Враг моего отца
Шрифт:
Наверное, не было места, из которого хотелось бы исчезнуть так же сильно, как из студии, в которой я сейчас сидела на холодном кожаном диванчике и улыбалась в камеру. Хотя, наверное, моя спальня тем утром на вилле Марики в Лиссабоне, когда я не обнаружила рядом Славу, могла с ней поспорить.
Известная Ведущая Марина Лымарева стоя приветствовала своих зрителей и вещала в камеру заготовленный текст:
— Сегодня у нас в студии актриса, о которой говорят последнюю неделю наравне с известным зарубежным режиссером, у которого она снялась. Сбежавшая муза Льва Савина, отечественного режиссера, который
— Спасибо, хорошо, — улыбнулась я.
— Ваш мужчина не пришел… — сыграла она «горечь разочарования».
— Да, он не смог, — пожала плечами. — Ну он и не медийная личность…
— Вся страна сочувствовала твоей трагедии несколько лет, но никто не знал, что эта трагелия в детстве создала такую проблему. Никто бы не предположил, что ты играешь в кино с гаптофобией, — вещала проникновенно Марина. — То, как ты преодолевала трудности, воодушевляет сейчас сотни людей с таким же диагнозом. — Я лишь вежливо улыбнулась. — Скажи, твоей целью было сняться в фильме Марики Джаст, когда ты, бросив все, уехала из Москвы? Твои фанаты были удивлены, мягко говоря.
Я ждала этого вопроса, заготовив максимально расплывчатый ответ:
— Нет, у меня не было такой цели. Честно говоря, я даже не знала, к кому меня везут — это был сюрприз. Все вышло само собой.
— Ваше первое совместное фото с этим загадочным мужчиной было сделано в аэропорту, — улыбнулась Марина.
— Да, мы тогда немного поцапались, — усмехнулась я.
— Так он не сказал, куда везет тебя?
— Нет.
— То есть вами двигала любовь?
— Тогда — нет, — покачала головой. — Просто… мужчина, который смог меня расколдовать, он, конечно же, особенный. Он повел — я повелась. И только потом мы решили, что на самом деле хотим преодолеть страхи друг друга… Это ведь подвиги своего рода, на них нужно решиться, понять, что награда стоит усилий.
— И когда он понял, что награда стоит его усилий?
— Мне сложно сказать за него… Но, наверное, когда спасал меня от очередного тяжелого приступа.
— Тебя кто-то коснулся?
— Да. А его не было рядом. В общем, это стало апофеозом нашего знакомства. И он вдруг решил, что хочет меня расколдовать, — улыбнулась я.
— Уверена, это случилось не за секунду.
— Нет… Мы с первых минут очень своеобразно общались, постоянно натыкаясь друг на друга. И он тогда не знал, что меня нельзя трогать, а получалось так, что постоянно случайно касался…
— Интересно, — вытянула губы Марина, довольная ходом беседы. — Как же вы получили предложение о съемках?
— Когда мы вернулись из Мадрида, где проходили терапию, мисс Джаст предложила сняться у нее.
— Расскажи, как это было… Ты же никогда не снималась в таком кино.
— У Марики — не «такое» кино.
— Да-да, она действительно снимает очень эмоциональные фильмы, в которых своя история…
— Наша историй показалась ей стоящей отдельного фильма, хотя график съемок на тот момент был очень плотный. Это было смешно. Марика делает предложение, я округляю глаза и киваю, а мой мужчина пытается
— Один день! — натурально округлила глаза Марина.
— И один дубль, — «добила» я аудиторию.
Послышался гул в зале, потом все захлопали.
— У вас получилось, — констатировала Марина, когда аплодисменты стихли.
— Спасибо, — улыбнулась я.
— Как же так вышло, что видео украли?
— Я не компетентна отвечать на этот вопрос.
— Но что ты почувствовала?
— Ничего, — ответила честно. — Мне позвонил агент утром, потом все так быстро закрутилось… Я не знаю, что чувствуют в этом случае. Понимаешь, я знала, что кино покажут, только позже. Поэтому была к этому готова.
— Ну ты же знаешь слухи, да? О том, что Марика Джаст сама разместила это видео?
— Это полная чушь… — И к этому вопросу я была готова. — Марика планировала широкую рекламную кампанию перед участием во французском фестивале кино в ноябре, кроме того, все закреплено между нами в договорном порядке. А еще — Марика прекрасный человек и одержимая творчеством личность, она далека от подобных идей. Ей не нужен скандал, чтобы напомнить о себе…
— Вы дружите?
— Конечно. И этой дружбой я тоже обязана тому самому особенному мужчине.
— У вас все хорошо? — подхватила Марина. — Вы вместе? Уже неделю нет постов в твоем Инстаграм. Кроме вашей фотосессии, нет новых фото…
Я тяжело сглотнула, прежде чем ответить:
— Вы все скоро узнаете, — улыбнулась с трудом.
Когда Славы не оказалось рядом тем утром, я поняла одну вещь, правда, спустя несколько часов, когда пришлось поверить в реальность — его нет и не будет ни утром, ни днем, ни вечером.
Никто никому не принадлежит.
Да, хотелось, чтобы он был постоянно рядом, но если он не смог — не его вина. Тем более Слава заслуживает доверия и уважения. И… у него были причины. Отец все мне рассказал.
Все, что осталось от Багратова — записка с двумя словами: «Дай время».
=56
И это все, что меня держало. В этих двух словах было обещание… Они стали моей молитвой. Я проговаривала их про себя по-всякому и каждый раз приходила к выводу, что это не может быть концом. Да, ему нужно время, чтобы многое уложить в голове, успокоиться, остыть, пересмотреть… Я сотни раз пыталась представить, как бы чувствовала себя на его месте, но не могла.
Каждый вечер мы садились с отцом в кухне, и он рассказывал мне что-то из прошлого, из своего детства, юности, про отца Славы, про их дружбу. Так я чувствовала себя ближе к Багратову. Еще мы почти каждый день созванивались с Марикой. Сначала по делу, потом просто поболтать. Она поддерживала, заряжала энергетикой независимой ни от кого свободной женщины, и мне даже еще несколько минут после разговора казалось: что бы ни случилось — все к лучшему. Но уже через полчаса я стекала в кровать и укутывалась с головой. Не хотелось ничего, да от меня никто ничего и не требовал. Багратов так мастерски все организовал: вовремя вышли все пресс-релизы, которые растянули потом по всем новостным лентам и блогам. Мой агент, как обычно, от моего имении разбирался с вопросами в соцсетях. Мне только на пару ток-шоу и пришлось выползти.