Врата Изгнанников
Шрифт:
— Не здесь. Положи лук, Вейни, ради бога, я видел, как они прошли мимо. Я пошел за ними, но ничего не мог сделать…
— Где она?
— Север, они увезли ее на север.
Его сердце превратилось в лед. Тем не менее он повелительно махнул луком, не опуская его. — Прочь с дороги.
— И меня ты тоже убьешь? — Глаза Чи раскрылись и загорелись бешенным огнем. — Вот как вы поступаете с друзьями!
— Прочь с дороги.
— С друзьями, Вейни, — повторил
Вейни отвернулся от Чи и побежал вперед, хорошо помня свист, который услышал снизу, хотя и видел лучников, стоявших на его пути. В то же мгновение что-то ударило его сзади в спину между лопатками и сбило на землю.
Он покатился вниз, к подножию холма, больно ударяясь спиной о мешанину из брони, лука и колчана. Шлем слетел, лук потерялся, а он все катился и катился вниз по травянистому склону, переворачиваясь с бока на бок.
Он вскочил, почти ничего не видя, и вырвал из ножен клинок чести. Звуки торопливых шагов, скрежет оружия, смутные фигуры, собравшие на склоне холма, выше и ниже его.
— Живым! — крикну кто-то. — Только живым! Шевелись!
Он закричал, выбрал цель и бросился вперед, прямо на кел, пробил его оборону: стальной клинок вошел в тело, прорвав кожаный панцирь. Но нога поскользнулась на мокрой от крови траве, и еще один враг бросился на него, а потом еще и еще. Покачнувшись, он восстановил равновесие, голова наконец-то заработала, он хладнокровно защищался от их атак, уловив ритм их движений и колебаний. Но тут вторая группа налетела с другой стороны и он потерял с таким трудом обретенный ритм.
Человек, падая, схватил его за ногу. Он покачнулся, все остальные бросились на него, не обращая внимания на клинок и стараясь схватить его за руки; он потерял равновесие и упал, на него свалилась скользкая куча тел.
Они все скатились к камню. Он ударил человека, державшего его, достал локтем в живот второго, потом огрел кулаком третьего, высвободился и вскочил на ноги, едва не упал на неровном склоне и попытался вырвать свой нож из руки удивленного человека, вцепившегося в него.
Опять шаги, тень затмила солнце справа и сзади, множество рук схватили его и ударили о камень. Кончик меча уткнулся в подбородок и заставил голову откинуться назад.
Из кровавого тумана вынырнуло лицо Чи, перекошенное усмешкой, чем-то похожее на волчье, за его спиной толпилось с полдюжины кел и людей.
— Ах, — издевательски сказал Чи, — очень близко, друг. Но не настолько.
ТРИНАДЦАТАЯ ГЛАВА
Они бросили его на утоптанный берег ручья, на какое-то мгновение он не понимал, что происходит, и только тогда, когда Чи скрестив ноги уселся перед ним, все понял: лицо Чи было маской, за которой жил кто-то другой, чужой.
Значит Чи умер, как и Брон. Многие из товарищей этих людей тоже погибли, некоторые ранены, и он один должен заплатить за все. Нормальная логика, которую он понимал. И совершенно непонятно то, что они, судя по всему, ничего не собирались с ним делать, эти кел и эти люди, которые должны были разорвать его на части хотя бы за тех троих, которые остались лежать на склоне холма.
Зато понятно, почему Чи глядит на него так, как сейчас, холодно и отчужденно — потому что это совсем не Чи. Он среди людей, которые скармливают своих врагов волкам.
Моргейн, его мысли опять побежали по знакомой дорожке. Слава Небесам, она цела, сбежала от них. Она ускакала, сохранила все свое оружие, и в безопасности.
Значит она где-то в холмах, может быть неподалеку. Только Небеса знают, но ручеек, который скрыл его следы, мог скрыть и ее — только она уехала в противоположном направлении, решил он: там Дорога, поэтому враги вряд ли даже подумают о том, чтобы искать ее там, будут искать здесь, и, конечно, ничего не найдут.
Она поскачет на север и на восток, туда, куда ведет Дорога, и, быть может, думает найти его, срезав путь; но надежды почти нет. Не исключено, что она сможет перехватить их около самих Ворот… возможно, но лучше об этом не думать: она не сможет бросить его и попадет в засаду.
Если только… О Боже, если только она не ранена и у нее не будет другого выхода.
И вряд ли он сумеет узнать правду у тех, кто будет допрашивать его.
— Почему вы здесь? — спросил Чи, как если бы у него в голове был список вопросов, на которые он собирался получить ответ. — Откуда пришли? Куда идете?
Они даже не связали его. Тем не менее оказалось, что достаточно трудно поднять голову, вырваться из болота, в котором оказался его рассудок, и увидеть Чи через то, что бегало в глазах и затмевало зрение.
— У нее есть право быть здесь, — сказал он: с одной стороны это правда, а с другой может устрашить всех этих кел.
— Ты человек, настоящий?
Вейни кивнул и пошевелился, что-то полилось вниз по щеке. Он неловко подтащил под себя руки, и, под тяжестью кольчуги и кожи, ощутил рядом с сердцем давление маленького ящичка. Они не нашли его. Он взмолился Небесам, прося их не дать им найти его, хотя все остальное оружие у него отняли, от клинка чести до ножа в сапоге. И эрхендимский меч, который лежал на коленях у Чи, он тоже хорошо помнил.
— Она кел?
Его так часто спрашивали об этом, что он, кивнув, солгал прежде, чем осознал это. — Да.
— Ты ее любовник?
Он не поверил своим ушам, услышав вопрос, и в нем поднялась злость. Усилием воли он сдержал ее, вовремя вспомнив, насколько опасно поддаваться ей. И этот фальшивый Чи не имеет доступа в сознание настоящего Чи — иначе не стал бы спрашивать. — Нет, — ответил он. — Я ее слуга.
— Кто дал ей такое оружие?
— Создатели. Давно умерли. В моем родном мире. — Руки дрожали под ним. Холод лился от земли и от ран. Возможно и страх. Слишком много причин. — Очень давно, — начал он, глубоко вздохнув из-за боли в животе, — что-то случилось с воротами. И это не прекращается, до сего дня, говорит она. Меч сделан для борьбы с ним. Для борьбы…