Врата Смерти(пер. И.Иванова)
Шрифт:
— Ты до сих пор уверен, что твой Дюкр бороздит воды и поджидает нас? — спросила Фелисина. — Мы запоздали на целых пять дней.
Геборий уселся на корточки.
— Дюкр давно ничего не пишет. Надо же хоть чем-то заняться.
— Решил позубоскалить перед встречей с Клобуком? — поддела старика Фелисина.
— А я не знаю, девочка, в каком настроении надлежит его встречать. Видишь ли, я не верю, что нам суждено здесь погибнуть. Но если это и так, у каждого из нас все равно произойдет своя встреча с Клобуком. Даже его жрецы постоянно
— Вот уж не думала, что мне придется выслушивать устный трактат. Теперь я жалею, что раскрыла рот.
— Взрослеющий ребенок проходит такую полосу, когда любое сказанное слово принимается в штыки. Я тоже не думал, что ты засидишься в детстве. Вообще-то, по твоим играм этого не скажешь.
Фелисина нахмурилась и промолчала.
«Насмешливость — это налет, под которым скрыта ненависть, — подумала она. — Беззлобного смеха не бывает. Сейчас я не буду тебе возражать, старик. Посмотрим, кто из нас посмеется последним. Скоро ты об этом узнаешь. Вы оба с Бодэном узнаете».
Крабов запекали живьем, соорудив из углей подобие жаровни. Вооружившись палочками, Фелисина и Бодэн гнали упрямых тварей назад в пекло, пока те не уставали сражаться за жизнь. Белое крабовое мясо оказалось на удивление вкусным, но очень соленым. Без пресной воды такое изобилие пищи все равно их не спасет.
Бодэн неутомимо запасался сушняком, намереваясь зажечь сигнальный костер. Днем с моря будет заметен дым, а ночью — огонь. Когда из-за горизонта показалось тусклое солнце, разбойник подбросил в костер влажной травы. Вверх потянулся столб густого дыма.
— Ты никак собрался жечь этот костер весь день? — спросила Фелисина.
— Весь день и всю ночь.
«Плохо, Бодэн. Мне нужно, чтобы ты заснул».
— А если наползут тучи, пойдет дождь и погасит костер?
— Что-то пока я дождевых туч не вижу. Да и ветер дует в сторону моря. Из пустыни дожди не приходят.
Фелисина следила, как Бодэн возится с костром. Казалось, разбойник дремлет на ходу. Но Бодэн не спал. Утомление одолело и его — особенно теперь, когда они достигли берега.
«Недавно Бодэн утверждал, что верит только в себя. И тут ложь. Вон как усердно он поддерживает огонь в костре, чтобы нас заметили. Нет, он тоже зависим от других. Скорее всего, поход сюда — напрасная затея. Может, надо было рискнуть и отправиться в Досин Пали».
После крабового мяса Фелисине нестерпимо захотелось пить. Вдобавок у нее схватило живот, отвыкший от обилия пищи. Геборий скрылся в своем шатре. Он тоже мучился животом. Так прошло еще около получаса. Фелисина морщилась от боли, следила за Бодэном и мысленно желала ему того же. Но если разбойнику и было муторно, он не подавал виду. Внутри Фелисины зашевелился прежний страх, только теперь она боялась Бодэна еще сильнее.
Боль ушла, а жажда не исчезала. Ветер разогнал облака, и над морем вовсю сияло жаркое солнце. Бодэн швырнул
— Можешь забираться ко мне, — предложила Фелисина. Разбойник вздрогнул.
— Чего ты стоишь. Иди. И я скоро приду.
Бодэн внимательно смотрел на нее, не двигаясь с места.
— Надеюсь, ты понимаешь, зачем я тебя зову? — насмешливо спросила Фелисина. — Неплохой способ скоротать время… если ты, конечно, не давал какие-нибудь обеты.
Бодэн снова вздрогнул.
— Мало ли, вдруг ты принес клятву какому-нибудь Властителю, который ненавидит плотские радости? — продолжала Фелисина. — Попробую угадать кому. Может, Клобуку? Хотя нет. Любовная утеха — это всегда маленькая смерть.
— Значит, вот как это у тебя называется, — пробормотал Бодэн. — Любовная утеха.
Фелисина пожала плечами.
— Я никому не приносил никаких клятв, — сказал Бодэн.
— Помню. Меня всегда удивляло: почему ты ни разу не попытался завалить меня в нашей хижине? Почему, Бодэн? Может, ты предпочитаешь мужчин? Или мальчишек? Переверни меня на живот и не почувствуешь никакой разницы.
Бодэн встал. Его лицо было непроницаемым. Помешкав еще немного, он пошел к шатру Фелисины.
Движения Бодэна были неуклюжими. Он явно не умел обращаться с женщинами. Содрав с Фелисины лохмотья, он быстро скинул свои, а потом уложил ее на спину. Фелисина глядела в его грубое бородатое лицо. Глаза разбойника по-прежнему оставались холодными и непроницаемыми. Потом он обхватил своими ручищами ее груди и сжал их вместе.
Едва он вошел в Фелисину, вся скованность исчезла. В Бодэне проснулось животное, объятое похотью. Он был груб, но Фелисина привыкла к еще более грубому обращению. Бенет и его приспешники с нею не церемонились.
Надолго Бодэна не хватило. Он придавил ее своим телом, тяжело дыша ей прямо в ухо. Фелисина не делала попыток высвободиться. Она внимательно прислушивалась к его дыханию, к малейшим движениям засыпающего тела. Фелисина даже не предполагала, что в этих делах он окажется столь беспомощным и слабым.
Убедившись, что Бодэн заснул, Фелисина осторожно извлекла из-под подстилки похищенный у разбойника маленький острый нож. Усилием воли она успокоила дыхание, однако бешено стучащее сердце ей не подчинилось. Впрочем, это не имело значения: Бодэн крепко спал.
Фелисина разжала пальцы, выбирая лучшее положение для удара. Потом она затаила дыхание и… Пальцы Бодэна вцепились ей в запястье, когда она еще только начала замахиваться. Он проворно поднялся и заломил Фелисине руку за спину. Затем он перевернул мстительницу на живот и припечатал своим телом.
Бодэн сдавливал ей запястье до тех пор, пока нож не выпал из ее руки.
— Думаешь, девка, я не проверяю свое имущество? — прошептал разбойник. — Думаешь, мне было сложно угадать, кто украл один из моих остреньких ножичков?