Возвышение Королевы
Шрифт:
— Э... да.
Я достаю свой телефон и вздрагиваю, обнаружив около десяти пропущенных звонков от Джонатана и пять от нее.
Внимание Джонатана, как у ястреба, не упускает того, что отображается на моем экране, и его тон становится жестче.
— И в следующий раз отвечай на мои гребаные звонки, Аврора.
— Мне жаль. Я... не подумала. Я все еще не соображаю.
— Ты была с Итаном.
— Я благодарна, что он оказался рядом.
Джонатан крепче сжимает мое запястье, но ничего не говорит. Он также понимает, что я не должна
Я набираю номер Лейлы, и она отвечает после первого звонка.
— Какого черта, приятельница! Не пугай меня. У меня от этой фигни теперь посттравматический синдром.
— Извини, Лей. Кое-что произошло.
— Без шуток. Харрис у нас дома, говорит, что нам нужно ехать, или что-то в этом роде.
— Да, Лей, пожалуйста, поезжай с ним. Мне... мне так жаль, что я втянула в это тебя, Кензу и Хамзу. Мне так жаль.
— О чем ты говоришь?
Это дело теперь публичное, и она увидит его в конце концов. Однако я не хочу, чтобы она узнала об этом от незнакомцев.
— Максим Гриффин, тот, о котором сейчас все новости?
— Что насчет этого психопата?
— Он мой отец, Лей.
Ответа с той стороны нет. Впервые Лейла потеряла дар речи, и это не самый лучший случай.
— Ты собираешься что-то сказать?
— Подожди. Так ты, типа, та дочь, которая сообщила о нем?
— Да.
— О.
— Мне очень жаль, Лэй. Я знаю, что должна была сказать тебе раньше, и мне жаль, что вы, ребята, будете замешаны в этом, когда раскроется моя новая личность, так что просто скажи им, что ты не знала. Скажи, что я играла с тобой, лгала тебе.
— Чушь. Где ты?
— Я уезжаю ненадолго. Пожалуйста, следуй за Харрисом. Это для твоей же безопасности. Пожалуйста.
— Мы поедем к нашим родственникам в Бирмингем. Не беспокойся о нас. Позаботься о себе, хорошо? — ее голос становится ломким в конце, и она делает паузу, прежде чем сказать: — Помни, ты моя любовь навеки, приятельница. Я с тобой.
— Лей... — я захлебываюсь слезами, крепко сжимая телефон.
К тому времени, когда я заканчиваю звонок, я слишком эмоциональна, чтобы говорить. Тот факт, что Лейла на моей стороне, даже не выслушав всю историю, сжимает мое сердце. До этого момента я не знала, что мне нужна ее поддержка.
Джонатан забирает телефон из моих пальцев и выключает его.
— Почему ты его забираешь?
— Журналисты начнут тебя доставать.
Остаток пути Джонатан проводит в тишине, держа мою руку у себя на коленях и продолжая поглаживать мою кожу.
Если бы не мои громкие мысли, которые, похоже, не собираются утихать в ближайшее время, я бы заснула у него на коленях, как я обычно делаю, когда мы долго едем в машине.
Мы приезжаем на уединенную посадочную площадку аэропорта, и самолет ждет нас. Когда мы выходим, Джонатан кладет руку мне на поясницу и ведет меня к нему. Мозес несет из машины сумки, которые, как я не знала, были уже упакованы и загружены.
Стюардесса, рыжая девушка с ослепительной улыбкой, приветствует нас. Джонатан не отпускает меня, пока мы не оказываемся внутри, и то только потому, что в проходе не помещаются два человека одновременно.
Роскошь очевидна в обстановке, от темного потолка и пола до светло-карамельных плюшевых сидений, которые кажутся сделанными на заказ.
Единственные рейсы, которые я когда-либо совершала, были из Лидса в Глазго, а затем из Глазго в Лондон. И это были самые низкие классы. Я понятия не имею, как выглядит первый класс, но что-то подсказывает мне, что это на шаг впереди.
Только когда мы уже полностью внутри, я замечаю, что никого, кроме нас, здесь нет.
— Ты забронировал весь рейс? — спрашиваю я Джонатана.
— Не нужно. Это мой личный самолет.
Верно. Не то чтобы это было сюрпризом, что у Джонатана есть свой самолет. Он много путешествует по миру. Или так он делал до моего появления, как Харрис любит напоминать мне своим снобистским тоном.
Он позволяет мне сесть у окна, словно помнит, как я сказала ему, что никогда не покидала Великобританию. У меня никогда не было возможности посмотреть на мир из окна, и мне всегда было интересно, каково это.
Джонатан пристегивает мой ремень безопасности, затем свой, и тут пространство заполняет обходительный мужской голос.
— Добро пожаловать на борт, мистер Кинг и мисс Харпер. Мы взлетим через несколько минут, поэтому, пожалуйста, пристегните ремни. Мы достигнем пункта назначения примерно через тринадцать часов. Желаю вам комфортного полета.
Голос исчезает, и я собираюсь спросить Джонатана, куда мы летим, учитывая время, которое нам придется провести в самолете. Прежде чем я успеваю открыть рот, стюардесса появляется снова и кивает, когда убеждается, что ремни безопасности на месте.
— Могу я принести вам воды? Напиток? — она обращает внимание на Джонатана, и ее улыбка расширяется, когда она понижает голос. — Что-нибудь?
Я сужаю глаза, наблюдая, как она откровенно заигрывает с Джонатаном. Она одна из его бывших приятелей? Другого объяснения тому, как она открыто флиртует, быть не может.
Мысль о том, что Джонатан прикасается к ней так же, как ко мне, целует ее или даже разговаривает с ней так же, как со мной, делает мою кровь то горячей, то холодной.
— Мы в порядке, — говорю я, радуясь, что не сорвалась.
Она все еще сосредоточена на Джонатане, как будто мои слова не имеют значения, и мне хочется выцарапать ей глаза.
Только когда Джонатан отпускает ее, она уходит, но делает это с нарочитым покачиванием бедер.
— Не знала, что рыжие в твоем вкусе, — говорю я, прежде чем успеваю оценить свои слова.
— Они не в моем вкусе.
— Ну, очевидно, у тебя с ней что-то было.
— С ней? — повторяет он, в его глазах светится легкое веселье.
— Стюардесса.
— Ничего не было.