Возвращение
Шрифт:
— Для порядка работают, сволочи. — Скопа вздохнула. — А так шли хорошо, да, брат?
— Угу… — Я был с ней полностью согласен, начало рейда было очень впечатляющим. Даже потрясающе впечатляющим, я бы так сказал. И очень плохо, что оно так быстро закончилось.
Спустя несколько мгновений наводчик, который сейчас палил в белый свет как в копеечку, наконец-то перестал расходовать казенные боеприпасы. Очень осторожно и аккуратно Сдобный прополз вперед, увидев поваленное сухое дерево, за которым рос чилижник. Забрался туда и помахал нам, чтобы мы не тратили время зря. Он все сделал очень правильно, потому что сейчас, пользуясь тем, что Черта еще не создает помех, в броневиках работали детекторы движения и сканеры, прочесывающие местность на несколько сот метров перед собой. Нужно было затаиться на какое-то время, и тогда, если повезет, преследователи либо пойдут дальше, либо могут расслабиться.
Точинову
Сейчас нужно было лежать как можно более тихо и спокойно. Если за нами пришли бэтээры моей бывшей группы, а так оно и могло быть, то это серьезно. Тем более что тот самый чих одного из движков показался очень знакомым, и если это не «четыреста пятая» коробочка, то грош мне цена. Аппаратура слежения и обнаружения на всех бортах нашей ГБР стояла новая, ее детали не пытались скоммуниздить. И очень хотелось верить в то, что из всей группы сейчас там, где валяется туша урсуса, есть только механики, что парни просто не пошли, узнав, кого следует задержать. Мне очень не хотелось бы стрелять в тех, с кем не так давно выполнял свою работу.
Сдобный очень аккуратно отстегнул карман бокового подсумка и достал такую же, что и у Барина, электронную финтифлюшку. Раскрыл ее лепестки и приподнял над бревном, смотря на экран. Я попробовал выгнуть шею так, чтобы оценить работу диковинного для меня чуда инженерной мысли.
Принцип работы стал понятен быстро. Аппарат, судя по всему, был не просто датчиком движения, а настраивался на несколько диапазонов, в том числе и на какой-то очень продвинутый тепловой. Во всяком случае, даже отсюда, с расстояния в пару сотен метров и густые заросли, я видел на экране красные двигающиеся пятна на фоне двух больших и застывших. Да, дела и делишки, брат Пикассо. Круто нас обкладывают, ничего не скажешь. Так, глядишь, под предлогом поимки группы лиц, что по сговору изничтожила с какого-то перепуга дядек в больших званиях, запустят и «гребенку». И тогда не знаю, как мы сможем сделать то, что собирались. Об этом, кстати, мне так и не до конца ясно. Ну дойдем мы до этого «Ковчега», который, как стало понятно из объяснений профессора, находится в районе Осиновки. Вот тоже… сколько раз там ходил и думать не думал, что там есть что-то подобное. Век живи, и век слушай, что Измененные между собой говорят. И ведь было что вспомнить сейчас, зная нужную информацию.
Ведь именно там находится крупный, а вернее, единственный в наших краях прайд серых львов. Обычно греи сами по себе и страх как не переносят друг друга на собственных охотничьих угодьях, а тут… а тут их реально прайд, голов из пяти — семи. Большой смок, который облюбовал себе бывшую телевизионную вышку и ставший кошмаром для всех, кто был вынужден ходить через Черту в том секторе. А еще, если верить слухам, где-то в тех краях находилась одна старая котельная, которая, в отличие от других «колыбелей», исчезающих после самого процесса «рождения», постоянно производила на свет божий големов. Ммм… вот оно что на самом-то деле. А еще в тех краях постоянно всякой твари по паре, не говоря о стаях всякой мелкой шелупони навроде резусов или постоянных бандах Измененных. Ну что же, так, значит, так. Подумаешь, тоже мне, сложности, просто патронов больше нужно будет, и всего делов-то, ага.
Если уж честно, то, поняв, куда и зачем нам придется идти, я чуть было не запаниковал. Для того чтобы пробиться к «Ковчегу», нужно было вводить в Радостный около усиленного полка тяжелой штурмовой пехоты, подкрепленной танковым батальоном и обладающей переносными зенитными комплексами. Но точно не ввосьмером, в том числе к тому же с целым кабинетным ученым. Хотя удача всегда принимала нашу сторону в переделках, которые тоже не были детскими прогулками в парк аттракционов. А как я запомнил из старой хорошей книжки, замахиваться всегда нужно по большему. Почему? Да все очень просто: ведь по малому лишь кулак отшибешь. Так что посмотрим, что и как будет.
— Твою мать… — прошипел Сдобный, отвлекая меня от мысленных рассуждений. — Вот, кажется, и по наши души.
Детектор был сложен и убран назад в подсумок. И правильно, не хрен такую хорошую и явно буржуйскую машинерию под пули подставлять. Скопа тихо отползла к дальнему от меня краю ствола, туда, где густо рос кустарник. Положила винтовку на растопыренный сук, торчащий из бревна, изготовилась к стрельбе и застыла в такой позе. Ну и нам пора…
Сдобный уже перекатился к ближайшему разлапистому представителю
Я перебрался поближе к сестре, прикрыв ее открытый левый фланг. Профессор, явно настроенный на бой, уже держал под прицелом ту сторону, откуда мы только что пришли. Молодец дядька, даром что в возрасте и научного образа мышления, не ссыт ни разу. Уж постараюсь ему ни в чем не уступить.
Датчик движения, встроенный в прицел «калаша», моргнул, передавая информацию в шлем. Зуммер оптики чуть слышно вжикнул, наводясь в ту сторону, где между деревьями начали мелькать фигуры в «хамелеонах». Я попробовал навести сильнее, стиснув зубы от напряжения. Всматривался до точек в глазах в фигуры, которые так тяжело было рассмотреть в густом переплетении кустов и деревьев. Сердце екнуло, когда понял, что это не мои ребята, не мои!!! Не те шлемы, не то оружие, мы никогда не пользовались выпендрежными и ненужными «Грозами-15», которые получились такими же недоделанными, как и их предшественницы. И еще несколько нюансов, включая то, что преследователи двигались хоть и уверенно, прикрывая друг друга грамотно и обученно, но не так, как двигались бывшие рейдеры. Это ведь, если хотите знать, целое искусство, наука и призвание, слитые воедино, и никак больше не скажешь. Сложнейшая система, рожденная всем, что было опасного и непредсказуемого в Районе-55. Ну, что ж, мои дорогие противники, спасибо вам, огромное, человеческое и от всей души. Вот теперь меня отпустило и от сердца отлегло, и стрелять я в вас буду с превеликим удовольствием.
И еще радовало то, что преследователи явно не знали, где им кого искать. Всю одежду, что была на мне во время задержания, я скинул там же, после освобождения. А как еще нужно было поступать? Ведь от тех, кто меня вез, стоило ожидать «жучка» на воротник как минимум. Другое дело, что, даже полностью раздевшись, я все равно переживал по поводу того, что они могли незаметно от меня самого воткнуть мне что-то под кожу. С них станется, и методы такие наверняка есть. А вот поведение ребят в «хамелеонах» четко показало, что нас не ведут. И пытаются определить только по следам то направление, в котором пошла наша группа. Хоть что-то радует…
— Приготовились… — выдохнул Сдобный, поднимая автомат.
Молодец он у нас, ничего не скажешь. Ведь несколько лет сидел у себя в берлоге-кабаке, как бирюк. Разве что тренировался на Полигоне у вояк, но это совершенно не то, а формы не потерял ни на грамм. Да приготовились, приготовились, куда деваться-то?
Каждый раз перед боем наступает момент, который можно, кажется, ощутить физически. Прям протяни палец перед собой и наткнешься на упругую натянутую мембрану адреналиновой завесы от самого себя, которая уже сталкивается с той, что идет в твою сторону от противника. Ненавижу этот момент, терпеть не могу и обожаю одновременно, а как еще-то? Если не можешь уйти от боя, так сделай так, чтобы он стал для тебя тем, что ты можешь назвать «своим». Проникнись им полностью, почувствуй уже пульсирующий с ТОЙ стороны комок нервов своего первого врага. Вон он, крадется между молоденькими деревьями. Кто он такой… есть ли тебе разница в такой момент? Лично мне достаточно только того, что это ОН хочет сейчас найти меня и, увидев, до отказа надавить пальцем на спуск, выпуская сердитых металлических шершней, что могут ужалить до смерти. А раз так, то какая мне, на хрен, разница, кто он такой? Муж, отец, сын… да хоть любовник давно не стареющей поп-дивы Максим!
И когда, наконец, ты понимаешь, что пора, что вот он, тот самый момент, то действуй! Прямо сейчас, сразу, не думая, на одних рефлексах. И мягко и плавно прицел поймает корпус крадущегося к тебе врага, подушечка указательного пальца чуть надавит на самый конец небольшой металлической скобы. И еще, все усиливая это давление до того самого момента, когда ударник щелкнет по первому патрону, уже давно этого дожидающемуся.
Мягкий толчок отдачи в плечо, ведь это боевое стрелковое оружие, а не охотничья громыхалка. И короткой очередью по нему, не успевшему ничего понять. В голове автоматом, четко-четко: двадцать два… двадцать два… и все, первый пошел. В смысле, к апостолу Петру, позвякивающему ключами на поясе. Ну, или куда еще, это уж как карта ляжет. Вот этого и дожидаешься, ощущая, как после прилива адреналиновой волны на тебя находит неимоверное холодное спокойствие. Кажется, что ты видишь не только то, что перед тобой, но еще и получаешь трехмерную картинку откуда-то сверху, как будто присоединился к аппаратуре спутников системы ГЛОНАСС, и остаются только расчет и понимание того, что нужно делать.