Возвращение седьмого авианосца
Шрифт:
Демпстер вздохнул.
— С нашей надеждой на реактивную технику и ракеты мы оказались почти беспомощными. Мы работаем над переоборудованием всех наших тринадцати авианосцев и даже семи десантных вертолетоносцев под поршневые самолеты. Да, реальная мощь появится в лучшем случае через год. И не забывайте, у нас есть другие проблемы: с русскими, в Западной Европе, с Кубой, в Центральной Америке. Мы не может даже выполнять свои обязательства. И остается вопрос «умеренных» арабов, особенно Саудовской Аравии, которая продолжает соблюдать нейтралитет во время текущего конфликта. Американское
— Самолетами? — быстро спросил Фудзита.
Агент улыбнулся.
— Любой бывший пилот, который хоть раз летал во время мировой войны, я имею в виду вторую мировую войну в Азии, жаждет летать под вашим началом, сэр. Мы собрали вместе сорок «Зеро», двадцать три «Накадзимы» и семнадцать «Айти». Летчики проходят на них обучение. Но половине самолетов необходимы двигатели.
Фудзита посмотрел на Кавамото.
— У нас есть?
Старший помощник кивнул.
— Да, адмирал. На консервации.
— Эскорт?
— В Субикском заливе семь «Флетчеров». Все в рабочем состоянии со штатными артиллерийским и зенитно-артиллерийским вооружением, опытными американскими капитанами, американскими и японскими матросами.
Демпстер залез в портфель, достал оттуда конверт и протянул его Фудзите.
— Лично вам, адмирал.
Фудзита не торопясь распечатал письмо. Читая, он встал.
— Это от императора, — произнес он, явно обуреваемый восторженными эмоциями. Все обратились в слух. Пробежав письмо глазами, адмирал оторвался от него и запинаясь изложил содержание.
— Возле Суматры, Явы, Борнео и даже полуострова Малакка замечены подводные лодки. Возникают опасения, что арабы попытаются поставить Японию на колени путем блокады. Силы самообороны, осуществляющие патрулирование возле основных островов, оснащены плохо, и мы знаем, что в подобных ситуациях они оказываются бесполезными. О конвоях не может быть и речи. У нас нет сопровождения. «Йонага» возвращается в Японию полным ходом, берет в эскорт больше «Флетчеров» и осуществляет патрулирование в Южно-Китайском море. Покажем ливийцам, что такое боевой дух ямато!
— Банзай! Банзай!
— Сэр! — ухитрился крикнуть сквозь бедлам Кавамото. — У нас недостаточно топлива и баки кораблей сопровождения почти пусты. В течение двух ближайших дней танкера не будет, и мы не сможем идти со скоростью свыше шестнадцати узлов, пока не пополним запасы топлива.
— Святой Будда! — сердито воскликнул Фудзита. — Нам нужна помощь. — Он повернулся к деревянному алтарю у переборки под портретом императора, где находился талисман Восьми Мириад Божеств — Будда Трех Тысяч Миров — трехдюймовый золотой Будда тонкой ручной работы из Минатогавы, соответствующие изображения святых и амулеты удачи из алтарей храмов Коти и Ясукуни. Все японцы дважды в унисон хлопнули в ладоши. Голос Фудзиты приобрел почтительный тембр.
— Аматэрасу, дай нам возможность обрести скрытую энергию путем размышления
После долгого молчания адмирал обратился к подполковнику Мацухаре.
— Йоси-сан, — с неожиданной отеческой теплотой сказал он. — Вы поэт. Подарите нам одно из ваших хайку, чтобы вдохновить нас на решение этой задачи.
Летчик выпрямился и уставился вверх, как бы переносясь в другое время и в другое измерение.
Обратной дороги нет К весне моей юности. Но мои пушки молоды, И я усыплю море Костями своих врагов.Явно довольный, старый японец обвел черными глазами длинный стол, его взгляд был жестким, а голос зазвенел как меч, выхваченный из ножен.
— Правильно, Йоси-сан. Костями наших врагов. Пусть каждый, кто захочет атаковать «Йонагу», помнит, что он не останется безнаказанным и кости сотен напавших останутся у нас в кильватере. — Стукнув костяшками сжатого кулака по столу, Фудзита подался вперед и, словно оказавшись в своей юности, заговорил как человек, декламирующий полюбившиеся строки: — Кости наших врагов не могут принадлежать людям. Это будут кости поганых бешеных псов.
— Банзай! Банзай! — закричали японцы.
— Правильно! Правильно! — раздались голоса американцев и Бернштейна.
Фудзита поднял руки.
— С помощью Аматэрасу мы перебьем всех скотов.
7
Двигаясь на северо-запад со скоростью 16 узлов с почти пустыми танками, боевая группа в 500 милях от Гавайских островов наконец встретила танкер. Воздушный патруль был предупрежден о возможности появления американского дозора, но никто так и не встретился.
— Обычная американская готовность, — насмешливо фыркнул капитан второго ранга Кавамото ранним утром, как раз перед взлетом самолетов патруля и встречей танкера. Марк Аллен и Брент обменялись встревоженными взглядами.
Флагманский мостик встретил рассвет вместе с постоянно присутствующими здесь офицерами, стоявшими тесной группой и обшаривавшими биноклями западный горизонт в поисках низкосидящего в воде танкера. Даже Кэтрин Судзуки и ее охранник находились возле переборки и смотрели на горизонт.
Снова и снова Фудзита обменивался одними и теми же словами с телефонистом.
— Радар?
— Ничего, адмирал.
— Хорошо.
Брент крутил маховик фокуса туда-сюда, словно это могло ускорить появление танкера.
— Девяносто шесть оборотов, шестнадцать узлов, адмирал, — доложил Кавамото. — Но мы делаем все семнадцать с половиной.
Не отрывая глаз от бинокля и не глядя на планшет на небольшом столике у ветрозащитного экрана, Фудзита заметил:
— Мы на двенадцатой широте. Северное экваториальное течение дает дополнительную скорость. — Он махнул рукой через правое плечо. — К тому же нас подгоняет северо-восточный пассат. Наш надводный борт служит парусом.