Врата Абаддона
Шрифт:
Пока она пыталась замедлить дыхание, чтобы тратить поменьше, показания сменились на 82 процента. А сколько держалось 83? Она не запомнила. Легкая тошнота навела на мысль, как гадко пахнет рвота в скафандре, отчего тошнота еще усилилась.
Девушка, Мелба или уже Клари, далеко обогнала ее и уходила все дальше, двигаясь с ловкостью, отточенной опытом. Как будто для нее обычным делом было ходить в скафандре на магнитных подошвах. Заспешив, Анна задела ногой об ногу и переключила магниты на такую мощность, что прилипла к корпусу корабля. Инерция тянула ее вперед, магниты удерживали на месте, и она потеряла несколько секунд, разбираясь с неприятностью. Потом нашла тумблер и вернула нормальную мощность. После этого Анна перешла на размеренный, безопасный шаг. Девушку она потеряла из вида, но сказала себе, что это ничего. Она и так догадывалась, куда направляется Кларисса Мао. Или Мелба Кох — как ее ни называй.
Анна видела «Росинант» в программе новостей. История не знала более прославленного корабля. После активного участия Холдена в событиях на Ганимеде и Эросе, не говоря о более мелких стычках, его маленький корвет из года в год появлялся в разных программах, и Анна не сомневалась, что узнает его, если только там не окажется рядом двух одинаковых марсианских корветов.
Через пятнадцать минут она узнала «Росинант».
Корабль имел форму тупого черного клина — он был похож на толстую стамеску, положенную плашмя. Кое-где на плоской поверхности корпуса виднелись округлые выпуклости — Анна, плохо разбиравшаяся в космических кораблях, не знала, для чего они. Раз это военный корабль, наверное, там располагались датчики или пушки, но явно не двери. Она приблизилась к кораблю с хвоста и видела только одно входное отверстие — в центре тяжелого конуса дюзы. Подойдя к краю ближайшего к «Росинанту» корабля, Анна походила туда-сюда, присматриваясь к цели, прежде чем перепрыгнуть к ней. И рассмеялась, с горькой иронией отметив, что только на последнем шаге стала смотреть, куда прыгает. От смеха тошнота и возбуждение немного отступили.
Справа от дюзового конуса на корме она увидела бледный, как мозоль, пластиковый пузырь и через минуты, пробравшись сквозь пролом в обшивке, оказалась в грузовом отсеке. Только здесь, оглядывая ящики, державшиеся на таких же, как у нее, магнитных присосках, Анна сообразила, что дальше этого момента план не продумала. Соединяется ли помещение с кораблем? В двери, оставшейся за спиной, не было шлюза, возможно, в этот отсек воздух никогда не закачивали. Тревожила мысль, что она понятия не имеет, что здесь где располагается, и еще сильнее — что девушка, возможно, притаилась за одним из ящиков.
Анна осторожно подтягивалась от контейнера к контейнеру и наконец попала в продолговатую узкую нору в дальнем конце отсека. Кусочки пластика и замороженной еды витали вокруг роем странных насекомых. Ящик разбился: то ли здесь была драка, то ли это произошло от резкого торможения. Анна запустила руку в подвешенную к поясу скафандра сумку и достала тазер. Ей еще не приходилось стрелять в невесомости или в вакууме, и оставалось только надеяться, что ни то ни другое не повлияет на работу механизма. Опять возникал риск, на который не пошел бы ни один астер.
К великому облегчению Анны, здесь обнаружился шлюз, и она открыла его, тронув панель. Шлюзование заняло несколько минут — она тем временем стянула с плеч тяжелый ранец и поиграла тазером, проверяя, помнит ли, как снимается предохранитель. Военная модель казалась простой в обращении, зато и надписей с указаниями на ней было куда меньше, чем на гражданской.
Загорелась зеленая лампочка, и внутренний люк открылся.
Здесь не было никого, только пустая палуба — скорее всего, механическая мастерская со шкафчиками для инструментов, верстаками и трапом на одной стене. По концам трапа располагались два люка: один — в кормовую часть, другой — в носовую. Анна успела подумать, что членов команды она скорее разыщет ближе к носу, когда с кормы донеся громкий удар, и свет погас.
Почти сразу засветилась желтая светодиодка, и бесполый голос произнес: «Сброс сердечника, переход на аварийное энергоснабжение». Фраза повторилась несколько раз. Шлем приглушал звук, но все равно было ясно, что в корабле еще есть воздух. Анна стянула шлем, оставила висеть на креплениях.
Она почти не сомневалась, что сброс сердечника возможен только с аварийной панели в машинном зале, и потому двинулась к кормовому люку. Обычный на корабле гул стих, и теперь, без шлема, она слышала каждый звук, доносившийся с той стороны. С защелкой люка она провозилась несколько секунд и, когда люк наконец открылся, чуть не заорала от неожиданности.
Мелба кого-то убивала.
Астерша с длинными темными волосами, в засаленном комбинезоне, корчилась в лапе механизма, скрывавшего плечи Мелбы. Женщина — Анна уже узнала помощницу Холдена, Наоми Нагату — выглядела жестоко избитой. Рука и плечо были в крови, все лицо — в ссадинах.
Вплыв внутрь, Анна оказалась в сводчатом зале. Стена реакторного отсека изгибалась, создавая подобие церковного собора ядерной эры. Анне нестерпимо хотелось действовать, но она помнила: у нее будет только один выстрел, и потому не решилась стрелять с ходу.
Лицо Наоми налилось темным синеватым багрянцем, дыхание срывалось с губ редкими хрипами. Она каким-то чудом сумела поднять руку и оттолкнуть Мелбу. Анна коснулась ногами палубы, и подошвы прилипли. От нее до Мелбы оставалось меньше трех метров, и она нажала пусковую кнопку, нацелившись в не прикрытую механизмом часть спины и надеясь, что тазер подействует сквозь скафандр.
Она промахнулась, но результат все равно получился впечатляющий.
Вместо ткани скафандра двойной импульс тазера попал в жизненный центр меха. Тянувшиеся там и здесь провода раскалились докрасна и начали рваться как ниточки. Тазер тоже стал горячим, Анна не сумела его удержать и выпустила за миг до того, как оружие сплавилось в клейкий ком серого пластика. Мех выгнулся, щелкнул, растопырил лапы. Запахло горелой проводкой. У Мелбы каждый волосок встал дыбом, а руки и ноги продолжали дергаться даже после того, как разряд прервался. Экранчик на боку меха выдавал красный сигнал ошибки.
— Ты кто такая? — спросила Наоми Нагата, плавая в такой позе, что было ясно: рухнула бы на пол, случись здесь хоть малая доля g.
— Я Анна. Меня зовут Анна, — ответила она. — Ты как, в порядке?
После третьего укола Наоми прерывисто втянула в себя воздух и спросила:
— Какая еще Анна?
— Я — Анна, — повторила она и хихикнула по себя. — Ты спрашиваешь, кто я такая? Пассажирка с «Принца Томаса».
— ООН? Ты не похожа на флотскую.
— Нет, я пассажирка. Из миссии, посланной генеральным секретарем.
— Цирк с собачками, — процедила Наоми и зашипела от боли, когда Анна стянула бинт и активировала приспособление, не позволяющее ему разматываться.
— Так все говорят. — Анна ощупывала повязку, жалея, что бывала невнимательна на курсах первой помощи. Очистить рану, остановить кровотечение, иммобилизовать поврежденную конечность — вот и все ее познания.