудь, — она заинтересуется.