Врата Анубиса
Шрифт:
– Скоро, – прокаркал другой голос.
– О да, уже скоро, дорогая, потому что тьма твердеет, твердеет как толща ила, и мы хотим выбраться отсюда до того, как она обратится в камень, – нет, мы не хотим навеки остаться в ней.
– Нет, не в ней… – вмешалась вторая.
– Нет, не в ней, мы не хотим с моей прелестной сестрицей быть навеки закованы в камень, которым станет затвердевшая тьма! Открой дверь, дорогая!
Джеки забилась в угол. Она старалась не дышать, искренне надеясь, что каменная плита, когда падала обратно, заклинилась намертво и никто уже никогда не сможет ее поднять.
И тут-то она услышала приближающиеся
– Один из твоих собратьев идет, – сказал первый голос. – Но мы скоро вернемся… скоро.
– Скоро… – эхом отозвался второй голос. Все стихло. Потом слабый звук – словно листья ветер гонит по мостовой, и Джеки увидела наверху в глазке открытого люка красное свечение – все ярче и ярче. И вот она уже слышит, как Данги насвистывает дурацкую песенку, ту самую, которую Хорребин всегда заставлял его петь.
Через несколько мгновений в отверстии люка появилось лицо Данги и факел.
– Как это тебе удалось сдвинуть крышку? – спросил карлик.
– Ох, Данги, – пролепетала Джеки, попытавшись встать и пошатываясь – ноги почему-то как ватные, совсем не слушаются. Она встала прямо под отверстием, чтобы Данги мог ее лучше видеть – сейчас она была рада любому человеческому существу. – Это не я. Это какие-то две мерзких твари, они сказали, что они сестры. Это они сдвинули крышку люка, и они предлагали мне сокровища в обмен на мои глаза.
Джеки видела, что карлик напряженно всматривается в темноту ямы, но, учитывая расстояние от люка до пола ее камеры, бесполезность такого осмотра вполне очевидна.
– Ох-хо-хонюшки… – сказал он наконец. – Здесь внизу водится всякая такая нечисть. Плоды неудачных экспериментов Хорребина… – о черт! – да здесь, пожалуй, еще ползают и те, кого я сам сотворил… – Он опять посмотрел вниз, в темноту ямы. – Доктор Ромени и Хорребин считают, что ты из команды, работающей против них. Это так?
– Нет.
– Я тоже думаю, что нет. Но вполне достаточно, что Хорребин так думает. – Карлик явно колебался, говорить дальше или не стоит. – Если я… выпущу тебя, ты мне поможешь убить его?
– Ну разумеется, Данги, буду очень рад, – искренне сказала Джеки.
– Обещаешь?
Карлик мог запросить практически любую цену, и Джеки бы заплатила.
– Я обещаю. Да.
– Хорошо. Но если мы собираемся работать вместе, ты должен перестать называть меня Данги. Меня зовут Теобальдо. Называй меня Тэй. – Лицо карлика исчезло, и Джеки услышала, как он мычит от натуги, пытаясь сдвинуть плиту, потом плита поддалась, и карлик заглянул вниз сквозь расширившееся отверстие, в руках у него была крепкая палка с намотанной посередине длинной веревкой, один конец веревки свободно болтался. – Надеюсь, ты сможешь подняться по веревке, – сказал Теобальдо.
– Конечно, – поспешила уверить его Джеки, но про себя подумала: «Вот мы скоро и выясним, смогу я или нет».
Карлик положил палку поперек отверстия и скинул веревку вниз. Быстро размотавшись, веревка упала кольцами у ног Джеки. Сделав глубокий вдох, она подошла к веревке, ухватилась покрепче, стараясь дотянуться как можно выше, и попробовала подтянуться на руках…
Еще несколько перехватов, и вот – не прошло и двух секунд, как одна рука, а еще через мгновение – уже обе руки ухватились за палку.
– Хватайся за край плиты, – сказал Теобальдо. Джеки с удивлением обнаружила, что ей каким-то образом удалось подтянуться на руках и выкарабкаться из ямы без
– Раньше ты был здесь за главного, – спокойно сказала она.
Старый карлик оценивающе на нее глянул, продолжая сматывать веревку.
– Да, это так.
– Я слышал, что… что раньше ты был высоким. Карлик уселся на бухту смотанной веревки и поставил ноги на противоположный край дыры. Он поднял руки и неохотно сказал:
– Подтолкни-ка эту штуку, а? Я попробую подхватить и тихонько опустить плиту на место. Предполагалось, что я принес тебе обед, а обед ведь можно опустить и через люк, верно? Незачем трогать плиту. Поэтому, если они услышат, как с грохотом падает плита, они все сбегутся.
Джеки встала поустойчивее, заклинив ноги в сандалиях в выемках между булыжниками, и, поднатужившись, приподняла плиту.
Карлик принял вес плиты на протянутые ладони и под тяжестью плиты пригнулся к земле, потом сделал несколько глубоких вдохов, чуть-чуть приподнял и перехватил снизу край плиты. От страшного напряжения его губы побелели и на лбу выступил пот, руки дрожали. Он медленно опускал плиту, потом разжал руки и поспешно отскочил. Плита упала на место – с лязгом захлопнувшейся двери.
Тэй, тяжело дыша, опустился на пол.
– Так… ладно, – выдохнул он. – Они… не услышат. – Он с огромными усилиями, кряхтя и охая, поднялся на ноги. – Да, я был высоким когда-то. – Он поднял факел и посмотрел на Джеки. – Ты колдовать умеешь?
– Боюсь, что нет.
– Ладно, мы его перехитрим. Сейчас я вернусь туда, наверх, и скажу ему, что ты хочешь поговорить. Но только не с доктором Ромени – ты боишься, что Ромени все равно убьет тебя, даже если ты ему все расскажешь. Я скажу, что ты хочешь купить себе свободу. Ты можешь рассказать Хорребину так много, что он будет так же силен, – черт, нет, не так же! – гораздо сильнее, чем доктор Ромени. У тебя есть Слова Власти, скажу я. Он стал неплохим чародеем – Хорребин, я имею в виду. Да, неплохим чародеем, целых восемь лет он был правой рукой Ромени, и все эти восемь лет он хотел, чтобы старик дал ему хотя бы одно Слово Власти или лучше – два. Ромени никогда этого не делал. Ну и мы скажем, что твоя команда знает все о планах Ромени в Турции. Да, да – в Турции, потому что это тоже не дает покоя Хорребину. Но Ромени не говорит Хорребину ничего, вернее – почти ничего, только то, что тому необходимо знать, чтобы покончить с Лондоном. Ио-хо-хо… – сказал старик уныло, – на это он обязательно клюнет. Конечно, Хорребин спросит, почему ты позволил себя схватить, если ты такой замечательный колдун, но тут-то я как раз имею что сказать. Я скажу ему, что ты сказал… ну, не знаю… допустим, что звезды как раз сейчас не благоприятствуют таким вещам. Ведь, правда, здорово!
– Да вроде бы… Но зачем так сложно? – немного нервно спросила Джеки, уже пожалев, что дала обещание помогать ему в этом рискованном предприятии.
– А затем, чтобы он оказался здесь внизу один, – прокудахтал Тэй, – один, без своих мордоворотов-охранников. Он не захочет, чтобы они слышали Слова Власти или хотя бы только заподозрили, что он якшается с врагами Ромени.
– И что мы будем делать, когда он придет сюда? Убьем его? – Хотя Джеки и была рада, что выбралась из ямы, сейчас ей стало очень не по себе. – У тебя есть пистолет?