Возвышение Нифрона
Шрифт:
Она лежала в кровати и молила Марибора, чтобы все прошло успешно. Для этого должно произойти чудо… и она тут же подумала о Ройсе и Адриане. Сколько раз Алрик говорил ей, что они способны творить чудеса! Все будет хорошо…
Глава 15
РЕЧЬ ИМПЕРАТРИЦЫ
Амилия грызла ноготь, вернее, то, что от него осталось.
— Ну? — спросила она Нимбуса. — Что вы думаете? Мне кажется, она слишком чопорная.
— Вот и хорошо, что чопорная, — ответил худющий гувернер. — Люди высокого положения часто сдержанны и особой
— Поздно что-либо менять, — с раздражением ответила Амилия. — Церемония начнется меньше чем через час.
— О, за это время можно многое успеть, сударыня! — заверил ее Нимбус.
Амилию все еще смущало, когда ее называли «сударыня» или «моя госпожа». Нимбус всегда следовал официальному протоколу и настаивал на таком обращении. Его манеру переняли и другие слуги. Горничные и пажи, которые всего несколько месяцев назад смеялись над Амилией, начали кланяться ей и делать реверансы. Даже Ибис Тинли стал называть ее «ваша милость». Ей льстило их внимание, но она осознавала, сколь мимолетными могут оказаться все эти почести. Несмотря на жалованную грамоту, Амилия оставалась дворянкой только на словах и могла потерять свой титул так же быстро, как получила его, — и именно это могло случиться меньше чем через час.
— Хорошо, ждите меня в коридоре, — велела она. — Я передам вам платье, и вы отнесете его швее. Ваше величество, могу я забрать платье?
Словно во сне Модина подняла руки, и две горничные немедленно принялись расстегивать многочисленные пуговицы и крючки.
От страха у Амилии сводило живот. Она сделала все, что было в ее силах, и в отведенный срок. Модина проявила поразительную покладистость и легко запомнила составленную Сальдуром речь, которая, к счастью, оказалась короткой и очень простой. В церемонии Модине отводилась совсем маленькая роль — выйти на балкон, произнести несколько слов и удалиться. Все это должно было занять несколько минут, но Амилию не покидало предчувствие неминуемого провала.
Несмотря на тщательные приготовления, Модина никак не была готова к такому испытанию. Лишь недавно она проявила признаки ясного ума и единственное, на что была способна, это следовать указаниям других. Во многом императрица напоминала Амилии хорошо надрессированную собаку, которая выполняет команды хозяина, пока тот рядом, но усидит ли она на месте, оставшись одна? Пробежит мимо белка — и пес, забыв о команде «сидеть», погонится за ней. На балкон Амилию не допустят, поэтому, случись что-то неожиданное, невозможно предвидеть, как поведет себя императрица.
Амилия вынесла Нимбусу роскошное платье.
— Поторопитесь! Я не хочу, чтобы императрица была в нижнем белье, когда ударит колокол.
— Я полечу как ветер, моя госпожа, — сказал гувернер, вымученно улыбнувшись.
— Что вы здесь делаете? — послышался возмущенный голос регента Сальдура. Наспех поклонившись, Нимбус исчез с платьем императрицы. По случаю торжества регент был одет в роскошный костюм, отчего казался еще более грозным. — Почему ты не с императрицей? До выступления осталось меньше часа!
— Да, ваше преосвященство, но нужно кое-что под…
Сальдур гневно схватил ее за руку и втащил в комнату. Модина сидела в накинутом на плечи халате, две служанки поправляли ей прическу. При виде регента они застыли с поднятыми руками, а затем присели в глубоком поклоне. Сальдур, казалось, и вовсе их не заметил.
— Я что, должен тратить время на напоминания о том, как важен этот день? — воскликнул он, резко отпустив ее. — Возле дворца собирается вся Аквеста, приедут высокие гости со всего Уоррика и даже послы из таких дальних земель, как Трент и Калис. Они должны увидеть сильную правящую императрицу. Она выучила речь?
— Да, ваше преосвященство, — склонив голову, ответила Амилия.
Сальдур осмотрел императрицу. Его взгляд задержался на небрежно наброшенном халате и незавершенной прическе.
— Если ты все испортишь, если она хотя бы запнется, ты мне за это ответишь! Одно мое слово, и тебя больше никто не увидит! При твоем происхождении мне даже не придется выдумывать оправдания. Никто не станет задавать вопросов. Если ты меня подведешь, Амилия, то горько об этом пожалеешь!
Он ушел, хлопнув дверью. Амилия едва дышала.
— Ваша милость… — позвала Анна.
— В чем дело? — чувствуя, как силы окончательно покидают ее, спросила Амилия.
— Туфелька ее величества… Каблук шатается.
«Что еще должно случиться?»
В любой другой день ничего подобного не происходило, но именно сегодня, когда от этого зависела ее жизнь, неприятности сыпались одна за другой.
— Сейчас же отнеси ее сапожнику и передай, что если он не починит каблук за двадцать минут, я… я…
— Я велю ему поторопиться, ваша милость. — Анна выбежала из комнаты с туфелькой в руках.
Амилия начала ходить взад-вперед по комнате. Комнатка была маленькой, и, сделав несколько шагов, Амилия вынуждена была поворачивать обратно. От этого у нее закружилась голова, но она продолжала ходить, перебирая в памяти все детали церемонии.
«А вдруг Модина упадет с балкона?»
Эта мысль ударила ее, словно хлыст. Сколь бы абсурдным это ни казалось, все возможно. Императрица была не в себе. Непривычная обстановка и крики тысяч восторженных подданных могут напугать Модину, и она пойдет не туда, куда следует. Балкон располагался невысоко, футах в тридцати от земли. Вполне возможно, падение не убьет императрицу, если она удачно приземлится. А вот с Амилией будет покончено.
На лбу выступил пот. Она стала ходить еще быстрее.
Нет времени, чтобы поставить поручни повыше.
«Может, натянуть внизу сетку? Нет, это не поможет».
Дело ведь не в нескольких ушибах, а в том, какое это произведет впечатление.
«Веревку?»
Если обвязать талию Модины веревкой и придерживать ее сзади, Амилия смогла бы удержать императрицу, сделай та лишний шаг вперед.
Вернулся Нимбус и осторожно заглянул в комнату.
— Что с вами, моя госпожа? — спросил он, заметив угрюмое выражение ее лица.