Враг для самого себя
Шрифт:
– «Да, шеф!» – сквозь шипение раздалось в рации.
– Томсон, не путайся под ногами.
– Об этом можете не переживать, я спрячу свою голову глубоко в песок, как это делают страусы и не буду мешать вам. – Конечно же голова Томсона не спрячется в песок, а вот в улики он точно уйдёт с головой.
Заплывший жиром шеф полиции развернулся и зашагал ко входу в дом. Немного погодя за ним последовали его собачки – Марли и Чёппи. И только потом выдвинулся Брайан.
Мощный металлический таран со скрежетом вновь и
Не мешкая ни секунды, бойцы спецназа устремились внутрь через клубы пыли, держа оружие наготове. Сразу за ними в дом ворвались шеф, квадратнолиций Марли, щуплый Чёппи в мешковатом костюме и детектив Брайан Томсон в своём элегантном пальто.
– Вперёд, обыскать каждый уголок! – рявкнул шеф, озираясь по сторонам с вытаращенным револьвером. – В здании может прятаться сообщник, будьте бдительны! Не применять оружие, в доме ребёнок! – предупредил он.
«Ты редко оказываешься прав, но сейчас приказ верный. Стрелять вслепую себе дороже».
По внутреннему двору с задней части дома спешили ещё четверо полицейских, осторожно двигаясь вдоль стен и припадая к земле, чтобы не получить пулю в лоб. Сержант Отто вёл их, прижимая к груди пистолет-пулемёт.
Первая группа добралась до лестницы и тут же заняла второй этаж. Другая группа осталась сторожить лестницу.
– Матерь Божья, – ошарашенно выпалил шеф, увидев женщину, чьи руки были прибиты к панорамному окну. На стекле виднелись засохшие струи крови. – Да он зверь во плоти. Скоро мы поймаем этого серийного убийцу!
– Сомневаюсь, что это его рук дело, – с каким-то энтузиазмом заговорил Брайан, осматривая знаменитую художницу. – Он в основном расчленяет своих жертв, здесь же всё куда более завуалированно.
– Потом будешь рассуждать о своих догадках, Томсон, сначала спасём девочку, – заявил шеф, отдавая команду бойцам. Спецназовцы послушно кивнули и ворвались в комнату, где должна была быть девочка. На месте её лежал стажёр. Рядом с ним валялся топор, с обуха которого стекала кровь.
Брайан наклонился и прощупал пульс.
– Живой, но дышит слабо. Его огрели обухом топора прямо по затылку.
– Очевидно – это был сообщник.
– Очень сомневаюсь, сообщник бы закончил начатое, а тут сразу видна рука непрофессионала. Я считаю, что это не более, чем обычная самооборона. А если и нападение, то не с целью убить, а скорее – обезвредить.
– «Врача на второй этаж и двух криминалистов, пусть поставят лабораторию», – сообщил по рации шеф, хмуро смотря на стажёра. – Бедняга, две недели назад поступил к нам на службу, а теперь лежит в луже собственной крови. Мир жесток.
– Жестокость мира – постоянное напоминание о нашей собственной смертности и о том, что даже в самых почитаемых институтах мы можем оказаться жертвами насилия. Цивилизация – лишь тонкая вуаль, маскирующая
– Почему третий? В комнате ещё шкафы есть и кровать, – с глупым лицом сообщил Чёппи, наивно полагая найти там преступника.
– Мой недальновидный «друг», ответь мне пожалуйста на вопрос, как в этом шкафу спрячутся два человека? К тому же, девочка без сознания.
Несмотря на такой аргумент, Марли всё же проверил шкафы, открыв каждый из них настежь – там было пусто, только гардероб и различные предметы, нужные для рисования.
– Вы четверо, отправляйтесь на третий этаж, Брок, Стив, остаётесь здесь с нами. Только прошу, ничего здесь не трогайте, сейчас сюда прибудут криминалисты. Ребята кивнули и встали у стены, шеф сменил Брайана. Марли и Чёппи пошли к кровати. – Куда собрался? – не поворачиваясь спросил шеф, остановившемуся в проходе Томсону. Следующий пролёт узкий. Мы только помешаем ударной группе. Пусть зачистят этаж своими силами.
– Я посторожу коридор, вдруг что случиться.
Шеф тяжело вздохнул, но ничего не ответил. У него не было сил спорить.
Несмотря на свои слова, Брайан всё же поднялся на третий этаж. Спецназ обшаривал четвёртую по счёту комнату. Обыски не принесли нужного результата. Этаж оказался пустым.
– Ума не приложу, куда они подевались, – сказал один из полицейских, раскручивая в руке дубинку.
– Джентльмены, вы кажется не заметили одну очень важную деталь, – довольно сказал Томсон, указав на потолок.
Над их головами находился квадратный люк. В стене справа был спрятан небольшой рычаг. Один из мужчин дернул его. Люк открылся, сверху медленно сползла лестница.
Первооткрыватель возжелал подняться первым. Мужчина поправил шлем и полез вверх – на чердак. Он был суров и решителен – такие люди, как нельзя лучше подходят в ряды спецназа.
На несколько секунд воцарилась гробовая тишина.
Вдруг хриплый вопль разорвал тишину. Из распахнутого люка вывалился полицейский, покатившись по ступенькам. За ним скатилась тощая фигура в ливрее дворецкого. Мужчина быстро поднялся на ноги. У него были безумные красные глаза. В его вытянутой правой руке сверкал длинный кухонный нож, на который он чудом не напоролся, пока летел вниз. Глаза дворецкого бешено вращались, а с губ срывались гортанные крики: «Убийцы! Убийцы! Убийцы!».
Он бросился на ближайшего копа, размахивая ножом. Острие лезвия блеснуло в воздухе, но спецназовец успел увернуться. Лезвие со свистом рассекло пустоту в опасной близости от головы служителя правопорядка. Дворецкий развернулся для новой атаки, сжимая нож обеими руками.
Снова промах.
Другой полицейский поспешил товарищу на помощь, но тут же получил ногой в пах, после чего повалился на пол, корчась от мучительной боли.
Первый полицейский всё же очухался и встал на ноги. Его рёбра ныли, спина едва сгибалась, а голова гудела.