Враг Империи

Медведев Антон Николаевич

Проснулся он в больничной палате. Сначала не мог понять, почему в больнице железные стены, потом вспомнил — он ведь на корабле. Но почему в больнице?

Хитрый пошевелился, к нему тут же подошел невысокий сухощавый старичок с мягкой и очень приятной улыбкой.

— Как наши дела? — с улыбкой спросил старичок. — Уже получше?

— Да, наверное… — Хитрый наморщил лоб и попытался вспомнить, как он сюда попал. — А как я сюда попал?

— Тебя контузило. Еще повезло, мог бы вообще без головы остаться. Выпей-ка вот это. — Старичок протянул Хитрому две таблетки и стакан воды. Хитрый с опаской взглянул на врача. —

Выпей, выпей. Это тебе поможет.

Хитрый сунул в рот таблетки, запил глотком воды.

— Ну вот, теперь все хорошо. Рука не болит?

— Не знаю… — тихо ответил Хитрый. Он только сейчас заметил, что левая рука перебинтована. — Не болит.

— Это хорошо. Думаю, тебе можно вернуться в каюту, ты почти здоров. Могут возникнуть небольшие проблемы с памятью, но ты не волнуйся, со временем все восстановится. Сейчас тебе принесут одежду…

Глава 7

Главное в его жизни — выполнить любой приказ. Хитрый знал это так же точно, как и то, что когда-нибудь вернется на маленький тропический остров, где прошла его юность. Да, пока он не может ничего вспомнить о своей прошлой жизни — контузия оказалась очень сильной, порой и сейчас его мучают боли. Но врач обещал, что память возвратится, и не было никаких оснований ему не доверять. Он очень милый и отзывчивый человек.

Сегодня они провели операцию на очередной планете, это был дерзкий, но очень успешный рейд. Им удалось уничтожить два транспорта и танкер, при взрыве погибло множество солдат противника. Они действительно хорошо поработали.

Была ночь. Хитрый лежал, глядя в темный потолок, и думал о своей жизни. Думал о своей работе, о том, что Барон сегодня получил пулю в бедро и вряд ли теперь примет участие в следующей операции. Сейчас он в лазарете, врачи обещали за неделю поставить его на ноги. Выходит, теперь их со Стратегом всего двое.

Он снова попытался вспомнить свой остров, но в памяти мелькали лишь какие-то обрывки воспоминаний. Там было хорошо — они купались, плавали на лодках. Не могли не плавать, ведь это остров. А значит, вокруг очень много воды. Кажется, он был рыбаком…

Наверное, это не так сложно — найти свой дом. Достаточно заявить в полицию, они проверят списки и скажут, откуда он родом. Он обязательно это сделает — когда вернется…

С утра они чистили оружие, Хитрому пришлось заменить ленту подавателя — вчера ее повредило лучом. Оружие надо содержать в порядке, от этого зависит твоя жизнь и исход боя.

— Ну как, Хитрый, все нормально?

— Так точно, господин полковник. — Хитрый вытянулся, смутившись, что не заметил приближения начальника. — Заменил ленту подавателя.

— Это хорошо…. — полковник Войков поправил ремень и улыбнулся. — У настоящего солдата все должно быть в порядке. Я прав?

— Да, господин полковник. От исправности оружия зависит успех боя.

— Хорошо, Хитрый. Продолжай, — самодовольно улыбнувшись, полковник медленно пошел дальше.

Хитрый проводил его взглядом, потом снова склонился над пулеметом. Повезло им с Войковым, замечательный командир. Побольше бы таких.

За обедом он сидел рядом со Стратегом, от их былой четверки остались только они двое. Барон очередную операцию пропустит точно, а вместо Шныря им обещают дать Длинного. Он один уцелел из своей четверки, да и то потому, что лежал в лазарете и во вчерашней операции не участвовал. Не повезло ребятам, их глайдер накрыло ракетой. Обычное дело…

Стратег, как всегда, был мрачен и молчалив. И лишь выпив свое пиво, чуточку повеселел, об этом можно было судить по тому, что его всегда обвислые усы слегка приподнялись. Взглянув на Хитрого, он даже улыбнулся.

— Что, Хитрый, — сказал он, — завтра работаем вдвоем?

— Не знаю, — пожал плечами Хитрый. — Нам же вроде Длинного обещали.

— Уже не обещают, Длинного к себе Камил взял. Так что вдвоем будем.

— Значит, будем вдвоем, — пожал плечами Хитрый.

* * *

Как обычно, перед операцией им дали отдохнуть. Настроение было хорошим, Хитрый даже временно перебрался на полку Барона — чтобы удобнее общаться со Стратегом. Похоже, Стратег немного побаивался Барона либо просто не любил разговаривать в его присутствии. А потому теперь, когда Барон лежал в лазарете, впервые общался с Хитрым действительно непринужденно.

— Я ведь механиком был когда-то, — рассказывал он, доброжелательно глядя на Хитрого. — Глайдеры ремонтировал, строительные платформы, какое-то время даже пассажирские лайнеры обслуживал. А потом познакомился с одной бабой, случайно ее встретил. Она на наркотиках сидела, — пояснил Стратег. — Нравилась она мне. Думал, смогу ее вытянуть, поженимся. Месяца три я с ней жил, у нее даже что-то получаться начало — иногда по нескольку дней ничего не глотала. Я уже кольца купил для свадьбы. А однажды прихожу с работы, а она мертвая. Врач сказал, что это был неорин, новый наркотик. Она по ошибке приняла слишком большую дозу… — Стратег замолчал, его усы снова обвисли.

Хитрый терпеливо ждал. Спрашивать о том, что было дальше, ему показалось бестактным. Захочет, расскажет сам. Так и получилось, после минутной паузы Стратег снова взглянул на него и улыбнулся.

— В тот день я здорово надрался. У меня ствол был припрятан — не мой, меня приятель попросил схоронить на время. Взял я его, сунул под куртку и пошел к тем типам, у которых Жанна дерьмо это покупала — ее Жанной звали, я не говорил? Нашел сначала того, кто торговал. Убил я его, но перед этим узнал, кто его босс. Вечером пришел туда, а там как раз какая-то вечеринка, гости только собирались. Но хозяин уже был… — Стратег снова вздохнул. — В общем, я потом уходить не стал и сам вызвал полицию. Дали мне пожизненное, хотя могли и вышку, там на вечеринке какой-то сенатор тусовался. Отсидел я шесть лет, потом мне предложили сюда. Я согласился.

— Сколько тебе еще? — спросил Хитрый.

— Шесть месяцев. Только об этом не надо думать — тот, кто думает, не доживает. Здесь был один, Котом звали. Почти год отмотал, ерунда ему осталась, пара недель. Вот тогда он и поверил, что может выжить… — Стратег встал с кровати, подошел к умывальнику. Открыв кран, жадно напился, потом вернулся на свою койку. По его волосатой груди стекали струйки воды.

— И что с ним стало? — спросил Хитрый.

— С Котом? Убило его. Нас тогда минометом накрыло — тяжелым, от каждого взрыва такие воронки оставались, глайдер спрятать можно. Притаились мы в одной, у них как раз заминка — кассету с минами меняли. Ну, мы вперед и рванули, самое время. А Кот задержался — испугался, что сейчас как раз по нам и жахнут. Даже не испугался, он никогда трусом не был. Так бывает, само тело боится. Вроде и хочешь что-то сделать, а не можешь. Ноги к земле прирастают. Это ведь очень трудно — подняться, когда в тебя стреляют. Он и промедлил. Только мы выскочили, как мина в нашу воронку и угодила. Ничего потом от Кота не нашли — вообще ничего. Я и не знал, что так бывает.