Возвращение

Лисина Александра

Интересно, сколько еще мы о ней не знаем?

И для чего она устроила сегодня этот показательный бой?

– Тебя не поранили?
– осторожно поинтересовался Тирриниэль, нагнав невестку у самого входа в Лабиринт.

– Не особо.

– Что значит "не особо"? Бел...

Гончая с досадой покосилась на обеспокоенного эльфа.

– Тиль, не начинай. Я в полном порядке.

– Не поверю, что они тебя ни разу не задели!

– Ну... задели малость. Чай, не сосунки все же - лет двадцать из Леса не вылезают и почти столько же у эльфов учатся. Если бы они сегодня меня не коснулись, я бы их вышибла куда подальше - доучиваться, потому

что Тора неумехам не доверю.

Владыка Л'аэртэ поджал губы.

– Ты напрасно рискуешь.

– А ты напрасно паникуешь. Я живу так уже пол-эпохи и пока не собираюсь ничего менять.

– Но это глупо!
– воскликнул он, отчаявшись вразумить упрямую девчонку.
– Бел, неразумно рисковать там, где это совсем не нужно! Вполне достаточно обозначить свое преимущество и не позволять себя калечить! Зачем биться на пределе?! Для чего?! Что это дает?!

Она неожиданно остановилась и сурово посмотрела.

– Очень многое, Тиль: сегодня Шир показал, что достоин вести за собой Охотников так, как это делали когда-то Вожаки Диких Псов. А Крес с Тоссом доказали, что правильно выбрали свой путь и могут остаться в их рядах. Да, они проиграли. Но на данном этапе по-другому и быть не могло. Только лет через пять они шагнут на новый рубеж и станут еще сильнее. Еще через десять смогут повторить подвиг своего вожака. А вот через пятьдесят почти сравнятся со мной. И лишь тогда ты увидишь, на что по-настоящему способны люди.

– Но тебе-то это зачем?!

Белка неожиданно отвела взгляд.

– Не знаю. Быть может, я... тоже хочу, чтобы они стали сильнее. И чтобы никто больше не посмел назвать человечество "жалкими отбросами". Хочу, чтобы для нас не было угрозы ни со стороны гномов, ни стороны эльфов. Чтобы люди больше не узнали ужаса Расовых Войн и чтобы никто не мог смотреть на них с высоты своего роста или излишне долгой жизни.

Тирриниэль с досадой отвернулся.

– Изиар ошибался. Ты сама знаешь.

– Да, Тиль. Осталось сделать так, чтобы остальные это тоже поняли.

– Но это не повод истязать себя и других!

– А по-другому не получается, к сожалению, - невесело улыбнулась Гончая.
– Достичь чего-то можно только так - через боль, пот и кровь. Через отчаяние, упорство и сбитые до мяса костяшки. Если остановишься - тут же покатишься назад. Если сдашься - то через несколько лет от тебя не останется ничего. Ни силы, ни скорости, ни воли... просто пустая оболочка, в которой больше нет божественной искры. А такие долго не живут, поверь мне. Дальше они просто существуют. Но меня, Тиль, такая жизнь совершенно не устраивает. И Таррэна тоже. Даже Тора. Я не хочу потерять то, что имею сейчас. Не хочу скатиться до уровня животного. Я... я боюсь этого, Тиль. Очень боюсь. Особенно в последнее время, когда хмера во мне стала так сильна.

Эльф на мгновение замер.

– Это из-за Траш?

– Да. Она все еще живет во мне. Как живет какая-то часть Каррашика и память о том, как нам было хорошо вместе. Я просто не могу позволить ей одолеть меня. Не могу их потерять. И не могу по-другому успокоить их звериное начало, которое взяла на себя много лет назад.

– Не надо было проводить ритуал Передачи, - внезапно с болью прошептал Тирриниэль, отводя взгляд от вспыхнувших в ее зрачках изумрудных огоньков.
– Раньше Таррэн держал на своих плечах ровно половину этой ноши, а теперь ты осталась одна... что, если ты когда-нибудь сорвешься? Что, если ОНИ одержат верх?!

– Ритуал Эла сохранил им жизнь, - твердо возразила Белка.
– Пока я ношу в себе их сознание, их тела все еще живут в камне. Все еще помнят меня, верят, ждут, что мы все-таки справимся. И ради этого я готова терпеть еще десять лет, двадцать и вообще столько, сколько потребуется. Должна вытерпеть, понимаешь? Лишь бы был какой-то шанс. Лишь бы Таррэн...

Она вдруг резко отвернулась.

– Извини.

Владыка Л'аэртэ осторожно взял ее за руку и настойчиво заглянул в побледневшее лицо.

– Почему ты не сказала мне? Почему сразу не пришла? Не попросила помощи? Разве я отказал бы тебе, Бел? Разве не помог бы с Тором? Разве отказали бы в помощи Золотые?!

– Ты не понимаешь, - она прерывисто вздохнула.
– Сперва я была слишком зла на вас. Не могла и не хотела никого видеть. Думала, переживу. Справлюсь сама. Надеялась, что все обойдется, а Таррэн вернется раньше, чем случится непоправимое. Но потом, когда родился Тор, мне стало просто некогда - я не могла оставить его одного ни на день. Он настолько силен, что я боялась, что он спалит нам Лабиринт. Или по неосторожности пробудит Лес. Представляешь, что было бы, если бы ОН признал мальчика новым Хозяином сразу?!

Тирриниэль внутренне содрогнулся.

– Вот именно, - кивнула Гончая.
– Мне пришлось с ним быть неотлучно до тех пор, пока он не научился контролировать свои желания. Пришлось постоянно забирать его силу на себя, чтобы Лес не учуял лишнего. Стеречь его днем и ночью, учить понемногу, показывать, как направлять магические потоки, чтобы не натворил беды. Тор лишь к трем годам сумел себя обуздать, прекратив с каждым криком воспламеняться, как маленький факел. И лишь тогда я рискнула на пару дней отлучиться к Золотым, чтобы сказать, что жива и почти в порядке. А потом сюда заявилась эта шумная троица, и нам стало гораздо проще.

Эльф горько улыбнулся.

– Ты доверила сына смертным...

– Да, Тиль.

– Что ж, все верно, - у него опустились плечи и помертвел голос.
– Они оказались ближе, чем мы. И им ты веришь больше.

Белка неуловимо нахмурилась, но потом разом смягчилась и тихо сказала:

– Я доверяю им, это правда. Знаю их почти с рождения. Наблюдаю, помогаю, когда есть возможность, и даже пообещала, что буду учить так, как когда-то учила своих Псов. Крес и Тосс как раз достигли возраста первого Испытания, когда на них впервые наткнулся Тор. А Шир... ну, скажем так, я его по старой памяти уважаю и доверяю. Так же, как его отцу, деду и совсем уж далекому предку, которого, кстати, ты тоже когда-то знал... но дело не в этом, Тиль. Поверь, тебе я доверяю так, как никому из Перворожденных. И если бы в то время была хоть какая-то возможность сказать, минуя уши твоего Совета, клянусь, я бы это сделала. Потому что я бы очень хотела, чтобы Тор рос под твоим присмотром. Точно так же, как росли когда-то Тир, Милле и Тебр.

Тирриниэль чуть вздрогнул, когда Белка на мгновение сжала его руку, удивлено вскинул глаза, но тут же понял, что она не лжет. И действительно доверила бы ему Тора даже в то время, когда сильно сердилась. Она могла бы не приводить его сюда. Могла бы спрятать сына еще на десять или даже сто лет. Могла не показывать Лабиринт и не проливать пару капель эльфийской крови в Зале Единения, чтобы ОН принял остроухого гостя, как нового члена стаи. Она могла бы ничего этого не делать... однако все-таки сделала. Простила его, приняла и уже давно относится, как ко второму отцу, хотя для Измененной это было, по меньшей мере, странно.