Возвращение неправильного попаданца
Шрифт:
– Нет. Я даже не знал, что такой существует. А что такое магическая устойчивость?
Сказать по правде, соответствующего курса и в моем институте не читали, но кое-что я слыхал.
– Для начала введем коэффициент устойчивости заклинания. Он равен нулю, когда любое, сколь угодно малое магическое воздействие разрушает заклинание. Он равен единице, когда для разрушения требуется воздействие с той же интегральной магоэнергией, что и исходное…
Наш теоретик сощурил и без того узкие глаза, чуть подумал и высказался:
– Прибавь еще: этот коэффициент может зависеть от времени. Оч-ч-чень интересно. Пожалуй, мне надо ехать к жене. У нее в библиотеке есть книги на тему…
– Да ты пообедай и езжай. И скажи Моане, я сам намерен вечером приехать.
– Ага.
Я приехал в хорошо знакомый флигель. Иришка там была одна, объяснив, что сейчас Моанина очередь кормить. Мы обнялись, но тут хозяйка дома повела себя бестактно: заявилась к нам как раз в тот момент, когда Ирочка вознамерилась перейти от объятий к дальнейшему развитию событий при полном непротивлении.
Предисловия не было:
– Профес, что вы сделали с моим мужем?
Неожиданно у меня в голосе прорезались ягнячьи обертона:
– Ничего я с ним не делал. А что, собственно, случилось?
– Он приехал и тут же засел в своем кабинете. Вместо приветствия я услышала, что ему срочно нужны книги. К настоящему моменту он извел бумаги на пару золотых, причем три четверти ушло в корзину. А когда я позвала ужинать, то не получила вообще никакого ответа.
Так, это сцена ревности. Кажется, Ира тоже догадалась. Что ж, надо изворачиваться.
– Скажите, Моана, вы когда-нибудь были замужем за теоретиком? Или близко знакомы с таковым?
Зависание, но на короткое время. Видимо, эта достойная женщина мысленно перебрала всех своих мужчин.
– Нет. Это первый опыт.
– Я так и решил. Видите ли, они как поэты: работают на вдохновении. Дело в том, что я навел Сарата на мысль развить теорию магической устойчивости.
В части эрудиции высокопочтенная была вполне на уровне своего ранга.
– Что за чу… я хотела сказать, что этой теории вообще не существует.
– Совершенно верно, он ее и создает. Сейчас у него как раз вдохновение. Так что по окончании работы вы снова обретете мужа.
Ревнивица попыталась выкрутиться:
– Не в этом дело, а в том, что он непременно станет поддерживать состояние бодрости «Кнутом Леваны». И мне же потом спасать его от истощения.
– Не думаю. Скорее всего, он до утра справится.
Законный супружеский гнев исчез из глаз Моаны. Вместо него появился цепкий и пронзительный взгляд многоопытного аналитика. Стоявшая в сторонке Иринка успешно подавила хихиканье. Для нее все это выглядело хорошим спектаклем.
– Теория устойчивости, говорите? Ну-ка, с самого начала… пожалуйста.
Рассказ много времени не занял. Я мысленно похвалил себя, поскольку анализ собеседницы почти совпал с моим собственным:
– Вижу тут два аспекта. Первый: если Сарату удастся довести теорию до уровня, когда ею заинтересуются маги-практики – будет непробиваемая докторская. Второй касается реализации «Вихря Рухима». Знаю, что вы хотите сказать, пусть это будет условным названием. Так вот, материал вполне стоит доложить на заседании секции боевых магов, но в компании с этими магистрами. И высовываться с этим докладом особо не следует. Пусть побудет в соавторах.
– Целиком с вами согласен. Меня лишь беспокоит повышенная устойчивость этого заклинания.
– Ерунда. Думаю, пока что этот аспект не стоит внимания.
Очень правильное слово: ПОКА. Та самая нехорошая мыслишка перестала сучить лапками, а вместо того принялась во всю мощь лягаться конечностями. Но тут надо изложить информацию обоим супругам сразу. Ладно, подождем.
– Между прочим, ваш Чук уже пытается ползти. Сама видела.
– А ваши?
И мы продолжили обсуждение детей по дороге на ужин. Хитрая Моана подговорила подругу отнести еду прямо в кабинет к трудяге-супругу. Отдать Иришке должное: Сарат съел принесенное.
Умение анализировать подвело меня: накрытый потными валами вдохновения теоретик поставил точку лишь в полдень следующего дня. Это было даже хорошо: я успел полюбоваться сыном, сделать ему некоторое подобие гимнастики и спеть песенку. Удалось даже совершить давно задуманную поездку к Первому мастеру гильдии пекарей.
Разговор продумывался заранее и скрупулезно. А перед тем я тщательно изучил устав гильдии.
Встретили меня с большим пиететом. После приветствий началось дипломатическое наступление.
– Многоуважаемый Первый мастер, я приехал не продавать корицу и не делать заказ. Моя цель в данном случае – передача в ваши руки пары рецептов выпечки с корицей.
Два листка перекочевали на стол главы гильдии. Это были рецепты рулета с изюмом и корицей, а также яблочного пирога с корицей. Рулеты здесь почему-то не выпекали, а вот яблочные пироги были.
Правила мне были превосходно известны. Нельзя продавать рецепты, но…
– Глубокочтимый Профес-ор, в свою очередь, хочу известить вас, что в течение года лично вам будет предоставлена скидка на мои изделия…
Вот-вот: в течение года, лично мне и скидка. Мы оба прекрасно знали, что ни один из членов гильдии не имеет права продавать свою выпечку ни по повышенной, ни по пониженной цене – только по той, что утверждена на каждый вид изделий собранием гильдии. Но в уставе ничего не говорится о разовых или временных скидках, которые могут быть предоставлены отдельным покупателям.
– …а именно: известные вам булочки можете покупать по медяку за штуку, а вот эти изделия – по два. О, кстати: если у вас есть корица на продажу, я бы охотно купил.