Возвращение: Полночь
Шрифт:
«Он сказал», прошептал отец,» Следите, чтобы она получала столовую ложку в неделю. Если хотите, чтобы она жила — попробуйте кровяную колбасу». Он хохотал».
Мередит не нужно было спрашивать — повиновались ли они. В ее доме ели кровяную колбасу или пудинг по-крайней мере раз в неделю. Она выросла на них. В этом не было ничего особенного.
— Почему? — уже хриплым голосом прошептала она. — Почему он не убил меня?
«Я не знаю. Мы всё ещё не знаем! Тот человек спереди был весь забрызган кровью — твоей кровью или
«Он смеялся — смеялся! — а ты вцепилась в него зубами и твои маленькие ручки отталкивали его, и он сказал, «Я оставлю вам эту, вы сможете позаботиться о том, в кого она превратиться. Мальчика я забираю с собой». А затем, внезапно, меня словно расколдовали, я снова потянулся за тобой, готовый бороться с ним за вас обоих. Но я не смог! Как только ты была у меня, я не смог сдвинуться ни на дюйм. И он покинул дом, продолжая смеяться — и забрал твоего брата Кристиана с собой».
Мередит размышляла. Ничего удивительного, что они не хотят никаким образом праздновать годовщину того дня. Ее бабушка умерла, дедушка сошел с ума, ее брат пропал, и что-то с ней самой? Ничего удивительного, что они праздновали ее день рождения на неделю раньше.
Мередит попытался остаться спокойной. Мир рушился на части вокруг нее, но она должна была оставаться спокойной. Спокойствие поддерживала в ней жизнь постоянно. Даже не имея необходимости, она делала глубокий вдох, через рот, и выдыхала через нос. Глубокие, успокаивающие вдохи. Спокойствие по всему телу. Только часть ее слушала мать:
— Мы тем вечером рано пришли домой, потому что у меня болела голова…
«Тише, querida…» начал отец.
«Мы вернулись домой пораньше», продолжала мама, «О, Virgen Bendecida, что было бы, если б мы опоздали? Мы потеряли бы и тебя! Моя малышка! Моя малышка с ртом, заляпанным кровью».
«Но мы вернулись домой достаточно рано, чтобы спасти хотябы её,» хрипло сказал отец Мередит, как будто пытаясь разбудить её мать от спячки.
«Ах, gracias, Princesa Divina, Vigen pura y impoluto …» Ее мать, никак не могла перестать плакать.
— Папочка, — тут же спросила Мередит, беспокоясь за мать, но отчаянно нуждаясь в информации. — Вы когда-нибудь видели его еще раз? Или слышали о нем? О моем брате, Кристиане?
— Да, — проговорил отец. — О да, мы кое-что видели.
Мать ахнула. «Нандо, нет!»
«Она должна узнать правду», сказал отец. Он обшарил картонную коробку на столе. «Взгляни!» сказал он Мередит» Взгляни на это…»
Мередит уставилась с предельным недоверием.
В темном Измерении Бонни закрыла глаза. Было много ветра из окна, наверху высокого здания. Это было все о чем она думала, думая о том, как она могла бы спастись, о все же она не смогла, и ужасный смех Огра, также слова Шиничи, «Ты действительно думаешь, что мы бы позволили тебе
Бонни воспринимала слова но не их смысл, и затем внезапно она поняла. Ее похитители и собирались причинить ей боль. Они собирались замучить ее. Они собирались испытать ее храбрость.
Она думала, что кричала что-то на него. Все, что она знала, тем не менее, было то, что был мягкий взрыв тепла позади нее, и затем — невероятно — он был одет в плащ со значком, который делал его похожим на военного принца, это был Дэймон.
Дэймон.
Он так опаздал, она давно разочаровалась в нем. Но теперь ослепительной улыбкой он надвигался на Шиничи, который был шокирован на столько, что лишился дара речи.
И теперь произнес Дэймон, «я боюсь, что у г-жи Маккалло сейчас есть другие дела. Но я немедленно вернусь, чтобы надрать тебе задницу! Только попробуйте выйти из этой комнаты, и я убью Вас всех, медленно. Спасибо за ваше время и внимание».
И прежде, чем кто — либо мог оправится от первого шока при его появлении, он и Бонни выбрались через двустороннее окно
Он выбирался, из комнаты, не как будто отступая, но двигаясь прямо вперед, одна рука перед ним, окутывала их обоих в черную, мантию Власти.
Они разрушили двухстороннее зеркало в комнате Бонни и почти полностью перебрались в следующую комнату прежде, чем ум Бонни отметил что она «пуста».
Затем они с грохотом пронеслись сквозь искусно сделанное окно с видеопанелью — оно было предназначено, чтобы людям казалось, что они видят улицу, и пролетели над кем-то, лежавшим в кровати.
И потом…было несколько таких перелетов, насколько Бонни успела заметить
Она только получила представление того, что творилось в каждой комнате. Наконец …
Все закончилось
Это позволило Бонни держаться за Деймона в стиле коалы — она не была глупа — а они были очень, очень высоко в воздухе. А перед ними, и по бокам, и везде, где Бонни могла видеть, возникли женщины, которые тоже летали, но на маленьких машинах, выглядевших как смесь обычного и водного мотоциклов.
Естественно без колес
Машины были золотого цвета, что соответствовало цвету волос каждой из водительниц.
Итак, первое слово, которое Бонни, задыхаясь, произнесла своему спасителю, который сделал в здании крупного рабовладельца внушительный тоннель, было «Охрана?»
«Обязательная, учитывая тот факт, что лучшей идеи, где плохие парни тебя держат, у меня не было, и я подозревал, что время на исходе. Это место фактически было последним из тех, что мы должны были проверить. И мне наконец-то…повезло»
Для того, кому повезло, он казался немного странным. Почти…потерянным
На щеках Бонни были слезы, но они высыхали быстрее, чем она успевала их вытирать
Дэймон держал ее так, чтобы она не могла видеть его лицо, и он держал ее очень, очень крепко.