Возвращение
Шрифт:
Видимо, особенность к-рутского менталитета – ведь Рей тоже знал, что Кали продолжает спать с Исаном, но ни разу не подал виду и никак не изменил отношение к нему.
Встречи с Мэйнартом продолжались до самого его отбытия на Авар вместе с Джейсом, ни о каких чувствах тоже речи не шло, просто секс на условиях взаимного удовольствия. Мэйн вообще всегда вёл себя так, будто его главной целью было наслаждение жизнью, эта черта нравилась Кали, хотя он и чувствовал, что не всё так просто, как кажется со стороны. Не ошибся – тот внезапно улетел служить в Союз, бросив и семью, и свой отряд.
Довольно странное решение для сына очень влиятельных родителей – по собственной воле отправиться туда, где происхождение и статус ничего не значат. Да и к-рутов в союзных войсках всегда было ничтожно мало. И вообще, поступок шёл вразрез с семейными традициями – многие Делавари женились или вступали в отношения рано: наследник Венгейм и третий сын наместника Эйлас уже готовились к свадьбе со своими избранниками.
По большому счёту, Мэйнарт был Кали взаимно безразличен, а вот новость о неожиданной женитьбе Верна на молодом хирурге с Наёми вызвала искреннее удивление. Как и последующий поспешный развод с Исаном. Новый брак императора был непубличным, но Кали по-прежнему входил в круг приближённых, потому его посвятили в подробности. Рассказали и о романе Исана с пилотом, который начался на Аваре и, похоже, может перерасти в нечто большее.
За последнего Кали искренне радовался – раз Исан всерьёз кем-то заинтересовался, значит, это надолго. И главное, бывший любовник избавился от необходимости потакать капризам Верна и подчиняться ему, даже невзирая на беременность, поскольку сейчас постоянно находился на Аваре.
А вот новости о Верне вызвали противоречивые чувства – Кали запомнил его крайне неуравновешенным и невольно сочувствовал новому мужу, которому ещё предстоит познать все прелести характера императора. Отношение экстраполировалось и на качества Верна как правителя: любое действие провоцировало сомнения, но, на удивление, по оказии отпустивший поводья власти Рей не собирался возвращать себе контроль и заметно расслабился. И действительно, теперь все шаги императора казались взрослыми и рациональными, иногда даже нетипично жёсткими.
Кали удивлялся переменам, но никогда их не обсуждал – Верн стал ему никем, и вероятность новых точек соприкосновения была ничтожной. Во всяком случае, Кали так считал. Но ошибся. Неоспоримым подтверждением его ошибки послужило письмо с предложением работы на Керии, поставившее в тупик и выбившее из колеи на несколько часов. Первым порывом Кали было отказаться, но он сдержался – взыграли давно погребённые амбиции, ведь вакансия сулила серьёзные перспективы карьерного роста. Не просто ассистент, живущий жизнью императора, фактически его тень, а фигура, способная проявить себя на арене политических игр.
Советоваться с Кайлисом было бесполезно, знал, что тот ответит, но Кали всё равно нуждался в объективном мнении – прошло почти два цикла со времени тех событий, и многое могло действительно измениться. Верн – в первую очередь.
Кали удалось выловить Рея на Нериде, благо тот частенько там бывал и с большим энтузиазмом выделил ему полчаса на разговор. О предложении Рей, конечно же, знал, но по привычке ждал конкретных вопросов, чтобы потом дать не менее конкретные ответы. И Кали усилием воли заставил себя напрямую спросить о Верне.
– Он перегорел, Кали, не волнуйся. Верн возлагает на тебя большие надежды, но другого плана, – с ухмылкой ответил Рей. – Хотя ты всё равно должен быть осторожен.
– В смысле? – смутился Кали.
– Я о твоей личной жизни, – поморщился Рей, который не очень любил говорить по душам. – Тебе политически выгоднее найти кого-то постоянного, а не…
– Я понял, – поджал губы Кали: значит, Рея тоже не устраивали его случайные связи, но пока они не касались Семьи – молчал.
Думать, собственно, было не о чем – если Верн всецело увлечён своим хирургом, то высока вероятность, что Кали сможет спокойно работать, не оглядываясь на прошлое. Конечно, такой вариант казался утопией, но Кали знал, что будет себя корить, если откажется и не использует представившуюся возможность реанимировать карьеру.
Итак, решение было принято. Хотя Кали по-прежнему не знал, чего ожидать от новой работы и в первую очередь от Верна. Рей кратко вводил его в курс дела во время полёта от портала до гостиницы на Керии, а Кали смотрел в окно аэрокара: столица за это время почти не изменилась, только Храм триединства демонтировали, и на его месте выросло новое здание с острыми шпилями башен, стремившихся в небеса, будто протягивало к светилу тонкие длинные пальцы.
Аварский вопрос до сих пор считался сложным – фактически Империя, пользуясь военной силой, заставила собратьев отменить касты и сломать привычный общественный строй. При этом объём помощи пострадавшему от революции Авару был огромным, а пропаганда массированной – имперцы показывали плюсы равенства граждан на своём примере и не забывали о жителях Эрренс, спасённых от гибели рэнделами. Создатели вывели из строя корабли Совета и касты воинов, которые собирались покарать колонию за нарушение традиций.
Парламентёр тех времён и последний официальный лидер касты воинов Никем Нойд был избран главой нового правительства, Рею этот аварец импонировал: даже ему было сложно представить, какая сила духа требовалась, чтобы убедить три миллиарда жителей отказаться от системы каст и в одиночку отправиться просить помощи у имперцев. Но остальным гражданам Авара забыть прежние убеждения так просто не удавалось – несогласие выражалось любыми доступными методами: от сдержанного молчания до вооружённых провокаций.
– Никто, конечно, и не считал, что процесс будет быстрым, – сказал Рей, когда аэрокар приземлился на площадке гостиницы. – Но Исану там совсем непросто.
– Догадываюсь, – невесело улыбнулся Кали, предчувствуя, что о плёвых финансовых отчётах торговой фирмы теперь придётся забыть.
– До завтра, – попрощался Рей, заправив за ухо выбившуюся прядь.
– До завтра.
Кали стоял на крыше, провожая взглядом улетающий аэрокар, смотрел на опускающиеся на Керию сумерки, которые облизывали синевой величественные здания из белого камня, и до сих пор не мог поверить, что вернулся.
Глава 2. Забота
Мимолётное знакомство с Исаном оставило у Теллима противоречивое впечатление – так и не понял, рад ли бывший муж Верна его новой женитьбе, ревнует или нет, а может, и вовсе предостерегает. Неотразимо красивый и, очевидно, прекрасно разбирающийся в государственных делах Исан улетел на Авар и с тех пор не возвращался. И Теллим наконец понял, что для Верна этот брак остался в прошлом: экс-супруги продолжили общение как хорошие друзья или скорее как коллеги, но личных отношений оно не касалось – разве что Арена, с которым Исан старался часто разговаривать по голосвязи. И по радостной улыбке малыша было заметно, что тот сильно привязан к своему биологическому отцу.