Враг
Шрифт:
Тело Даниэллы начало сотрясаться, и у неё из глаз полились слёзы, сопровождаемые глубокими рыданиями.
— Она умерла. И не было никого, кто мог бы защитить меня от других.
Она закрыла лицо руками.
Чейз обнял ее за плечи.
— Эй, — прошептал он. — Тебе больше не нужно нам ничего рассказывать. Я думаю, мы понимаем, что произошло дальше.
— Милое дитя, — доктор Саймон вытер слезу со щеки, — мы рады, что нашли тебя. Теперь мы защитим тебя.
— Вы не сможете защитить её, если отведёте обратно в бункер, — сказала я.
— Она может стать
Даниэлла посмотрела на меня.
— Я не против пойти с ними. Никто не может причинить больше вреда по сравнению с тем, что я уже испытала. У меня нет никого… нет семьи.
— У тебя есть мы, — сказала я, протянув к ней руку через стол.
Она взяла меня за руку.
— Спасибо. Именно поэтому я пойду с ними. Потому что я хочу, чтобы вы были в безопасности.
Она посмотрела на меня полными слёз глазами.
— Я знаю, почему ты здесь. Ты хочешь спасти свою семью. Я собираюсь сделать то же самое.
— Да, мы станем тебе семьёй, — согласился доктор Саймон. — Я позабочусь о твоей безопасности.
— Спасибо, — улыбнулась она.
— Так как тебе удалось сбежать? — спросила я.
Она переплела руки.
— Старший из братьев покинул бункер в пьяной ярости. Остальные умоляли его остаться, но он не послушал их. Несколько дней спустя двое других отправились на его поиски и тоже не вернулись. Остались только я и их родители. Но они не хотели, чтобы я находилась с ними. Они выгнали меня, потому что мне было шестнадцать, и я была беременна. Я не знала, как выживать или с чем мне придётся столкнуться. Я просто запихнула в старый рюкзак столько еды и воды, сколько туда влезло, и побежала, пока не добралась до дома, где вы меня нашли. После того, как моя дочь родилась мертвой… мне хотелось уснуть и не просыпаться. Но каждый день мои глаза открывались, и я не могла понять, почему.
Она замолчала и тихо заплакала, закрыв лицо руками.
Мне было ужасно жаль Даниэллу. Протянув руку, я погладила её по волосам.
— Сомневаюсь, что мы когда-нибудь ещё встретим такого борца, как ты, — сказала я. — Ты самая храбрая девушка, которую я знаю.
Она отрицательно покачала головой.
— Это ты самая храбрая девушка, которую я знаю.
— Думаю, на шкале храбрости вы обе находитесь на одном уровне, — отметил Чейз.
Его комментарий заставил Даниэллу рассмеяться сквозь слезы.
— Я знаю, что мы можем сделать, чтобы тебе стало лучше. Это немного, но это только начало. Это поможет тебе закрыть эту страницу, — сказал Чейз.
Мы все повернулись к нему, и Даниэлла вытерла глаза.
— О чём ты?
— Мы могли бы похоронить твою малышку.
— Отэм, — прошептала она. — Её звали Отэм.
Он сочувственно кивнул.
— Мы можем устроить достойные похороны для Отэм. Что ты об этом думаешь?
Она оглядела присутствующих за столом, и её взгляд остановился на мне.
— Вы сделаете это для меня?
— Конечно, сделаем, — сказала я, почувствовав, что мы только что сделали важный шаг в сторону её полного выздоровления. — Она не заслуживает
* * *
Перед заходом солнца Чейз вышел на улицу и вырыл небольшую могилу рядом с могилой Хименеса. Мы все стояли вокруг в знак поддержки, пока Даниэлла укладывала своего ребенка в место его последнего упокоения, а доктор Саймон читал молитву. Она оказалась короткой и трогательной, но я увидела, что это была ещё одна победа для Даниэллы. Всего за несколько коротких дней она уже не была той девушкой, которую мы нашли в том доме. И в глубине души я знала, что она справится.
В тот вечер атмосфера очень изменилась. Джонс приходил в себя, и Даниэлла сидела с нами за обеденным столом. Стивенс достал колоду карт и научил нас нескольким играм. Это был первый раз за долгое время, когда у нас был обычный вечер. Мы ели до чувства полного насыщения, пили воду, пока не перестали испытывать жажду, и смеялись, кажется, несколько часов подряд.
Когда пришло время ложиться спать, мы с Даниэллой направились в нашу комнату. Она попросила меня оставить фонарик включенным, и я согласилась. Затем она начала пристраивать свой спальный мешок рядом с моим. Ей ещё было нужно время, чтобы приспособиться к некоторым вещам.
— Спокойной ночи, Эби, — прошептала Даниэлла, как только мы устроились поудобнее.
— Спокойной ночи, Даниэлла.
Посмотрев на светящийся круг на потолке, я коротко помолилась, попросив Бога присмотреть за Финном и моей семьёй.
Затем я перевернулась на бок и, наконец, провалилась в глубокий сон.
ГЛАВА 20
На следующее утро я проснулась от криков. Когда я вышла на улицу, я обнаружила, что Джонс починил рацию, и они связались с бункером. Вертолёт уже направлялся к нашему месту для эвакуации.
Они начали собирать вещи, сохраняя хорошее расположение духа в течение всего дня. Они выполнили свою миссию и были рады вернуться к своим семьям, хотя и потеряли нескольких человек. Я не могла себе представить, через что придётся пройти этим семьям.
В то утро мы с Киану были на крыше, и я заметила, что он смотрит на меня с беспокойством.
— Я знаю, что ты переживаешь из-за возвращения в бункер, но, как и в случае с Даниэллой, мы все на твоей стороне. Мы не позволим, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
Я вздохнула и покачала головой.
— В том-то и дело. Ты никогда не узнаешь, что они со мной делают. Я уже была там. Даже лаборанты понятия не имели, что нам вводят. Нас держали в частном крыле, под строгим наблюдением и охраной. Они не позволяли мне видеться с семьей, не считая нескольких визитов в месяц; и то, только после согласования. Никто не может войти в нашу зону, если у него нет секретного кода доступа. Так что, если вы, ребята, думаете, что можете защитить меня, то вы ошибаетесь. Как только я войду в бункер, я превращусь в призрака.