Враг моего отца
Шрифт:
Рамиль сжал зубы. У таких, как он, чуйка на реальные проблемы — идиотом он не был.
— Зато ты разнюхал достаточно. — Это был не вопрос.
— Хватит тебе на пару жизней, чтобы разгрести. ОАО «Белый мост», «Северный путь»… И держит тебя сейчас только она, — я кивнул на Кристину, не солгав ни капли.
Это все были предприятия, через которые Куваев проводил свои махинации с госзаказами на поставку оборудования. Там даже не миллионы крали…
— Ты же понимаешь, что я всего лишь верхушка айсберга — потянешь
Все это было понятно — делился «по-честному». Даже предположить, какой там откат, страшно.
— Тебя сбросят, как эту самую верхушку, Рамиль. С норвежцами вы допустили массу грубых нарушений, а скандалы такого масштаба никому не нужны.
Он задумчиво подвигал челюстью:
— Берешь ее, как гарантию моей сговорчивости? — процедил недобро.
— Мне не нужна никакая гарантия, — огрызнулся я. — Одно мое слово — и тебя не станет. Я не приезжаю в Россию просто так, Рамиль, ненавижу эту страну и этот город… Ты удостоился чести.
— Отпусти ее и поговорим. Что ты хочешь?
Боже, дай мне сил не рассмеяться! Купить он меня хочет?
— Я хочу ее. — Уже можно было наслаждаться. Даже не думал, что так быстро у нас все с Кристиной получится. — Пока что. А там посмотрим.
— Папа, о чем вы? — сориентировалась Кристина в своей партии. Отлепилась от меня и попятилась, не спуская с меня взгляда: — Ты правда хотел ему навредить? Кто ты такой?
Умница. Иначе бы снова пришли в тупик — слишком очевидно, какого рода убеждениями Кристина могла заниматься в моей постели.
— Я давний знакомый твоего отца, — перевел на нее взгляд. Только бы не заржать. В театральный пойти, что ли? — Приехал посмотреть, как поживает, с тобой познакомился…
— Чтобы ближе подобраться?
— Мне не нужно для этого знакомиться с тобой, — разозлился не на шутку. — Просто было любопытно. И все. Дальше ты знаешь сама. Я тебе не врал.
И я правда не врал. С нашей первой встречи сказал ей, как ненавижу ее отца и как мечтаю огорчить. Дело продвигалось отлично — Рамиль стоял бледный, как мел.
— Крис, поехали домой, — глухо позвал он.
— Нет, пап, нам со Славой надо поговорить.
— Я не оставлю тебя с ним…
— У нас все далеко зашло, пап! Ты же видишь! — вскричала она. — Ты видел! — она обняла себя руками так уязвимо, что я не выдержал — дернул ее в свои руки и прижал к груди.
Видимо, сделал что-то настолько впечатляющее, что ублюдок раскрыл глаза изумленно. Ну как если бы увидел на спине Кристины крылья. Привычная дрожь прошла по ее телу, на спину легли ее взмокшие ладони…
— Пап, уезжай, — выдохнула прерывисто в мою грудь. — Я… люблю его. И не могу уехать.
Стоило снова отдать Рамилю должное — не орал, не хватал Кристину за руки и не утаскивал из номера. Просто прикрыл глаза на мгновение, стойко принимая удар, будто выстрел, и молча вышел. Кристина собралась последовать его примеру, но я
— Не выходи. — Она обернулась с вопросом во взгляде. — Он поставит в коридоре кого-то своего, чтобы присматривать. Я бы так сделал… Он тебя не оставит. — Кристина замерла растерянно, дыша все тяжелее. — Успокойся, я пойду в бар, сможешь побыть тут одна — это будет логично. Будто мы поговорили быстро и на повышенных тонах, и я психанул и пошел накидываться.
Я натянул брюки, потом, морщась, взялся за рубашку. Когда, мать его, этот день уже кончится?
— У меня там вещи.
— Я решу этот вопрос. Но показывать, что у нас два разных номера, нельзя.
Я вышел. Мне не нужно за ней смотреть, я даже был бы «за», вытащи ее Куваев за волосы из номера и перекинь через плечо. Как же все это было непривычно — драмы, эмоции, чувства... Нахрена оно мне? Сидел бы в Европе, оттуда отослал кино с его дочерью в главной роли, и плевать, как он поведет себя. Я знал — ему будет хреново. Но мне не был нужен билет в первом ряду. А теперь я имел сомнительное удовольствие лично участвовать в драме.
Ругнулся с чувством и зашагал по пружинившему коврику к лифтам.
=10
Не знаю, когда он пришел. Я приняла ванную и вроде только донесла голову до подушки, а когда подскочила, за окном уже разливалась грязно-голубая утренняя пастель. Слава спал на диване в гостиной — добыл где-то комплект постельного и выглядел так, будто спит тут не вынужденно, а вполне себе комфортно — руки за головой, голова запрокинута… только одеяло на полу. Пришлось отвлекаться на гадости в духе детдома, потому что взгляд залипал на его теле. Хорошо, хоть спал он в трусах.
— Что ты так пялишься? — хриплый голос прозвучал так неожиданно, что я вытянулась по струнке, как перед дежурным в детстве. Чертовы рефлексы не вытравить. — Не знаешь, что со спящим мужиком по утрам делать?
— Я как раз выбираю между кремом для депиляции и тазиком холодной воды…
— Бездарность… Аспирина принести и минералки.
— Вот еще!
Я уже собиралась пройти мимо, когда он хрипло застонал:
— Кристина, будь человеком…
Внутри все вспыхнуло от гнева:
— Это ты меня просишь?! Ты, которому плевать на чужую жизнь?!
— Рот закрой! — рявкнул он со злостью, рывком усаживаясь на диване. — Я тебя не держу — вали на все четыре. Да что там… — он поднялся, в два шага оказался рядом и схватил за руку, — пошла отсюда!
— Пусти! — взвизгнула я.
— Сейчас, — потащил меня к двери, — выпущу!
— Слава, прекрати!
— Для тебя я никакой не Слава, спектакль кончился! Мстислав Сергеевич!
— Хорошо-хорошо! — растопырилась я перед входом, не давая ему дотянуться до ручки. — Мстислав Сергеевич, прекратите!