Возвращение русской гейши
Шрифт:
«Только бы он не вздумал обсыпать меня золотой пудрой и также подвесить!» — почему-то подумала я и невольно улыбнулась.
Когда эта часть шоу закончилась, свет в зале потух. Когда он зажегся, на сцене уже никого не было. И «золотые мальчики», и их повелительница словно испарились. Господин Кобаяси молчал какое-то время, потом повернулся ко мне. Но его взгляд все еще был словно обращен внутрь и скользил мимо меня. Наконец выражение лица стало более осмысленным, и он сказал:
— В принципе, я хотел, чтобы ты посмотрела именно эту часть. Так что можем идти. Дальше все будет грубее и примитивнее.
— Но почему? — неожиданно для себя воспротивилась я. — Я хочу посмотреть дальше. И еще пива.
— Хорошо, —
Когда началось второе отделение, я даже вначале и не заметила, потому что свет в зале не выключили. Господин Кобаяси тоже взял себе пиво и лениво попивал его, болтая со мной. На сцену вышел накачанный парень и вывел на ошейнике коротконогую полненькую девушку. В зале зааплодировали, и мы обратили внимание на сцену. Он расстелил на полу обычный полиэтиленовый прозрачный мешок, и девушка начала танцевать на этом мешке, медленно раздеваясь. Вот она скинула красный крохотный лифчик, и я решила, что она на этом остановится и останется «топлес». Но не тут-то было. Она сняла и трусики. Пока она раздевалась, ошейник, все также прикрепленный к ее шее, свободно болтался. Оставшись совершенно нагой, она остановилась и замерла, опустив голову. Парень легко постегал ее концом ошейника, потом потянул, и она упала на пол. Тут же выбежали еще двое парней и ловко подвесили ее прямо в этом прозрачном мешке. Она оказалась в полиэтиленовом коконе, который медленно вращался над сценой. Помощники убежали, а парень подошел к мешку и ловко проковырял пальцем дырку снизу, где были видны расплющенные ягодицы девушки. Он начал быстро двигать им, засовывая все глубже. Девушка висела неподвижно, словно куль. Парень улыбнулся и пригласил желающих. Тут же на сцену запрыгнул толстенький парень из зала и под одобрительные крики зрителей подошел к кокону. Он подлез под него и расширил отверстие. Потом начал засовывать в него язык. В зале зааплодировали и начали возбужденно и громко переговариваться. Следующим был довольно пожилой мужчина. Он разорвал мешок на уровне груди девушки и начал ласкать ее соски.
— Это иногда заканчивается половыми актами прямо на сцене, — неожиданно сказал господин Кобаяси. — Рабыне вставляют через отверстия в мешке все, кто пожелает.
— Да? — тут же испугалась я.
Наблюдать за таким что-то не очень хотелось. Я сразу встала. Вслед за мной поднялся и господин Кобаяси. Мы пробрались к выходу. Оказавшись на улице, я вздохнула с облегчением и рассмеялась.
— Я тебе сразу предлагал уйти, — заметил господин Кобаяси, останавливая такси.
Он отвез меня до дома. Но зайти я ему не предложила.
Из голубой тетради с розовыми цветами сакуры на обложке:
Первый стриптиз в Японии был показан в 1947 году, и миру была явлена красота тела японской женщины. Конечно, деревянные гравюры укиё-э мастера Утамаро уже в эпоху Эдо демонстрировали обнаженную женскую грудь, у других художников мы видим не прикрытую одеждой часть женского бедра или голени, но до сей поры было немыслимо, чтобы женщина показывалась обнаженной перед публикой. К тому же, что скрывать, женщины на фотографиях с обнаженной натурой времен эпохи Мэйдзи отличались слишком длинным торсом и сравнительно короткими ногами, а это не соответствовало канонам красоты.
Но уже сразу после войны стали проходить довольно пикантные так называемые фотошоу. Естественно, люди были наслышаны про обнаженные натуры для картин художников, но живые раздетые женщины очень поразили японцев, ведь им еще не доводилось видеть подобное. В токийских районах Маруноути, Синдзюку и Асакуса на
В мюзик-холле на третьем этаже театра «Нитигэки» выступали лучшие танцовщицы. Оркестр был на удивление хорош, а перед представлением стриптиза и после него разыгрывались на сцене веселые скетчи…
В ту пору выступала некая Gipsy Rose (Цыганка Роза) — свой сценический псевдоним она позаимствовала у знаменитой танцовщицы стриптиза. Было принято, чтобы появляющиеся на сцене стриптизерши источали одно обаяние и любезность, но она, единственная, никогда не улыбалась.
Она танцевала с надменным взором, и движения ее были столь медлительны, что вызывали особое восхищение у зала. Многие танцовщицы брали себе американские имена, например Мери Мацубара или Хелен Таки. Японки постоянно скрывали свой длинный торс и короткие ноги под кимоно, а теперь они порывают с этой привычкой и выходят совершенно нагими на сцену. При виде их прекрасных тел я постоянно ловила себя на мысли, остаемся ли мы по-прежнему тем же народом.
Были еще так называемые шоу укиё-э, где стриптизерши выступали в одежде куртизанок. На их обнаженные тела были наброшены украшенные блестками верхние кимоно. Многое бралось из театра кабуки с его утонченным репертуаром.
Накамура Кихару
Встала я рано, так как договорилась с госпожой Цутидой, что на занятия буду являться к восьми утра.
— Иначе мы ничего не успеем за такой короткий срок, — сказала она, когда я попробовала договориться хотя бы на десять утра.
И мне пришлось согласиться, хотя ездить нужно было в район Асакуса, где жила госпожа Цутида. Там же у нее был чайный домик и офис, больше походивший на европейскую квартиру. В этом офисе я и занималась два года назад. Обстановка была домашней, учителя приезжали и читали лекции мне одной. Но и стоило это дорого.
Я с чего-то решила ехать на метро и сразу же очень об этом пожалела. Несмотря на ранний час, народу было битком. Я поймала себя на мысли, когда стояла, зажатая со всех сторон, что нахожусь в московском метро в час пик. Но как только я вышла на улицу, то сразу уперлась взглядом в огромный бумажный фонарь, испещренный иероглифами и висевший почти над выходом, и увидела за ним возвышающиеся среди зелени красные крыши пагод.
«Привет, Асакуса!» — улыбнулась я про себя и быстро направилась в нужную мне сторону.
Я явилась без опоздания ровно в восемь. И меня уже ждали. Открыв дверь в комнату для занятий, я увидела сидевшую за столом девушку в летнем кимоно светло-голубого цвета. Она подняла голову, и я узнала неправильные черты некрасивого лица, но с живыми умными глазами и обаятельной улыбкой. Это была Сайюри, молодая женщина, которая занималась со мной два года назад. Я не знаю, как назвать этот предмет. В общем, все, что должна знать гейша о сексе.
— Таня! — непритворно обрадовалась она, вставая и кланяясь. — Доброе утро!
Сайюри отлично говорила на английском.
— Доброе! — радостно ответила я и поцеловала ее в щеку.
Сайюри немного смутилась от этого непривычного для японцев жеста. Но когда я протянула ей пакетик с подарком, прозрачным шарфом, расшитым серебряной нитью, она смутилась еще больше и сильно покраснела.
— Я привезла тебе это из Москвы, — сказала я, стараясь не смотреть на ее красное лицо.
Поблагодарив, Сайюри приняла подарок и села за стол. Я видела, что она не знает, как начать урок после такого вступления. Я достала тетрадь, ручку, устроилась напротив и серьезно посмотрела на нее. Улыбнувшись, Сайюри сказала: