Враги за рубежом
Шрифт:
— Это тоже немного противоречиво. Искусствоведы расходятся во мнениях относительно выражения лица Терезы, переживает ли она интенсивное состояние божественной радости или… — Лоренцо прочищает горло и проводит рукой по губам, пытаясь подавить улыбку. Я внезапно понимаю. Оргазм. Тереза почти выглядит так, будто стонет от удовольствия. Проклятый Бернини.
— Некоторые набожные католики выразили возмущение тем, что Бернини унизил такой святой опыт, изобразив его таким образом.
Я изучаю лицо святой Терезы, пытаясь найти в камне какую-то скрытую подсказку, но даже тогда я не могу принять решение.
— Это прекрасно в любом случае. И мне нравится думать, что Бернини точно знал, что делал. Посмотри, мы обсуждаем его работу триста лет спустя.
Трудно отделить мою зарождающуюся любовь к Риму от моего зарождающегося интереса к Лоренцо. Город может многое предложить тому, кто хочет посмотреть. За каждым углом — кусочек истории, сквер, магазин, манящий вас внутрь. В то же время Лоренцо так хорош в своем деле. Очевидно, что Лоренцо провел много экскурсий по городу и знает свое дело. Он меня вдохновляет. Благоговейный трепет, правда.
Выйдя из церкви, мы медленно идем обратно к школе, и он с непринужденной улыбкой провожает меня прямо до ворот. Он поднимает мою левую руку, деликатно сжимая ее, чтобы увидеть золотой перстень, который я купила у уличного торговца несколько минут назад. Оно старинное и немного потускневшее, но стоило слишком дешево, чтобы от него отказаться.
— Тебе понравился сегодняшний день? — спрашивает он, опуская мою руку и поднимая на меня глаза.
— Понравился.
— Хорошо. Мы его повторим.
Я даже не уверена, на что я согласилась — на свидание или еще одну экскурсию по городу?
У меня хорошее настроение, когда я иду в школу. Время близится к обеду, поэтому я направляюсь прямо в класс латыни, чтобы проверить, как дела у учеников. Поворачиваю за угол, не в силах подавить дурацкую улыбку, и чуть не спотыкаюсь, когда вижу Ноя, прислонившегося к стене и слушающего урок.
ГЛАВА ВОСЕМЬ
Ной одет в спортивную одежду. Воротник его серой футболки пропитан потом. Его волосы влажные и завиты на концах. Темно-коричневые завитки такие же красивые, как скульптура Бернини.
Он слышит мое приближение и медленно поворачивается, чтобы оглянуться через плечо.
Его взгляд обжигает.
Я шатаюсь на следующем шаге, потом оправляюсь, досадуя на себя за то, что хоть как-то реагирую на Ноя, не говоря уже о такой реакции.
У меня в руках мои открытки и шоколадка, от которой я не могла отказаться.
Она миндальная, я знала, что ему понравится. От жары края подтаяли, но я поднимаю ее и показываю ему.
Он не выглядит ничуть впечатленным
Его тон язвителен, когда он спрашивает:
— Как прошло свидание?
Я почти сказала ему, что это было не свидание, не совсем свидание, но зачем беспокоиться? Какое это имеет значение, знает ли Ной правду?
— Все было хорошо.
— Планируешь оставить свой пост в Линдейл и переехать в Рим насовсем?
— А что? Думаешь снести нашу общую стену, чтобы занять мой класс?
— Было бы неплохо, — он делает вид, что раздумывает над этим. — Я помогу тебе собраться.
— Так быстро хочешь от меня избавиться? Кому ты будешь досаждать, когда меня не будет?
Он поворачивается и, таким образом, вторгается в мое пространство.
— Я тебе не досаждаю.
Фырканье, которое я издаю, настолько громкое, что может разбудить мертвого.
— Так чем вы, ребята, занимались? — спрашивает он.
Я бесстрастно пожимаю плечами.
— Смотрели друг другу в глаза. Играли в хоккей на гландах.
— А чем вы занимались на самом деле?
— Он водил меня на пончики.
Ной стонет, как раненое животное.
Я подхожу ближе, как бы вкручивая нож.
— Они были только что из фритюрницы. Целая тарелка, посыпанная сахарной пудрой. Некоторые были наполнены кремом канноли, который капал с боков. Тебе уже тесно в штанах?
Он подносит кулак ко рту, как будто ему нужно прикусить его.
— Звучит мерзко.
Смех поднимается во мне до такой степени, что его больно подавлять. Я опускаю взгляд на пол, успокаиваюсь, затем смотрю на него из-под ресниц.
— Он снова пригласил меня на свидание.
— И что?
— Я согласилась. Он такой джентльмен. И такой красивый, ты не находишь?
Он пожимает плечами.
— Не в моем вкусе.
— Верно. Это был бы не твой тип без дьявольских рожек и острого хвоста. Тебе было бы скучно до смерти.
— Это даже близко не похоже на то, что я ищу в женщине.
Я делаю еще одну попытку угадать.
— Она похищает щенков далматинцев. У нее фетиш на мех.
— Боже мой… какое у тебя бурное воображение.
Я щелкаю пальцами.
— Я поняла. Волосы из змей и скверный характер. Ее взгляд превращает мужчин в камень. Тебе нравится, когда она надевает на тебя наручники в постели.
Взгляд Ноя встречается с моим, и он отвечает:
— Черные волосы. Светлая кожа. Большие глаза. Рот, который никогда не замолкает. Она покупает мне шоколад, когда скучает по мне.
Мое сердце замирает в груди, когда он крадет шоколадку прямо у меня из рук и ловко подбрасывает ее в воздух, а через мгновение снова ловит.