Врата Хаоса
Шрифт:
Доходит до конца и начинает снова. Океан размеренно бился волнами о борт корабля и
успокаивающе рокотал. Наше судно неслось вперед легко и свободно. Горизонт был чист, ни
одного судна не повстречали мы за все время плавания. Мирроу, Звезда Небосвода, снисходительно наблюдала за нами с высоты. Небо оставалось безоблачным.
Наконец наступил благословенный день, когда наше судно вступило в полосу тумана, окружавшую остров Фей-Го со всех сторон. Берд протрубил
сразу же увидел на горизонте полоску земли. Обрадованный и немного огорченный
предстоящей разлукой, он разбудил меня и сообщил:
— Дошли!
У моряков нашего мира есть одна странная причуда: они считают, что их корабли не
«плавают», а «ходят» по воде. Когда я однажды поинтересовался у того же Берда, в чем
причина такой нарочитой ошибки, «водный тигр» посмотрел на меня, как на несмышленого
младенца, и заявил:
— Нет никакой ошибки! Рыба — плавает, корабль — ходит. Все верно.
— Тогда почему вы не говорите «поход» вместо «плавание»? — не сдавался я.
Взгляд Берда из презрительного превратился в сочувствующий.
— Поход бывает только на суше, приятель. Ты уверен, что тебе не требуется помощь
лекаря?
Смекнув, что каждым вопросом наношу удар по собственной репутации, я предпочел
больше не возвращаться к этой теме. Пусть говорят как хотят, что мне до их жаргона!
На горизонте виднелась темная полоска, постепенно перераставшая в песчаный берег.
Тумана не было, но Берд периодически трубил в раковину, которую держал в левой руке. На
всякий случай, как он выразился. Немного погодя он приказал убрать паруса и
подготовиться к спуску судовой шлюпки на воду. Я спустился в каюту за мешком и
оружием, после чего снова поднялся на палубу. Спокойствие и желание довести поиски до
конца царили в моей душе, волнению и тревогам там не было места. Сознание того, что
встреча с Орлуфией близка, делало мою решимость поистине безграничной.
Вдруг, сам не знаю почему, я подумал об отце. Да не просто подумал, а представил себе, как он возится в своей аптеке, часто выглядывая в окно и прикидывая, не пора ли уже убрать
сушащиеся под навесом травы и выложить новые. Единственный родной мне человек, трогательный в своей уверенности в том, что когда-нибудь он обязательно убедит меня
образумиться и перейти к оседлому образу жизни. Матери своей я не помнил — она умерла, когда я был еще младенцем. Отец воспитал меня. Хотя он считает, что не справился с этой
задачей должным образом, но я-то знаю, что всеми своими достоинствами я обязан ему.
Осталось разобраться, кто повинен во всех моих недостатках. Непременно поразмыслю об
этом
— Храни тебя Провидение! — Шлюпка с двумя гребцами уже болталась на воде, а Берд
протягивал мне «Поглотитель мглы».
— Да будет так! — как положено, ответил я, слегка оттолкнув его руку с артефактом. —
Пусть пока побудет у тебя. Я уверен, что на самом Фей-Го тумана нет. Морок создан лишь
для того, чтобы воспрепятствовать поискам острова, не более.
— Будь по-твоему. — Берд являл собой воплощенное смирение.
— Не забудь убраться обратно ровно через десять дней, — напомнил я и по
канату соскользнул в шлюпку. Согласно морской традиции на кораблях, находящихся в
океане, запрещены рукопожатия, объятия, а также слова «прощай» или «до свидания».
Вместо этого положено говорить «храни тебя Провидение» или «пребывай невредимым».
Моряки и здесь не могут не отличиться от прочих людей...
Белоснежный песок был так хорош, что я с трудом поборол желание немного
задержаться на берегу. В моем положении нет ничего хуже открытых, просматриваемых со
всех сторон пространств. Чуть поодаль виднелись огромные валуны, к которым я и
направился. По моим расчетам до первых валунов было не больше полутора сотен шагов, но
на самом деле прошел я не меньше тысячи. «Это Фей-Го, приятель», — напомнил я себе на
ходу.
Не успел я углубиться в каменный лес, состоящий из глыб разного размера, как
столкнулся с десятком скелетов, предводитель которых был крупнее своих солдат, имел на
голове пробитый в нескольких местах шлем, а на «теле» — почерневшие от времени латы.
Обрадовавшись тому, что остров все же оказался обитаемым, я обнажил меч и ознакомил их
с новейшими достижениями Академии фехтования О'Дельвайса. На аплодисменты я не
рассчитывал, мне хватило и того, что спустя некоторое время все скелеты превратились в
кучки порубленных костей. Истлевшие латы их предводителя не могли служить
препятствием для моего меча.
Кучки костей я добросовестно сгреб в одну и как следует перемешал мечом. Теперь, если
кто-то захочет вновь вернуть это мертвое войско к «жизни», он будет разочарован: скелеты
вступят в драку друг с другом и не успокоятся, пока вновь не превратятся в груду костей.
Причиной драки станут поиски «своих» костей в скелетах соседей, и никакие силы небесные
не смогут их помирить.
Окончив свое занятие, я сделал несколько шагов, но вдруг заклинание, брошенное справа