Возвращение Юмма
Шрифт:
– А среди молодежи? – продолжил молодой человек, отхлебнув из кружки. – Они же теперь все отрицают. Нет для них ничего святого. С высоких трибун охаяли пионерскую организацию. Школьники массово вышли из пионеров. А что взамен? Ориентиров-то нет. Куда детям стремиться? К чему?
– А вот для этого мы и существуем, Володь. И наша «Каравелла».
– Только стихи о возвышенном сейчас никому не нужны.
– Да, нет, Володя, нужны. Страсти улягутся. Все устаканится. И людям вновь понадобятся книги о добром и чистом. Главное, нам самим не скатиться до уровня простых рвачей. И надежда вся на
Они оба замолчали. Заработали челюстями, стараясь разжевать черствый хлеб. Но, несмотря на свою черствость, хлеб Владимиру показался очень даже вкусным. Молодой человек сегодня еще не обедал, сразу после занятий поехал к Сергею. Поэтому готов был есть что угодно. А колбаса – так это вообще подарок судьбы. В магазинах ее не достать. Владимир даже забыл, когда он ел колбасу последний раз.
– К тебе Юля заходила? – спросил Владимир, расправившись, наконец, с бутербродами.
Сергей в ответ кивнул.
– Я встретил ее, входя в подъезд, – сообщил Владимир.
– Вот, кстати, вылавливая из общего потока таких, как Юля, мы не даем затеряться и угаснуть их таланту. Человек посмотрит вокруг, не увидит тех, кому нужны его стихи, и подумает, а зачем, собственно, мне писать? В редакциях публиковать отказывают: мол, молод еще, неопытен. Друзьям в большинстве случаев начихать. Настоящее искусство сейчас не в моде. Если стихи про какого-нибудь бандита, или выражают протест существующему строю, отрицают устоявшиеся правила и принципы, то тогда еще будут читать. Или зарифмуешь, как сношаются двое, а лучше – трое, да матами еще сдобришь. Но это, Володь, не поэзия. Это рифмованные строчки.
– Юля приносила новые стихи? – поинтересовался Владимир.
– На этот раз нет. У нее сейчас проблемы в школе. Последний класс как-никак, нужно готовиться к экзаменам. А по некоторым предметам у нее полный завал.
– Ну, и?
– Поговорили немного. Куда поступать собирается. Чем вообще по жизни хочет заниматься. А стихи она давно уже новые не пишет. Голова чем-то другим занята. А чем – упорно не желает раскрываться. А жаль. Может я смог бы помочь ей в ее проблемах.
«Знаю я ее проблемы», – подумал про себя Владимир. – «Макс – вот ее проблема. От того и учиться не хочет. И стихи в голову не лезут».
Глава 4
Опять появился. Прямо на носу. Еще вчера все было чисто. А теперь красовался красным бугорком с белым пузырьком на его вершине.
Владимир всматривался в зеркало, разглядывая новый прыщ. Ну вот, как всегда! Нужно идти к людям, а они вскакивают, как назло на самом видном месте. Молодому человеку пришлось срочно заняться приведением в порядок своего лица. Вроде подростковый возраст уже прошел, а проблемы с кожей никуда не делись. Из-за этого юноша постоянно комплексовал перед слабым полом. Все думал, как может девушке понравиться парень, у которого лицо все в рытвинах и прыщах?
Наконец, Владимир покинул ванную, глянул на часы. О боже! Времени-то уже сколько! А он еще даже не оделся. Молодой человек бросился к шифоньеру, второпях давай перебирать рубахи. Их было то всего пять штук, и друг от друга мало чем отличались. Скользнув глазами по каждой, он выхватил одну
Сегодня его ожидала встреча в школе с детьми-шестиклассниками. Первое заседание клуба. И хорош он будет, если явится позже всех.
К этому событию Владимир шел уже давно. А все началось с увлечения книгами Владислава Крапивина. Еще в школьные годы Владимиру попалась в руки трилогия «Острова и капитаны», выходившая в журнале «Уральский Следопыт». Владимир аккуратно вынимал страницы с романом из каждого номера журнала, а затем собственноручно сшивал их в отдельные книжки. В итоге ему удалось собрать все три тома трилогии. Каждому тому он сделал твердый переплет. Книги получились уникальными. Таких ни у кого больше не было.
Позже Владимир специально начал искать произведения полюбившегося автора, и в одном из детских журналов он повстречал повесть «Выстрел с монитора». Книга затянула его в новый фантастический мир крапивинского цикла «В глубине великого кристалла». Не особо веря в идею кристаллического строения Вселенной с множеством пространств, Владимир сосредоточил свое внимание на главных персонажах повестей – одаренных детях. Необычные способности мальчишек и девчонок сочетались с их чистыми помыслами, чуждыми современному миру, где царят жажда наживы, стремление к власти и безудержное потребление. Именно этим импонировали ему герои книг. Дети, как правило, несмотря на свои возможности, оказывались беззащитными в окружающем их обществе. И им на помощь приходили Хранители, названные в книгах Крапивина Святыми. Цель Хранителей – защищать, оберегать этих ребятишек и не дать им пропасть в тех мирах, куда поселил их писатель. Хранители назывались еще Командорами.
Владимира так увлекла идея Хранителей, что ему самому захотелось стать этаким Командором. Ведь кругом рушились идеалы прежней жизни. С развалом некогда мощной страны, общество отворачивалось от элементарных ценностей: дружба, товарищество, любовь. На их место пришли: индивидуализм, умение зашибить бабки, сделать карьеру. А любовь, в ее высшем смысле, заменилась обыденным сексом, ни к чему не обязывающим, чуждым таким понятиям как верность, забота, самопожертвование. Стихам поэтов о возвышенных переживаниях, страданиях о безответной любви общество предпочло блатные песни о тюремной жизни, воровской доблести и авторитете бандитов.
Пропали пионерская организация и комсомол, объединяющие некогда всю молодежь страны, вдохновлявшие на трудовые подвиги, ставящие перед новым поколением высокие цели. Нет теперь этого. И вот идея о Святых Хранителях. Пусть она пока только в книгах. Но ведь можно ее воплотить в жизнь. Нужно не дать сегодняшним детям скатиться вниз, встать не на тот путь. Нужно вложить в них что-то светлое, чтобы они пронесли это по всей своей жизни. И почему бы не начать с малого. С небольшой группы шестиклассников. Они ведь хотят видеть впереди именно светлое будущее. Это читалось в глазах ребят. И почему бы Владимиру не выступить в роли Хранителя?