Враг моего врага
Шрифт:
— В курсе-то я в курсе, но меритократическое общество тоже может быть разным. В том числе — и военной автократией.
— Военно-технократической, если быть точным. — Инара хмыкнула. — Я, в принципе, понимаю твои опасения, Диего, но, право слово, они не имеют под собой никакой почвы. Ты же служил в Десантных Войсках астраханцев и кое-что повидал, поэтому тебе проще смотреть на вещи, в силу своего кругозора. Эльсинор строит свою империю мирными методами… в основном… и планеты, вошедшие в состав Правления, получают полный доступ к передовым технологиям. Та же гидропоника и технологии в аграрной сфере — эльсинорцы опережают вас, как минимум, лет на пятьдесят. Разве вы не хотите модернизировать свои агрокомплексы? Ваша сельскохозяйственная отрасль сможет выйти в лидеры Южной Периферии — это плохо, как ты считаешь?
— Может, это и неплохо, но всё-таки…
— Если ты думаешь, что вас заставят жить по тем правилам, по которым живут, скажем, на Эльсиноре, Венцеслаусе или Шелтоне, то ты ошибаешься, Диего. Главное — не качать права и не заниматься незаконными делишками. И всё будет хорошо.
Ибериец покачал головой. Возможно, Инара и права, но слишком долго Иберия являлась независимым миром, чтобы вот так, в одночасье, войти в состав Правления. Хотя, судя по развитию ситуации в Галактике, рано или поздно это всё равно произойдёт. Слишком уж очевидны имперские амбиции Эльсинора.
— Вы слишком хорошо информированы, сеньорита Шепард, — буркнул Диего. — Как и ваш отец. И я догадываюсь, откуда у вас эти сведения.
— Во-первых, мы не дипломаты и не представители торговых гильдий на переговорах, чтобы выкать друг другу, сеньор Алонсо, — усмехнулась Инара. — Не стоит рефлексировать по этому поводу… или ты боишься, что мой отец тебе голову оторвёт?
— Бульдозера можно назвать каким угодно, но только не мягкосердечным. Кружиться вокруг какого-нибудь астероида мне совсем не улыбается… Инара.
— С чего ты решил, что тебя выбросят в космос? — удивилась денгарийка. — Ты же не пытался меня убить, как те бараны, что подложили бомбу на моём пути следования.
— Кстати — узнали, кто это был? — спросил Диего, стараясь перевести разговор в более безопасное для него русло.
— Узнали, — снова усмехнулась Инара. — Тебе станет легче, если я об этом расскажу?
— Не знаю. А должно стать? Меня, в принципе, это не касается…
— Ой ли? — в третий раз усмехнулась Инара.
— Мне это перестаёт нравится, Инара Шепард, — нахмурился Диего. — С какого боку дела Тёмного Синдиката должны касаться моей планеты?
— Не здесь, Диего. — Инара поднялась на ноги и кивнула иберийцу. — Как ты понимаешь, подобные места не защищены от прослушки, поэтому я предлагаю перейти в более защищённое помещение.
— Это куда?
— В космопорт, в мою личную каюту на борту фрегата «Саблезубый». Там никто не сможет подслушать наш разговор.
— Весьма красноречивое название для боевого корабля! — хмыкнул Диего.
Инара в ответ лишь пожала плечами и, не произнеся больше ни слова, направилась к выходу из помещения.
Всю дорогу до космопорта, сидя в просторном салоне «матадора», Диего Алонсо не проронил ни единого слова, размышляя о своём. После того, как совещание в приватной комнате кантины Загга Сорана было завершено, ибериец переговорил с сестрой и Соломоном Фосселом, объяснив им суть проблемы. Изабелла, конечно, несколько расстроилась тому обстоятельству, что ей придётся расстаться с братом, но Фоссел в ответ на её слова сказал, что Диего уже большой мальчик и сам вполне способен о себе позаботиться. При этом он как-то странно посмотрел на Диего и подмигнул ему, что почему-то рассердило последнего. Несколько более резковато, чем было бы надо, Диего ответил Фосселу, что он прекрасно контролирует ситуацию и что ему очень хорошо понятно, что именно стоит сейчас на кону. Соломон при столь бурной реакции Диего слегка опешил, но быстро взял себя в руки и заявил, что ничего такого он вовсе не имел в виду. Диего же, покачав головой и поняв, что он зря сорвался, сказал, что он будет осторожен и не станет совершать глупых ошибок. Фоссел, кивнув ему, крепко пожал руку Алонсо и сказал, что он может не беспокоиться об Изабелле — причинить ей какое-либо зло смогут только через его труп. На что Диего ответил, что, как он надеется, до этого не дойдёт, и что оба они вернутся с Деллата не с пустыми руками.
Простившись с сестрой и Фосселом, Диего покинул кантину и спустился на улицу, где его уже ждал вездеход Тёмного Синдиката. Халрон Дана с ничего не выражающим лицом открыл перед иберийцем дверь в правом борту «матадора» и кивком головы дал понять Диего, что тот может залезать внутрь. Что ибериец послушно и проделал.
В просторном и и обставленном по-военному просто салоне бронированного вездехода Диего обнаружил сидящую в удобном конформном кресле Инару Шепард, которая внимательно что-то просматривала на экране небольшого переносного компьютера. Покосившись на Алонсо, денгарийка коротко кивнула ему и, не сказав ни слова, снова уткнулась в дисплей.
Ригелианин, задвинув за собой бронированную дверь вездехода, молча прошествовал через салон «матадора» и скрылся за внутренней дверью из бронесплава, за которой Диего успел рассмотреть кабину вездехода и сидящего в водительском кресле винзили, которого все почему-то звали на людской манер — Джим, хотя настоящее имя гуманоида с Каламира было Джафатту Пермин. Третий спутник Инары, которого, как уже знал Диего, звали Али Джемисон и который действительно был агнианцем, тоже находился в кабине «матадора», но со своего места ибериец не мог его видеть.
Как только за спиной Даны затворилась дверь, машина тут же тронулась с места, причём винзили сделал это очень плавно, так, что движение едва чувствовалось. Пространство пассажирского отсека наполнил мягкий урчащий звук работающих турбин, но это был единственный звук, который здесь можно было расслышать… если не считать едва слышного жужжания вентилятора системы охлаждения переносного компьютера Инары.
Так, в молчании, они и проделали путь до космопорта. Инара Шепард лишь изредка посматривала на иберийца, всецело поглощённая своим компьютером, а Диего просто тихо сидел в кресле, анализируя происшедшие с ними события. То, что им удалось найти тех, кто согласился помочь Иберии, радовало, но присутствие на Периферии Корпоративного Правления настораживало. Диего, конечно, хорошо знал, благодаря службе в Десантных Войсках Астраханской Федерации, что Эльсинор действительно никого насильно не тащит в Правление, теоретически, как выразился когда-то бывший командир иберийца Калеб Йоханссон. Просто у Директората существовала своя стратегия в этом плане. Ознакомить жителей какой-нибудь планеты, не входящей в КПЭ и пока не изъявляющей такого желания, с технологиями, дать понять, что при вхождении в состав Правления всё это будет в их распоряжении — и глядишь, через некоторое время на планете сменяется правящий режим, а сам мир присоединяется к КПЭ. А для миров с высокими уровнями развития находились свои, так сказать, «пряники». «Кнут», в виде ВКС и Космического Десанта, всегда мог быть применён для наиболее строптивых. И бывший командир Диего вполне серьёзно полагал, что в ближайшем будущем интересы Эльсинора пересекутся с интересами Терранской Федерации. А тогда — войны точно не миновать, особенно учитывая то обстоятельство, что сейчас на Терре у власти находились неоконсерваторы.
Миновав пост контроля и досмотра транспортных средств, «матадор» въехал на территорию космопорта и покатил куда-то в северном направлении. Проехав около трёх километров, вездеход свернул влево и спустя несколько секунд затормозил перед опущенной транспортной аппарелью фрегата Синдиката. Пермин, сбавив скорость, завёл машину внутрь просторного транспортного ангара звездолёта, после чего Инара, наконец, оторвалась от своего компьютера и деловым тоном приказала Диего следовать за нею.
В представлении иберийца комната/квартира — в данном случае, личная каюта — большинства женщин должна была, ну просто обязана, иметь всякие разные украшения и прочие женские штучки-дрючки. Но к личной каюте Инары Шепард это не относилось ни с какого боку. Никаких чисто женских украшений, никаких «розовых плюшек», как иногда любил выражаться младший брат Диего Мигель. Раскладная кровать, рабочий стол-пульт с двумя креслами, причём явно не на Периферии сработанный, довольно мощный денгарийский персональный моноблок «Прометей-220», встроенные в одну из стен большой двустворчатый шкаф, душевая кабина и бытовой холодильник, и стоящий у противоположной от кровати стены стереовизор. Больше в каюте ничего не было… ну, если не считать огромного сансифарского ковра, который полностью покрывал металлический пол каюты.