Возвращение в Сонору
Шрифт:
– Что?
– Что сказала Минни, когда ты отдавал ей книгу.
– Что очень сочувствует. Что у нее прямо сердце разрывается, как подумает, что ты, бедняжка, лежишь сейчас в морге.
Большой клетчатый платок мистера Кларка уже можно было выжимать двумя руками.
– И все?
– Еще пригласила на чай.
– И ты пошел?
– В голосе Эйбелин явно звучали ревнивые нотки.
Бенджамен торопливо затряс головой.
– Нет, что ты! Как я мог? Ведь ты сейчас лежишь там...
– Слушай меня, Бен. Завтра ты пойдешь в кондитерскую миссис Адамс и купишь шоколадные профитроли.
– Чувствовалось, что Эйбелин в полной мере осознает величие своего благородства.
– И в пять часов ровно постучишь в двери Минни Джексон.
– Ох.
– И будешь пить с ней чай.
– Ох.
– И вообще теперь будешь делать все, что скажет Минни Джексон, черт бы ее побрал! Я передаю тебя в хорошие руки, так что не спорь.
Мистер Кларк сокрушенно, но упрямо покачал головой.
– Я добрый христианин, Эйби. Как я могу, ведь тебя еще даже не похоронили.
– Вот Минни и похоронит, раз ты такой размазня. А поженитесь через год. Уверена, - голос Эйбелин сочился ехидным ядом, - она закажет себе розовое платье и шляпу размером с футбольное поле. Она давно на тебя засматривается, Бен. С тех самых пор, как овдовела. Все время повторяла, какой ты видный мужчина, старая греховодница.
Мне казалось, что мистер Кларк ничего не слышит из-за своего горя, но тут он неожиданно выпрямился. Приосанился даже.
– Да?
– Да!
– Чувствовалось, что терпение миссис Кларк уже на исходе.
– И про пуговицу на синей рубашке ей скажи. И про кладбище не забудь.
*
Закрыв дверь дома, я присела на деревянную ступеньку. По высеребренной луной дорожке, слегка пошатываясь от обилия впечатлений, брел мистер Кларк. Отстав на несколько шагов, его провожала заботливая Эйбелин. Не хотелось им мешать.
Рядом, привалившись плечом к столбику террасы, стоял Алфредо. Снова кузнечики, запах яблок и звездный свет. И никому нет дела, что миссис Кларк сейчас очень тоскливо и одиноко в холодильной камере морга больницы святого Луки.
За моей спиной хлопнула дверь, затем скрипнуло кресло-качалка.
– Я все слышала, - сказала Амнерис.
– Удивительно, правда?
– Удивительно, что это все-таки случилось со мной, - тихо согласилась она.
АМНЕРИС
В пять лет маленькая Амнерис была уверена, что мама с бабушкой и прабабушкой просто играют в смешную игру, когда зажигают свечи, смотрят в большой хрустальный шар и говорят чужими голосами.
В пятнадцать, юная мисс Ленорман окончательно убедилась, что у матери с бабкой точно поехала крыша.
В двадцать пять потомственная гадалка и прорицательница окончательно и бесповоротно поняла, что природа наконец-то решила отдохнуть, и знаменитый род мудрых женщин Ленорман прервется именно на ней.
Убедившись, что дочь не способна услышать из-за грани жизни даже комариного писка, мать, единственная из оставшихся к тому времени в живых родственниц, стала заговаривать о том, что раз уж так получилось, ничего не поделаешь. Лучше бы Амнерис подыскать себе хорошего мужа и жить как все.
Как все?
Как все!?
Этого гордость Амнерис вынести не могла. За последние десять лет она в совершенстве освоила гадание на картах Таро, на кофейной гуще, на воске, даже составление гороскопов, и, незаметно для себя став внимательным и зорким психологом, с успехом морочила голову всем олухам, не способным разглядеть, что настоящей искры в ней так и не затеплилось.
И вот, когда она уже перестала надеяться, чудо свершилось. Ей в руки упала звезда с неба. И звезду эту звали Аделиной.
Пусть сама Амнерис не способна слышать мертвых, но тем не менее чужая душа в нее вселиться могла. Все же остальное было лишь делом техники.Главное - не упустить свой шанс прямо сейчас.
Гадалка расправила складки широкого балахона и положила украшенные браслетами руки на подлокотники кресла.
– Красивые браслеты, - заметила Лина.
Ясное дело. Девушка глаз с них не сводила, как только переступила через порог.
– Это талисманы, - пояснила Амнерис.
– Койотские. Подлинные.
Считая себя саму фальшивкой, она компенсировала ощущение собственной неполноценности настоящими древними артефактами. Впрочем, ее тут же разочаровали.
– Вижу, - невозмутимо ответила Аделина.
– Но они неправильно отреставрированы. В нынешнем состоянии от них больше вреда, чем пользы.
Рука Амнерис сама потянулась стащить с запястья самый крупный - из резного перламутра и обсидиана - но она заставила себя остановиться.
– И что же с ними не так?
Девушка подошла ближе и уселась рядом с креслом прямо на доски террасы, по-койотски поджав под себя ноги.
– Если на обратной стороне перламутрового диска нарисована гора, - тонкий палец начертил в воздухе треугольник, - то амулет был создан для концентрации в теле человека Силы и Жизни. Его делают для тяжело больных, чтобы лечение продвигалось успешно.
Амнерис все-таки сняла браслет и заглянула внутрь.
– И что дальше?
– Черные бусины дарят духам, когда просят о смерти. Например, чтобы убить в сражении больше врагов. Или когда наводят порчу. Скорее всего, их использовали, чтобы починить браслет. И делали это без знания законов маниту. Можно?