Враг моего отца
Шрифт:
— Ну и подержал бы, — вдруг заявила она.
Я уже не понимал, кто больше боится ее приступа — она или я. У меня уже выработался рефлекс — не трогать ни при каких обстоятельствах.
— Зачем? Никогда такого не видел — хотел досмотреть…
Теперь прыснула она.
— Я же схватил тебя в конце, — повернул к ней голову.
— Да? — удивилась она, приподнимаясь на локтях. — А я даже не заметила.
Она не заметила. А у меня чуть не остановилось сердце…
Марика еще вчера выспросила у меня по Вайберу нюансы нашей
— Ты что, не спала вообще? — поинтересовался Слава, едва глянув на ноутбук, а я погрузилась в кадры.
— Некогда было, — отмахнулась Марика, принимая из рук Фабии кофе. — Кристина, что скажешь?
Все это очень напоминало фильм со Славой. Я его вчера все же досмотрела, когда он уснул.
За весь фильм Марика не показала его лицо ни разу, только детали — пронизывающий взгляд, сдвинутые брови, сжатые губы, руки… Мужчины у нее вообще говорят руками — это возбуждало куда круче откровенных анатомических деталей. Но несколько раз эти детали все же появились — секс у Славы с актрисой определенно был… Я смотрела на это и едва не искусала губы в кровь. А это, оказывается, неприятно. И хоть тема фильма была далека от романтичного секса — распорки, кляп и полностью лишенная воли девушка, дозу жгучей ревности я вчера получила по полной. И Слава… он вел себя так, будто играть для него было как дышать. Ни капли фальши… Или это Марика так снимала?
Глянув на Багратова, я закусила губы — нет, он все так делал. Либо все, либо ничего.
Как бы то ни было, мне казалось, я тут лишняя. Слава и Марика великолепны, и мне хотелось также — свободно доверится им обоим и сыграть круто. Это действительно «другое» кино. В раскадровках Марики я не видела порно, детализация не подразумевалась. Она учла мою информацию про платки и связывание, и начинали по ее задумке мы именно с этого…
— Мне нравится. Слав, посмотришь? — охрип мой голос.
— Он все равно будет нарушать сценарий! — хохотнула Марика.
— Может, я вырос, как актер, — усмехнулся Слава.
— Посмотрим, — улыбнулась Марика.
44
— Снимаем с одного дубля, сами понимаете. Но все это, — она махнула рукой в сторону ноутбука, — набросок. Пойдете по другому пути — идете, не оглядываясь. Ну, Слава знает. На меня не смотрите. Моя основная задача — снять вашу особенную близость.
Пока я слушала ее деловой голос, чувствовала себя спокойной.
— Сколько вам нужно времени, чтобы подготовиться? У нас только сегодня в распоряжении.
И тут меня «прищемило». Сегодня! Так быстро?
Я изо всех сил старалась не округлять глаза, и Слава вовремя положил руку мне на плечо и ободряюще сжал. Сама же хотела! Марике не нужны репетиции и долгие подготовки — она снимает быстро и четко. А нам не нужны декорации — вся идея в нас самих. Господи! Ну кто меня за язык тянул-то?! С Багратовым рядом желания исполняются просто налету. А ведь он вчера еще рвал и метал по поводу этой съемки…
На ватных ногах я направилась в нашу спальню и обнаружила, что подготовка там идет полным ходом. Кровать
— Иди сюда, — сцапал меня Слава и потащил в ванную. — Ты точно готова?
— Я хочу, — упрямо выпрямилась перед зеркалом, ловя его взгляд в отражении.
— Хочу — это твой принцип, Куваева. А как насчет «могу»? — глядел он на меня исподлобья, сжимая за плечи.
— Хочу смочь, — твердо кивнула.
У него звякнул мобильник, и Слава раздраженно мазнул большим пальцем по экрану:
— Все по плану, принеси еще раз раскадровку… — На мой вопросительный взгляд в зеркале, он убрал мобильник в карман: — Я сказал, что если ты «дашь заднюю», съемки отменяются, — заявил как ни в чем не бывало.
— Да ты что, Багратов! — вскинула я руки на манер Марики, и он тут же это подметил:
— Ну ты еще на стул запрыгни! — усмехнулся, подхватывая меня под попу и прижимая к стене.
— Что ты делаешь?! — взвизгнула.
— Репетирую, — притягательно улыбнулся и прихватил губами подбородок. Но вдруг серьезно посмотрел в глаза и мягко улыбнулся: — Доверься мне и ни о чем не думай. Хочешь этот фильм — сделаю тебе фильм. — Я замерла, хлопая глазами, не в силах так сразу вместить в себя все, что он только что мне дал, но он и не собирался ждать: — Пойдем?
Все, на что меня хватило — просто кивнуть. Когда мы вышли из ванной, в комнате уже настраивали свет. На комоде, который еще вчера был нашей собственностью и частью личного пространства, стоял ноут Марики с открытой презентацией. В нее я и углубилась, стараясь не проникаться происходящим. Слава стоял позади, поглядывая на экран, и разговаривал с кем-то из команды на испанском…
Испанском? Это открытие так увлекло, что я даже на несколько ударов сердца забыла обо всем.
— Не знала, что ты полиглот…
— Если это тебя возбудит — я еще люблю Ницше и Блока, — шепнул он мне на ухо.
— О боже! — застонала я.
— К нему как раз равнодушен… Держи. — И поставил передо мной бокал портвейна. — Пей…
Суета вокруг нарастала вместе с внутренним нервозом. Я в который раз себя прокляла за то, что напросилась на эту экзекуцию, да еще и неприятное покалывание в пальцах вдруг стало нервировать не на шутку. Вот только не сейчас! Потягивая вино, я в который раз пробегалась взглядом по раскадровке, но снова и снова ни черта не видела.
Вторая половина бокала ушла, пока Фабия готовила меня к съемке, укладывая волосы и делая легкий макияж.
А потом начался форменный ужас.
Съемка.
Марика много всего говорила, вдохновляла на доверие ей и команде, давала инструктаж операторам…
— Ты все выпила? — Голос Славы на ухо прозвучал так неожиданно, что я вздрогнула. — О… иди сюда, лань моя трепетная… — Он притянул к себе за петельки джинсов, улыбнулся, глядя в глаза, и коснулся своим лбом моего… Мы стояли между камерами и светом рядом с кроватью. Марика с одним из операторов жарко что-то обсуждали. — Представь, что никого нет… — Он коснулся губами виска. — Только ты и я. Закрывай глаза.