Возвращение
Шрифт:
– Выпьем за самый главный праздник! – сказал отец, поднимая рюмку. – А вы так и будете чокаться лимонадом? Друзья не смеются?
– Привыкли, – ответил я. – За победу!
– Сегодня вас будут показывать? – спросила мама.
Вчера в Центральном Доме Советской Армии был праздничный концерт, на котором мы выступали с двумя песнями.
– Обычно показывают, – ответила Люся. – Съемку вели, и в программе есть праздничный концерт.
– Куда думаете ехать отдыхать, студенты? – спросила Надежда. – Мою просьбу еще не забыли?
– Деньги есть, так что сможем съездить и на Урал, и на море, – сказал я. – Нужно только сначала сдать сессию.
– Счастливые вы люди! – сказала мама. – Все у вас есть. Мы с мужем совсем не так
– Это не только в Москве, – сказал отец. – Друзья пишут из Белоруссии, что там то же самое.
С час мы посидели за столом, потом посмотрели концерт, а когда он закончился, и все убрали со стола, позвонил Келдыш.
– Здравствуйте, Мстислав Всеволодович! – ответил я на приветствие. – Поздравляю с праздником! Сто лет вас не видел и не слышал. Чем обязан?
– Мы это сейчас исправим, – пообещал он. – Вы с Люсей не за столом?
– Нет, только что закончили праздновать.
– Тогда собирайтесь, я за вами приеду минут через пятнадцать. Форма одежды – парадная.
И положил трубку.
– Собирайся, – сказал я жене. – Келдыш хочет нас куда-то вытащить. Подъедет совсем скоро, так что лучше его подождать на улице.
Мстислав Всеволодович приехал даже раньше, чем обещал.
– Я уже отвык от «Волги», – сказал я, помогая Люсе сесть в салон. – И куда вы нас повезете?
Он был за рулем сам, поэтому разговаривать можно было совершенно свободно.
– На моей квартире собрались друзья, с которыми я вас хочу познакомить. Мне, если честно, перед тобой немного неудобно. Благодаря тебе в ближайшие годы мы во многих областях совершим рывок, а вы у нас незаслуженно забыты. Мне уже осталось немного. Уйду, и никто не узнает, кому этим обязаны. Поэтому хочу вас хоть познакомить кое с кем. Такие знакомства всегда могут пригодиться. Заодно нам что-нибудь споете. Но это только повод.
– Зря вы себя так рано хороните, – возразил я. – Медитации выполняете?
– И медитации делаю, и боярышник пью.
– Вот и прекрасно. А когда запустите в производство те сердечные препараты, которые я описал, обязательно пройдите курс лечения. Вы у нас еще десяток лет накрутите вдобавок к тому, что было. И переживаете вы зря. Все, что я просил, получил, а известности нам и так хватает. Когда окончим институт, так сыграем, что все премии будут у нас.
– Не скажешь, почему именно кино? Ты же в прошлой жизни занимался техникой. Значит, было желание и способности? Или нет?
– Было, – кивнул я. – И сейчас в какой-то мере есть, но тяга к кино сильнее. Нам всегда приходится выбирать что-то одно, жертвуя другим. Вы ведь тоже пожертвовали авиацией.
– Откуда знаешь? – спросил он.
– Где-то вычитал. А почему кино... Я ведь смотрел сотни фильмов, многие из которых никогда не создадут. А мы сможем кое-что вернуть. Да еще вложить в интересный сюжет правильные мысли.
– Это вам нужно было на режиссерский факультет.
– Совсем не обязательно. Имея готовый сюжет и те знания по режиссуре, которые нам дадут, можно будет спокойно снимать фильмы. А вот сниматься в них самому без учебы у Герасимова или кого-то другого уже трудно.
– А вам дадут снимать?
– В мое время актеры становились режиссерами и наоборот. Да и сейчас таких примеров достаточно. Тот же Бондарчук. А с моими связями...
– Сейчас мы их увеличим, – пообещал он, останавливая машину у подъезда.
У Келдыша мы пробыли до позднего вечера. Познакомились с его гостями, среди которых было несколько ректоров московских вузов, спели им под гитару с десяток наших песен и к концу вечера были в этой компании своими.
– На сцене рассказываешь анекдоты налево и направо, – сказал незадолго до окончания встречи
– Вы и так весело провели время, – засмеялся я, – но если хотите... Но только один, потому что я уже вызвал машину и нужно готовиться на выход. Слушайте. Ученые изобрели новое атомное оружие. После испытаний на конференции корреспонденты спрашивают: «Скажите, по вашим оценкам, какова была мощность взрыва?» « От 10 до 100 килотонн». «А почему такой большой разброс в оценке?» «Ну, мы сначала думали — 10 килотонн, а оно как бабахнет!!!»
– Докладывайте, Ричард, – сказал президент. – Мы ждем.
«Мы» состояло из самого Ричарда Никсона, государственного секретаря Уильяма Роджерса и министра обороны Мелвина Лэйрда.
– С вашего позволения, господа, я не буду касаться истории вопроса, которую вы все прекрасно знаете, а сразу же перейду к фактическому материалу, – сказал директор ЦРУ Ричард Хелмс. – Прежде всего, о тех документах, которые в разное время попали в наши руки в результате оперативных мероприятий в рамках операции «Проект». Это различные сведения о будущем ряда стран Азии, Латинской Америки и Соединенных Штатов. Самые дальние по времени события датировались семьдесят третьим годом. За прошедшее время часть этих событий исполнилось в точном соответствии с записями в документах, часть показала неполное соответствие по характеру или времени происшествия, и некоторые не произошли вовсе. Причем все расхождения, скорее всего, вызваны или действиями русских, или нашими собственными. Все природные катастрофы сбылись абсолютно, в том числе совпали и цифры потерь. Специалисты, работавшие в нашем Управлении, пришли к однозначному выводу о том, что русским удалось каким-то образом получить информацию из будущего. Никакими прогнозами такое вычислить или предсказать нельзя. Косвенно это подтверждают разведывательные данные о взрывном характере успехов Советского Союза в электронике и ряде других областей техники. В рамках уже проводимой реформы промышленности и сельского хозяйства будут внедрены отдельные рыночные механизмы и перестроена вся система управления и планирования экономикой. Во многих институтах уже три года ведутся работы по разработке технологий создания интегральных микросхем и других компонентов радиоэлектроники. Некоторые из этих работ уже запущены в производство. Работы проводятся комплексно, и их масштабы поразительны для экономики Советского Союза. Большинство достижений внедряется не только в продукцию военного назначения, но и в гражданскую, что для них совершенно нехарактерно. Они даже уже собираются выпускать цветные телевизоры с использованием микросхем. Такие успехи в столь короткие сроки нельзя объяснить ничем, кроме одного: они откуда-то узнали, что и как следует делать, а в институтах только отрабатывали технологии. Кстати, три года назад у некоторых наших компаний было закуплено высокотехнологичное оборудование, предназначенное как раз для полупроводниковой промышленности. Видимо, закупки велись СССР через подставных лиц, так как ничего из проданного найти не удалось. Нужно принять меры к тому, чтобы в дальнейшем такое не повторилось.
– Как соотносятся наши уровни развития в области электроники? – спросил президент.
– Я затрудняюсь сказать точно, – ответил Ричард Хелмс. – По объемам мы по-прежнему их многократно опережаем, а по уровню, скорее всего, отстаем лет на пять-семь. Но они только начали внедрять свои новшества в промышленность, и что у них еще в рукаве, я не знаю.
– А в области вооружений? – спросил министр обороны.
– Запущена реформа армии, но ее содержание узнать не удалось. По косвенным признакам можно заключить, что планируется сокращение личного состава с одновременной модернизацией всего вооружения, в первую очередь тяжелого. Наверняка используют свои наработки в электронике. Все только началось, поэтому делать выводы рано.