Врачи двора Его Императорского Величества, или Как лечили царскую семью. Повседневная жизнь Российского императорского двора

Зимин Игорь Викторович

Подчеркну, что во взаимоотношениях медиков и императрицы Екатерины II имелась и совершенно конкретная денежная составляющая. Дело в том, что все придворные врачи регулярно получали установленное жалованье, но если они оказывали императрице при ее недомоганиях медицинскую помощь, то за это медикам платился отдельный гонорар сверх жалованья.

Один из первых таких гонораров в истории Зимнего дворца [80] был уплачен медикам 8 августа 1762 г. Именно тогда состоялось высочайшее повеление «О выдаче вознаграждения лейб-медику Монсию, Шиллингу… по 1500 р., лейб-хирургу Фасад 1000 р., аптекарю Бришорн 600 р. Итого 6100 р.». [81] Выплата этих денег была связана с тем, что в апреле 1762 г. Екатерина II родила бастарда – сына Григория Орлова, и только в августе, после переворота, у нее появилась возможность расплатиться с медиками.

80

Зимний дворец был заселен в апреле 1762 г.

81

РГИА. Ф. 468. Оп. 1. Д. 3872. Л. 21. Перечень именным указам Ея Императорского Величества. 1762 г.

17 февраля 1763 г. состоялось решение «О заплате в расход пожалованных в вознаграждение лейб-медикам Шиллингу и Гион по 1000 р. Презе – 1500 р., лейб-хирургу Фасад 1800 р. Всего 5300 р.». [82] Как видим, и в то время медицинские услуги были вполне сопоставимы с расходами на бриллианты.

Императрица заботилась о своих врачах и после их смерти. Когда в начале июня 1763 г. умер лейб-медик Гион, [83] императрица повелела оплатить его похороны (1040 руб.). Через неделю после похорон Екатерина II распорядилась «о произведении умершего лейб-медика Гиона жене по 1000 р. на год по смерть ея». [84] Незадолго до смерти Екатерина II пожаловала Роджерсону (19 августа 1795 г.) 1586 чел. крепостных крестьян.

82

Там же. Д. 3874. Л. 2. Реестр именным Ея Императорского Величества указам 1763 г. о расходе денег.

83

В мемуарах Екатерины II упоминается, как лейб-хирург Гион вырывал ей коренной зуб в конце 1750-х гг.

84

РГИА. Ф. 468. Оп. 1. Д. 3874. Л. 38. Реестр именным Ея Императорского Величества указам 1763 г. о расходе денег.

Примечательно, что Роджерсон сохранил свое положение лейб-медика, в отличие от очень многих соратников Екатерины II, и при Павле I. Свидетельством этому стал чин тайного советника, полученный врачом на коронацию Павла I – 5 апреля 1797 г.

Все правление Павла I и первую половину царствования Александра I Роджерсон сохранял должность лейб-медика. Он продолжал лечить членов императорской фамилии, став за несколько десятилетий привычной фигурой в коридорах Зимнего дворца, поскольку сохранял свое положение на протяжении трех царствований (Екатерина II, Павел I и Александр I). Роджерсон прожил в России до 1816 г., то есть более полувека. С разрешения Александра I он периодически отъезжал в Англию в длительные отпуска «на столько времени, сколько его домашние обстоятельства востребуют». При этом 6 апреля 1804 г. Александр I распорядился, что содержание и должность за Роджерсоном должны быть «сохранены, причем навсегда, неотъемлемо». [85]

85

РГИА. Ф. 471. Оп. 1. Д. 671. Л. 1. По отношению Егермейстера Пашкова, о жалованье и содержании получаемом из Придворной конторы лейб-медиком Роджерсоном. 1817 г.

Роджерсон, имевший колоссальные связи, протежировал многим коллегам-соотечественникам, приезжавшим в Россию за деньгами и карьерой. Именно Роджерсон при Павле I «подсадил» своего соотечественника Я. В. Виллие, дав старт его многолетней успешной придворной медицинской карьере.

Роджерсон вернулся в Англию в 1816 г., где и умер в своем шотландском поместье в 1823 г. В мае 1817 г. придворные хозяйственники подняли вопрос: следует ли платить жалованье в полном объеме по должности лейб-медика окончательно уехавшему в Англию Роджерсону. 4 июня 1817 г. дело доложили Александру I, который «высочайше соизволил: продолжить по прежнему производство денег лейб-медику Рожерсону во все время его отсутствия». [86]

86

Там же.

Почему при Екатерине II в иерархии придворных медицинских должностей на короткое время появилась должность камер-медика

Это было личное решение Екатерины II, которая в 1784 г. специально под приглашенного ею в Зимний дворец доктора М. А. Вейкарта [87] учредила эту должность. Естественно, это решение императрицы стало сенсацией, немало озаботившей придворных врачей, даже такого уровня, как И. С. Роджерсон. Сам Вейкарт вспоминал: «Императрица пожаловала меня камер-медиком и приказала сказать мне, что я могу входить во время ея туалета в переднюю комнату, наравне с ея лейб-медиком и лейб-хирургом. Совершенно еще небывалый в России титул камер-медика вскружил голову и мне, и другим врачам. Оскорбленные лейб-медики говорили: „Камер-медик должно быть выше лейб-медика“; я же думал, что камер-медик нечто среднее между лейб-медиком и гофмедиком. Но мы все ошибались, потому что, как каждый гофмедик заведует особою частью, например фрейлинами, пажами и т. п.; так и мое дело было заботиться о лицах, принадлежавших к камере [88] ». [89]

87

Мельхиор Адам Вейкарт (1742–1803) – выпускник медицинского факультета Вюрцбургского университета, дослужился в Германии до должности профессора при Фульдском университете. Служил при дворе Екатерины II в должности камер-медика с 1784 по 1789 г. Вторично жил в России с 1797 по 1801 г.

88

Имеются в виду личные покои императрицы Екатерины II в Зимнем дворце.

89

Из записок доктора Вейкарта // Русский архив. 1886. Кн. 1, вып. 3. С. 236.

В 1787 г. (с января по июль) М. А. Вейкарт в числе других придворных медиков (лейб-медик И. С. Роджерсон; лейб-хирург И. З. Кельхен, [90] камер-хирург Мессинг и придворный аптекарь Гревс) сопровождал Екатерину II в ее знаменитой поездке в Крым.

Любопытно, что Вейкарт упоминает о бытовавшем при Императорском дворе «докторском столе». Так называлась категория кухонного стола, кушанья с которого подавались только лейб-хирургу, гофхирургу и придворному аптекарю: «Тут-то я узнал, что это был двор, при котором не знали скупости. Мне приносили каждый день по тринадцати бутылок разных напитков: вина, английского пива, русских питий и еженедельно по штофу данцигского ликера, ежедневно известное количество восковых свечей, кофею, чаю и т. п. Я вспомнил слова Олсуфьева: „Ни при одном дворе, ни в Европе, ни в Азии, ни в Африке не тратится столько, как у нас“». [91]

90

Кельхен Иван Захарович (Johann Henrich von Kelchen, 1722–1810) – лейб-хирург Екатерины II. Управлял Санкт-Петербургским немецким медико-хирургическим институтом, Медицинской коллегией и Обуховской больницей. Получил чин действительного статского советника при коронации Павла I в 1897 г.

91

Из записок доктора Вейкарта. С. 236.

Д. Г. Левицкий. Портрет А. Д. Ланского. 1782 г.

Однако эта сладкая жизнь М. А. Вейкарта продолжалась недолго, поскольку врач не сумел спасти фаворита Екатерины II Ланского. Платой за это стало удаление Вейкарта от двора в 1789 г. и возвращение в Зимний дворец лейб-медика Роджерсона.

Если обратиться к номенклатуре придворных медицинских должностей в их историческом развитии, то, наряду с архивными источниками, следует иметь в виду ежегодно издававшийся «Адрес-календарь» [92] с перечнем всех официальных лиц Российской империи. Так, в первом «Адрес-календаре» за 1765 г. в номенклатуре придворных медицинских должностей упомянуты лейб-медики, [93] лейб-хирурги, [94] гофхирурги [95] и придворный аптекарь. В 1770-х гг. к ним добавили «придворных докторов» [96] и медиков, находящихся «при Его Императорском Высочестве» [97] Павле Петровиче. При Александре I в номенклатуру должностей отдельной строкой включили «акушера», [98] «зубного лекаря» [99] и «камер-хирурга». [100] Судя по всему, должности узких специалистов появлялись в придворном медицинском штате по мере появления тех или иных проблем у членов императорской семьи. Например, в 1811 г. впервые упомянута должность придворного «мозольного лекаря», [101] а в 1813 г. появился «глазной доктор», [102] должность которого в 1821 г. переименована в «лейб-окулиста». [103] Эта номенклатура должностей [104] сохранялась вплоть до 1826 г. С образованием Министерства Императорского двора (1826 г.) в упомянутую номенклатуру включили врачей «для пользования больных придворного ведомства». В середине 1830-х гг. появляются должности «почетных лейб-медиков» и почетных «лейб-хирургов», в начале 1840-х гг. к ним прибавляется «почетный дантист». В 1876 г. Александр II санкционирует появление должностей «придворного гимнаста», «лейб-педиатра» и «лейб-отиатра». Эта номенклатура должностей сохранялась вплоть до 1917 г., что, конечно, не исключало приглашения к Императорскому двору узких специалистов различных медицинских специальностей, которые начали формироваться во второй половине XIX в.

92

Адрес-календари издавались в период с 1765 по 1917 гг. До 1843 г. именовались «Месяцеслов и общий штат Российской империи», после – «Адрес-календарь или общий штат Российской империи».

93

Иван Иванович Шилинг, Карл Федорович Крузе.

94

Вилим Вилимович Фусадие, Иван Федорович Реслейн.

95

Христофор Паульсон, Христиан Ульрих, Иоган Бек, Христиан Баумгарт, Иоган Лидерс.

96

Карл Леонтьевич Эйлер, Георг Андрей Кирнер.

97

Лейб-хирург Иван Филипович Бек, доктор Шулинус, гофмедик Фридерик Аламан.

98

Николай Мартынович Сутгоф.

99

Коньяр.

100

Иван Эйборт.

101

Иозеф Гартог. Его периодически именовали в документах «мозольным оператором».

102

Иозеф Райнери.

103

Иосиф Иванович Груби, надворный советник, медицины и хирургии доктор и ординарный профессор окулистики в Медико-хирургической академии, награжден орденами Св. Анны II ст. и Св. Владимира IV ст., кавалер.

104

Лейб-медики, в должности лейб-медиков, акушер и лейб-медик, лейб-окулист, лейб-хирурги, придворные докторы, гофхирурги, мозольный оператор, гофмедики (в том числе зубной врач).

Какое заболевание стало главной причиной смерти Екатерины II

Смерть первого лица в самодержавной империи – это всегда потрясение основ. Эти печальные события оставляют заметный след в душах подданных.

За все время существования Зимнего дворца в качестве главной императорской резиденции в ней умерли несколько первых лиц: императрица Екатерина II (в ноябре 1796 г.), императрица Мария Федоровна (в октябре 1828 г.), император Николай I (в феврале 1855 г.) и император Александр II (в марте 1881 г.). Все эти смерти стали значимыми этапами «жизни» Зимнего дворца, означавшими конец одного царствования и начало другого. Всё, как в чеканной формуле: «Король умер, да здравствует король!».

Как всякий человек, императрица Екатерина II временами задумывалась о своей смерти. Она даже составляла ее «сценарии», планируя преставиться в окружении друзей, под звуки нежной музыки, среди цветов. Сохранилась заметка Екатерины II, написанная чернилами на клочке бумажки: «Ежели умру в городе, положите меня в Александро-Невском монастыре, в соборной церкви, мною построенной. Ежели в Царском Селе, в Софейском кладбище у Казанской Богородицы. Буде в Петергофе, у Сергеевской пустыни. Ежели в Москве, в Успенском монастыре». [105] Примечательно, что Екатерина II не упоминает Петропавловский собор, где находили последнее пристанище монархи начиная с Петра I.

105

Собственноручная заметка Екатерины II // Русский архив. 1871. № 1. С. 150. [Электронная версия.]

Она не единожды составляла эпитафии на свою могилу. Но старушка с косой, как это и бывает, пришла неожиданно, и смерть оказалась совсем не такой, как ее представляла императрица. Инсульт настиг Екатерину II во время утреннего туалета 5 ноября 1796 г. Современники и очевидцы оставили подробнейшие описания этих часов в стенах Зимнего дворца. Если отбросить «лирику», то произошедшее сводится к следующим «медицинским фактам». Императрице шел 68-й год, она давно болела различными возрастными заболеваниями, включая гипертонию. «Профессия» Екатерины II, связанная с постоянными стрессами, могла не единожды спровоцировать инсульт.