Враги целуют жадно
Шрифт:
Аня осеклась, напряженно вжавшись в стену – Вадим поднес руку к ее лицу.
Но не для того, чтобы ударить, как оказалось. А для того, чтобы мазнуть костяшкой пальца по ее щеке и заставить девушку умолкнуть на полуслове.
Его маневр сработал – Аня круглыми от шока глазами уставилась на парня.
Он же, склонившись ниже, вкрадчиво произнес:
– Осторожнее с высказываниями, милая моя! Тебя заносит!
– Я тебе не милая! –
Слабый. Едва различимый. Но от него не осталось и следа, когда Вадим окатил ее колючим ледяным взглядом, стиснул зубы и проскрежетал:
– Само собой! Но сути дела это не меняет - извиняйся, давай!
– Перед кем еще? – насторожилась девушка. – Перед тобой?
Збруев уверенно кивнул. И Аня просто оторопела от его наглости.
– За… за что? – ее возмущенный вопль эхом разнесся по коридору.
Как и жутко недовольный рев Вадима:
– А, по-твоему, не за что? Ты только что меня … по лицу шваркнула! Могла ведь просто по шарам съездить, или в грудак пробить если не понравилось тебе что-то. Но, нет же! Самый унизительный для мужика способ выбрала! Самый унизительный для МЕНЯ! НИКТО и НИКОГДА не бил меня по лицу - я ломал конечности и за меньшее! И ты не имела на это никакого права!
– А нечего было руки распускать! Кто тебе разрешал лапать меня?
– А тебе? – крохотный шаг вперед. – Кто тебе разрешал ко мне прикасаться?
– Я не…
– А ты ведь не просто прикасалась, – продолжал наседать на нее Вадим, напоминая о том дне, о котором она так старательно пыталась забыть. – Ты меня поцеловала! И что? За это мне следовало и тебя отхлестать по щекам?
Пауза. Надрывный вдох. Хриплый выдох. И едва различимое:
– Или все же по заднице?
«О, боже мой! О чем бормочет этот ненормальный?»
Аня смутилась. Такой потерянной и дезориентированной она чувствовала себя впервые. Ее кожа вспыхнула огнем - хоть голышом в сугроб прыгай в поисках спасения от этого пожара. Сердце гулко загрохотало за ребрами. Не зная, куда деть глаза, она тихо обронила:
– За поцелуй прости. Я… очень сожалею. Но по лицу ты получил за дело.
Девушка рискнула поднять на него глаза:
– Ты даже оправдаться мне не дал! Ничего не объяснил. Налетел, как сумасшедший. Обвинил черт знает, в чем и… силой поволок на поклон к своей Ксюшеньке! Что мне оставалось? Ты вынудил меня… защищаться!
Вадим помрачнел. Мелко вздрогнул всем телом, будто ото сна очнувшись. Его взгляд прояснился. Брови сошлись на переносице. Медленно, без резких движений он отстранился. Отступил на безопасное расстояние. Напряженно передернул плечами. Выдержав небольшую паузу, почти спокойно заявил:
– У нее случилась истерика. Когда я нашел ее в туалете, она уже рыдала в три ручья и тебя прок… В общем, она прямым текстом
Аня задумалась, прокручивая в памяти весь сегодняшний день.
Мало ли, что эта "принцесса" могла принять за оскорбление?
Вадим же истолковал ее молчание по-своему:
– Что и требовалось доказать! – бросил надменно. – Я скажу тебе один раз, Стеклова. Один единственный раз. Постарайся запомнить мои слова - я никогда не дам ее в обиду! Ксюха очень дорога мне! Трижды подумай, прежде чем лезть к ней в очередной раз. Прежде чем изо дня в день цеплять ее по поводу и без. Больше не будет предупреждений. Только последствия!
Аня изумленно уставилась на Вадима, невольно выдохнув:
– Чего? Это я… ее цепляю? Я… к ней лезу?
Похоже, шок от услышанного явственно отпечатался у нее на лице.
Ибо Збруев, крайне озадаченный ее реакцией, недоуменно прищурился.
Впервые она увидела в его глазах не тотальную уверенность в абсолютной честности своей девушки, а… пусть небольшое, но все же… сомнение.
Интуитивно ухватившись за это, Аня решила попытаться вывести эту сучку на чистую воду. И разобраться наконец, какого черта здесь происходит?
Почему Вадим так уверен, что именно она является агрессором для Ксюхи?
– Пошли, – игнорируя предательскую дрожь во всем теле, Аня обхватила себя за плечи. – Отведи меня к ней. Я хочу… извиниться.
На удивление, Збруев не сдвинулся с места.
Прожигая ее странным взглядом, он задумчиво протянул:
– Ты лжешь! Вот сейчас… ты лжешь!
Аня покачала головой, уверяя его в обратном:
– Я правда извинюсь. Если она скажет мне, чем я ее обидела, я извинюсь.
– Ты в любом случае извинишься.
– Не в любом! – Аня гордо выпятила подбородок. – Только если моя вина будет обоснована и доказана. Но… если в процессе наших с ней переговоров выяснится… совсем обратное, ты кое-что пообещаешь мне. Идет?
– Ты…
– Вадим, не унижайся! – раздался внезапно за их спинами писклявый голосок Полозовой. А спустя пару секунд она грациозно выплыла из-за угла. И Аня не имела ни малейшего представления, как давно эта сучка там стояла, и… как много слышала. Девушка тем временем продолжала:
– Отстань от нее – много чести для такой, как она! Мне не нужны ее паршивые извинения! Мне вообще ничего от нее не нужно!
Застигнутый врасплох, Вадим взглянул на свою пассию исподлобья и тихо чертыхнулся. А Аня, возмущенная до крайности, процедила сквозь зубы:
– Как это тебе ничего от меня не нужно? Хочешь сказать, что не преследовала конкретную цель, нажаловавшись на меня своему герою? Не хотела, чтобы он спустил на меня всех собак, защищая тебя? Я должна в это поверить? Должна закрыть глаза на то, что ты взяла и ради забавы оклеветала меня?