Возвращение в строй
Шрифт:
– Видеть – это одно, а самому переживать – другое.
– Верно, но ты держись. В магазин, что ли, ходил?
– Да, Анна посылала, ей, видишь ли, молоко потребовалось, блины печь собралась. А тебя, Паша, что-то совсем не видать в последнее время.
– Работаю за городом.
– Нормальная хоть работа?
– Пойдет!
– Лишь бы платили.
– Пока не получал, но обещали неплохую зарплату. Хотя для меня любая работа пойдет.
– Ну да.
Так, за разговорами,
Павел включил свет в прихожей, сбросил туфли, прошел на кухню и тут почувствовал, что в доме кто-то есть. Интуитивно почувствовал. Кинув сигареты и зажигалку на стол, он резко обернулся, сделав шаг в сторону, и замер от удивления:
– Ты?
– Я, Паша! А ты навыков не теряешь.
– Но… откуда… командир?
Перед ним стоял бывший командир группы майор Горшков.
– Из Москвы, вестимо.
– Не понял? А чего тайком, не предупредив?
– Дело есть, которое лучше не афишировать.
– Дело? Здесь, в Переславле? Ты серьезно?
– А как думаешь, иначе стал бы забираться к тебе в хату как вор?
– И это дело касается меня?
– Тебя в том числе. Но, может, пригласишь гостя хотя бы присесть?
– Да, по ходу, гость здесь не ты, а я!
– Не преувеличивай.
– Садись.
Офицеры присели за стол.
– Как полковник Данилов? – спросил Павел.
– Привет тебе передавал.
– Ему тоже привет.
– Да вы скоро, думаю, увидитесь.
– Ничего не понимаю, ты можешь изъясняться по-русски, майор?
– Подполковник. Правда, всего два дня.
– Поздравляю. Так что у тебя за дело?
– Оно касается усадьбы, в которую ты так удачно устроился на работу.
– Усадьбы? Ты имеешь в виду Старикова? – не мог скрыть удивления Кулагин.
– А разве ты не у него работаешь?
– Тоже два дня.
– Это нам известно.
– И откуда, если не секрет?
– Не секрет… мы…
В это время в прихожей раздался звонок. Горшков вопросительно взглянул на Кулагина:
– Ты ждал кого-нибудь?
– Черт! Это тип один, привез деньги за гараж.
– А я подумал – женщина, – улыбнулся подполковник.
– Знаешь, командир, я тоже предпочел бы женщину. Открою?
– Подожди. Твой гость не должен меня видеть.
– Тогда ступай в спальню. Да туфли свои из прихожей забери.
Горшков, забрав вещи, что оставил в прихожей, прошел в спальню. А Кулагин открыл дверь:
– Ну, чего раззвонился, Корень? Я не глухой.
– А чего не открывал? Не один, что ли?
– В сортире был.
– А! Ну, куда пройдем?
– На кухню.
У Коренева был с собой кейс. Он положил его на кухонный стол, открыл,
– Вот, Паша, акт купли-продажи, вот доверенность на меня, вот ксерокопия твоего паспорта, вот договор. Подписывай.
– Сначала деньги, Вася. Стулья, как говорится, потом.
Коренев выложил шесть пачек по сто тысяч:
– Пересчитай и дай расписку в получении всей указанной в акте и договоре суммы.
– Да обойдемся, фальшь ты не сунешь, тянуть по мелочи не будешь.
– Ну, тогда подписывай бумаги и напиши расписку.
– Ты спешишь?
– Да.
– А чего нет настроения? Проблемы?
– Еще какие, – вздохнул Коренев. – Какая-то сука настучала жене о любовнице, ну, та и застала нас вместе.
– Да, это серьезная проблема. И чего вас на любовниц тянет? Что теперь?
– А черт ее знает! Ну, любовница, понятное дело, отвалила, а жена грозится развестись.
– Поверь, одному тоже можно жить.
– А имущество? Оно все оформлено на нее. Мне что, после развода в общагу какую-нибудь с голой задницей переезжать?
– Это, Вася, плата за любовь.
– Да какая, к черту, любовь? Так, расслабуха.
– Не вешай нос раньше времени. Глядишь, все и обойдется.
– А! – Коренев махнул рукой. – Что будет, то будет. Следом за тобой пойду к Старикову наниматься.
– Все обойдется, Корень, женщины, они отходчивы. Ты к ней с повинной да с цветами и заверениями в любви. Мол, бес попутал, по пьянке шмара зацепила, ну, и так далее.
– Я и веду себя так, но, по-моему бесполезно. Ты не отвлекайся, подписывай.
Кулагин подписал бумаги, написал расписку.
– Не провожай! – Сложив бумаги в кейс, Коренев направился в прихожую.
– Удачи! – сказал ему след Кулагин.
Председатель кооператива не ответил, только хлопнула дверь в прихожей.
Как только он ушел, из спальни появился Горшков, и офицеры снова сели за стол.
– Может, кофе угостишь? – попросил подполковник.
– Конечно, извини, но у меня растворимый.
– У меня тоже нет кофемашины.
Кулагин поставил чайник:
– Может, ты голоден?
– Поужинаем позже, если не против, я ночую у тебя.
– Можно подумать, если я был против, то ты уехал бы.
– Не изменился. И это хорошо, – рассмеялся Горшков.
– Да времени, Макс, прошло немного. Выкладывай, что за дело привело тебя по господину Старикову?
– Давай сначала ты расскажешь мне, что там происходит.
– Расскажу, но после того, как ты скажешь, откуда в конторе узнали, что я работаю у депутата.
– Если кратко, мы начали наблюдение за ним. Подробности позже.