Возвращение
Шрифт:
– Догонит, - с каким-то сожалением вздохнул Ланниэль, неотрывно следя за мечущейся на тумбах троицах.
– Тор слишком мал, чтобы с ним тягаться.
Картис согласно кивнул и с недоумением повернулся к Гончей.
– Бел, что это за тип? Мне показалось или он действительно мало похож на смертного?
– Нет, он смертный, - загадочно улыбнулась Белка.
– Самый настоящий смертный, как и все Охотники.
– Да? А то у меня что-то появилось ощущение, что нечто подобное мы уже когда-то видели. Это руны?
– Нет. Больше никаких рун, - незаметно поморщилась Гончая.
– Просто немного магии для защиты
– Да, но...
– странно кашлянул Ланниэль, со все возрастающим изумлением следя за тугим смерчем, где изредка мелькала чья-нибудь лапа или голова.
– Шир ведь не поддается, верно?
– Да. Тор посчитал бы это оскорблением.
– И двигается сейчас в полную силу?
– Почти.
– Но ведь человек так не может, - озадаченно потер переносицу молодой маг.
– Почему?
– искренне удивилась Белка.
– Стоит ему по-настоящему познать свое тело и высвободить скрытые резервы, так он еще и не такое сможет. Даже полетит, если сильно прижмет. Когда мы вели по Тропе Смертников рыжего с приятелями, Эл им на пару часов такой прыти придал, что ого-го. Едва не бегом по горам помчались! Просто горными козликами скакали! С гиенами в скорости соревновались! Правда, потом еще столько же времени полутрупами валялись у меня под ногами, но неужели ты мог подумать, что за прошедшие века мы не нашли способ это поправить?
– Что?!
– изумленно обернулся Тирриниэль.
Гончая спокойно кивнула.
– Дядько еще тогда очень хотел знать, что получится, если дать людям возможность получить эту силу не разом, как тогда, а высвобождать ее постепенно. В течение многих лет, как тоненький ручеек из переполненного озера. Даже добровольцем вызвался, когда Таррэн с Элом заинтересовались идеей. Первым испытал на собственной шкуре. Ругался, конечно... и для этого всем им пришлось здорово помучиться, но, в конце концов, удалось найти устойчивое равновесие, чтобы сила текла ровно, постоянно, и не рвала плотину, как паводки по весне. Другой вопрос, что нам потом пришлось искать надежный источник, откуда ее можно было бы восполнить (все-таки людям изначально эта способность не дана), а потом приучать тело к таким кардинальным переменам. И делать это долго, плавно, постепенно, чтобы никого не угробить. Зато в итоге все получилось, как надо: Охотники стали сильнее, быстрее и гораздо опаснее, чем простые смертные. Они немного дольше живут, что тоже приятно. Неплохо освоили двуручный бой... кстати, ВАШ бой, Тиль, и это действительно правда. Еще у них довольно медленно бьется сердце, они реже дышат, меньше нуждаются во сне... в общем, я довольна. И Тир с Элом тоже. Да ты и сам видишь, что вышло - вон, как Шир шустро носится. Даже Хиш едва поспевает.
Эльфы ошарашено переглянулись.
– Хочешь сказать, он стал... как ты?!
– Нет, конечно, - хмыкнула Белка.
– Скорее, Охотники - это что-то среднее между вами и обычными людьми. Поранить их, разумеется, можно. Убить сложнее, но вполне реально. Они абсолютно смертны, потому что с Изменением, как ты понимаешь, связываться ни у кого из нас не было никакого желания. Но думаю, что со многими из твоих эльфов эти ребята поспорят на равных. Особенно Шир, потому как не зря уже пять лет держит эту дикую стаю в крепком кулаке.
– Но... Бел! Это же настоящий прорыв!
– Не спеши с выводами, Тиль, - покачала головой Гончая.
– В чем-то Золотые, конечно, преуспели, но у такого "дара" есть и свои минусы. В частности, то, что Охотники не могут подолгу находиться вне Пределов, потому что начинают утрачивать способности. Да, они быстры и ловки, но для этого им приходится буквально ломать старое тело, постепенно меняя его и заставляя работать на совершенно ином уровне. Да, они сильны, как я уже сказала, но это требует от них постоянной сосредоточенности, чтобы случайно ничего не сломать и не покалечить других. Они действительно медленно стареют, однако даже за это есть своя цена, которая не каждого устроит.
– Все равно!
– Владыка Л'аэртэ снова перевел горящий взгляд на колонны, где Шир, опровергая все законы природы, успешно избегал нападок маленькой хмеры, а проворный эльфенок, пользуясь помощью кровной сестры, отвлекающей настойчивого преследователя, каким-то чудом все еще умудрялся уворачиваться от его сильных рук.
– Вам удалось добиться того, чего хотел я! И даже больше! Только вмешательства рун это не потребовало!
Белка независимо пожала плечами.
– Мы просто хотели как лучше. Благо желающие всегда находились, недостатка в добровольцах нет и по сей день, а со временем Охотники по праву заняли свое место в Золотом Лесу и пользуются там немалым уважением. Согласись: хотя бы ради такого отношения со стороны Перворожденных стоило рискнуть?
– А Источник?
– А что "Источник"? Вот он, повсюду - в нашем Лесу столько магии, что хоть ложкой ешь. Оставалось только придумать способ, как сделать ее доступной для людей. Превратить, так сказать, из аморфной субстанции в нечто осязаемое, что можно было бы взять и выпить, как эликсир молодости. Таррэн такой способ нашел, поэтому нет ничего удивительного в том, что Дядько прожил не сто, а почти две сотни лет. И до последнего дня сохранял ясность мысли, крепость тела и прежнюю ловкость.
– Ну, Бел...
– пораженно покачал головой Владыка Л'аэртэ.
– Честное слово, я...
Договорить он не успел: в этот момент длительное противостояние на тумбах, наконец, подошло к своему логическому завершению - Шир, улучив момент, все-таки сгреб проворного мальчишку в охапку и выставил перед собой на манер щита, чтобы вошедшая в раж хмера не вздумала выручать маленького побратима. Тор дернулся пару раз в крепких руках и послушно затих. А Хиш, поняв, что схватка все-таки проиграна, с сердитым шипением припала на брюхо. Однако глупостей и теперь делать не стала: воля хозяина была достаточно крепка, чтобы не позволить ей скатиться к звериным инстинктам.
– Хорошо, - одобрительно прогудел на ухо юному Торриэлю Охотник.
– Даже очень хорошо: в прошлый раз ты был гораздо слабее.
– Ты все равно меня догнал, - буркнул мальчик, настороженно покосившись на Тирриниэля, но тот лишь согласно кивнул, а сам постарался спрятать снисходительную улыбку, чтобы не обидеть внука: как оказалось, он был невероятно вспыльчивым и, одновременно, ранимым. А закономерный проигрыш воспринимал так, как и любой другой мальчишка на его месте. Однако этот чудный мальчик сам не еще понимает до конца того, что сегодня совершил.