Возвращение русской гейши
Шрифт:
Кухня и ванная тоже оказались вполне привычными. Но традиционный чан фуро оказался на месте, и я первым делом наполнила его горячей водой. Скинув одежду, я забралась в чан, сев на корточки, погрузилась в воду до плеч и, закрыв глаза, полностью расслабилась.
«Так, с чего начну? — подумала я, когда вышла из ванной и упала на татами. — Необходимо позвонить госпоже Цутиде и договориться об уроках. Прежде всего, я здесь за этим. Пусть времени у меня немного, но за месяц можно кое-что успеть. И господин Ито настаивал. Во-вторых, неплохо бы встретиться с
Хаттори Митихиро, молодой японец, работавший адвокатом, был моим поклонником. Я с ним познакомилась в прошлый мой приезд в Токио. Он посетил потом Москву. И мы вновь встретились.
«И, конечно, я должна разыскать Антона, если он еще здесь», — улыбнулась я.
Когда я оказалась в Токио два года назад, то поселилась в небольшой гостинице в Мегуро. Антон, мой соотечественник, работал неподалеку в русском ресторане. Там мы и познакомились. И у меня о нем остались самые хорошие воспоминания.
«Хотя, возможно, он уже уехал и давно живет в своей Костроме, — подумала я и вытянулась на спине, неожиданно вспомнив, как Антон однажды засыпал мое обнаженное тело лепестками роз, когда я вот так же лежала перед ним. — Какой он все-таки был милый!» — улыбнулась я и почувствовала невольное возбуждение.
В этот момент зазвонил телефон, и я нехотя встала и подошла.
— Хай? — осторожно спросила я почему-то по-японски.
— Все в порядке, Таня? — услышала я бодрый голос господина Ито и невольно улыбнулась.
— Да, все отлично. Долетели хорошо. Я уже в квартире.
— Тебе там нравится? — заботливо поинтересовался господин Ито.
— Очень! Главное, кондиционер, — рассмеялась я. — А то в Токио жара немыслимая.
— А в Москве по-прежнему холодно и дожди, — вздохнул он.
— Здесь обитает мужчина-бабочка? — не удержалась я от вопроса.
— Что? — удивился господин Ито, а потом звонко рассмеялся. — Нет, Таня, мой друг программист и очень высокого уровня. Просто он помешан на известной гейше Чио-сан. Увидишь, сколько у него дисков с записями этой оперы. Он, когда узнал, что ты гейша, сам предложил эту квартиру для тебя. Ладно, девочка, отдыхай! Если что, звони.
Он отключился, а я еще раз внимательно огляделась по сторонам.
«Японцы верны себе, — подумала я и улыбнулась. — На работе он наверняка деловой и серьезный. А когда возвращается сюда, то грезит о прекрасной мадам Баттерфляй. Надо бы попросить госпожу Цутиду, чтобы рассказала мне об известных гейшах. Чио-сан, кажется, покончила с собой?»
Я вернулась в спальню и накинула халат. Потом занялась разборкой вещей. Настроение отчего-то резко упало. Я вновь вспомнила моего любимого. Перед внутренним взором появлялись картины нашей жизни с Петром здесь, в Японии. Только мы тогда поселились в городе Наха, столице префектуры Окинава. Как же я была тогда счастлива! Дни казались сияющими и беззаботными. Мой любимый был рядом, и я жила, окутанная его нежностью и страстью, и ничего не замечала вокруг. И как же нереально страшен был конец! Я вновь увидела перекошенное мукой лицо Петра и побелевшую руку, судорожно вцепившуюся в рукоятку кинжала, лезвие которого входило в его живот. И это резкое движение наискосок.
Я закрыла глаза и неожиданно расплакалась.
Из черной записной книжки с изображением красного дракона на обложке:
«Сердце должно быть абсолютно чистым, без пыли, и пейзаж тогда возникает из самых глубин его».
Вон Ю
«Никто еще не представал передо мной в своем одиночестве, свободе и неповторимости. Уже лет десять я тщетно жду такого человека. Я говорю вам: нет будд, нет священных книг. Что вы ищете в доме своего соседа? Слепцы! Вы пытаетесь пришить себе вторую голову. Чего вам не хватает в себе?.. Существует некий истинный человек без титула, что скрывается за вашей бледной плотью. Он все время входит и выходит через ваши органы чувств, те, кто не нашел его в себе, смотрите лучше!»
Линь Цзы
«Когда ты встал на Путь, ты уже достиг Цели».
Буддийская мудрость
На следующее утро я первым делом позвонила госпоже Цутиде, и она непритворно обрадовалась моему звонку.
— Татиана! Ты в Токио? Когда приехала? — засыпала она меня вопросами, явно забыв о пресловутой японской сдержанности.
— Вчера, — ответила я, невольно улыбаясь ее бурной реакции. — Как ваши дела?
— Все отлично. Дела идут, мой чайный домик процветает, — быстро рассказывала она.
Ее и до этого отличный английский стал словно еще лучше. Она говорила гладко, без запинок и точно подбирала слова.
— А как поживают девушки?
В прошлый мой приезд я несколько раз принимала участие в вечеринках вместе с ее гейшами Аямэ и Юрико.
— Все прекрасно, — довольно ответила она. — Но Аямэ вышла замуж за директора одного крупного банка и оставила профессию. У нее уже малыш.
— Как хорошо! Передавайте ей от меня привет!
— Обязательно! А твои дела как? Открыла свое дело? — спросила госпожа Цутида.
— О, да! И в связи с этим мне хотелось бы с вами увидеться, — ответила я.
— Хорошо, — сказала она более деловым тоном. — Когда тебе удобно?
— Это когда вам удобно, Цутида-сан, — тут же поправила я ее.
— Сегодня, вторая половина дня, — ответила она.
Мы договорились, что я буду ждать ее в Гиндзе, возле универмага «Мицукоси», у большой статуи бронзового льва в три часа. А около семи со мной хотел встретиться господин Кобаяси. И решила, что приглашу его туда же.