Врата судьбы
Шрифт:
— Я нахожу ваше требование более чем удивительным, сэр, — заявил лорд Картерет.
Понсфорт усмехнулся:
— Ваша светлость, если бы вам, подобно мне, приходилось, к несчастью, выслушивать требования кредиторов, вы бы не нашли в моих словах ничего удивительного.
— Вы напоминаете мне, что являетесь моим кредитором? — невозмутимо заметил министр, — Или, вернее, что я обязан вам за услуги, оказанные вами государству?
— Думаю, милорд, мне причитается какая-то компенсация помимо ничтожных сумм, выданных казной.
Лорд Картерет, откинувшись в кресле, постукивал кончиками пальцев по краю стола.
— Эти ничтожные, как вы изволили заметить, суммы составляют
Виконт сделал вид, будто не заметил последнего оскорбления. Он уже проглотил столько обид от лорда Картерета, что одной больше, одной меньше — уже не имело значения. Понсфорт держал голову высоко и сохранял хорошую мину при плохой игре.
— Признаю, милорд: вознаграждение было бы щедрым, — сказал он, — получи я его сполна. Оправдав ручательство вашей светлости, я расплатился бы с кредиторами.
— Не уверен, что слово «ручательство» в данном случае уместно. Но ваши кредиторы поняли меня. Надеюсь, вы тоже, — ответил министр.
— Разумеется, милорд. Вы оказали мне честь, поручившись за меня перед Исраэлем Суаресом и другими кредиторами.
— Именно так, — подтвердил лорд Картерет. — Благодаря моему письму вы спаслись от долговой тюрьмы.
— Да, — согласился в свой черед лорд Понсфорт, — и моя просьба относительно сэра Джона Кинастона вызвана желанием освободить вашу светлость от обязательств поручителя.
— Надеюсь, вы не забываете, что я могу в любой момент отказаться от своего ручательства, если заподозрю, что у вас нет былой уверенности в своей способности погасить долги. Но это к слову. Мне крайне неприятна ваша просьба. Я отнюдь не убежден, что смогу ее выполнить. Я смог бы это сделать, если бы знал... — министр оборвал себя на полуслове и выпрямился в кресле. — Но мы бродим в потемках. Разъясните, какую пользу для себя вы хотите извлечь из...
— Моя цель вполне разумна, милорд, — с готовностью отозвался Понсфорт. — Я уже имел честь уведомить вас об условиях завещания покойного мистера Холлинстоуна. Они позволяют сэру Джону запретить своей подопечной вступление в брак до совершеннолетия.
— Помню, — прервал его государственный муж. — Вы мне все это уже рассказывали. Более того, — добавил он с обычным выражением недоверия и легкого презрения, —независимо от вас получил этому подтверждение. Продолжайте, пожалуйста.
— Вам известно, что моя помолвка с мисс Холлинстоун состоялась вопреки воле сэра Джона.
— Меня это ничуть не удивляет, поскольку я знаю и глубоко уважаю сэра Джона, — язвительно прокомментировал его слова министр. — Ну и что?
— Сэр Джон арестован, милорд.
— Да, при вашем активном содействии, — напомнил министр. — Признаться, я не задумывался над вашими истинными целями. Мне известно, что сэр Джон не дал согласия на помолвку. — Вероятно, лорд Картерет не знал о расторжении помолвки. — Теперь я отчетливо представляю, что обвинение в государственной измене лишает его прав опекуна по завещанию сэра Холлинстоуна. Что мне неясно, так это причина вашего нынешнего визита. Надеюсь, вы не ведете со мной двойной игры, сэр?
— Двойной игры? Я,
— Ах, вы, кажется, и понятия не имеете, что это такое? Оставьте, сэр, не изображайте оскорбленную невинность! Подобные игры сейчас неуместны. Предавший однажды предаст снова. Впрочем, у меня нет желания обвинять вас, милорд. Мое единственное желание предупредить: будьте со мною откровенны. Какова ваша цель? Скажите коротко и прямо.
Виконту пришлось смириться с повелительным безапелляционным тоном министра: маска с него была сорвана.
— Милорд, — ответил он, — я полагал, что моя цель ясна. Я не замышляю зла против сэра Джона, ведь я собираюсь жениться на его племяннице и не хочу его погибели. Мне остается лишь уповать на перемену к лучшему в его мыслях по поводу моей женитьбы, когда бы перемена ни произошла — до или после свадьбы. Сэр, если я пообещаю сэру Джону всячески содействовать его освобождению и оправданию, он, движимый чувством естественной благодарности...
— Чепуха! — прервал его министр... — Естественная благодарность, черт побери! Почему бы вам не сказать начистоту, что вы замышляете сделку с сэром Джоном?
На сей раз Понсфорт лукаво улыбнулся.
— По правде сказать — да, — признался он. — Имей я приказ об его освобождении в кармане, я бы чувствовал себя намного увереннее.
Государственный муж снова откинулся в кресле, задумчивая поигрывая пером. Его неуверенность вселила в лорда Понсфорта надежду. Он понимал: самое неприятное для лорда Картерета после постоянных якобинских интриг — медленного кипения под внешне спокойной поверхностью, — их разоблачение. Министр предпочитал подавлять заговоры в зародыше. Он вселял в заговорщиков страх, а потом без лишнего шума отпускал их на волю. Осуждение сэра Джона не входило в планы министра: оно лишь придало бы популярности якобитскому движению. Правительству было выгодно ограничиться его арестом. Выйдя на свободу после такого сильного потрясения, сэр Джон наверняка утратит интерес к заговорам. Скорейшее освобождение сэра Джона под любым благовидным предлогом вполне устраивало министра. Предложение лорда Понсфорта давало козыри ему в руки: у сэра Джона сложилось бы впечатление, что своим освобождением он обязан его личному вмешательству. Министр колебался лишь потому, что не доверял Понсфорту и опасался, что осведомитель преследует иную, не известную ему, Картерету, цель. Вдруг его осенило.
— А может быть, освобождение сэра Джона нужно вам, чтобы оказать давление на его племянницу? — осведомился он холодным ровным голосом.
Проницательность министра потрясла Понсфорта: тот разгадал его истинные цели. Это была последняя карта в затеянной Понсфортом игре, и он возлагал на нее большие надежды. Но виконт ничем не выдал себя. В ответ на слова министра лорд Понсфорт изобразил оскорбленное достоинство и, выдержав паузу, растянул губы в презрительной усмешке:
— У меня нет нужды оказывать давление на мисс Холлинстоун, сэр. Мы обручены. Помолвка состоялась полгода назад, и об этом знает весь свет.
Убедительный ответ Понсфорта не рассеял сомнений министра: уж он-то знал, как двуличен человек, с которым он беседует. Лорд Картерет молча покачал головой.
— Когда же свадьба? — спросил он наконец.
— Завтра вечером в моем поместье в Суррее.
Понсфорт действительно вырвал у Дамарис согласие на брак в обмен на обещание освободить сэра Джона.
Лорд Картерет повертел в руке перо, потом бросил его на стол. По всему было видно, что он принял важное для себя решение.
— Приходите ко мне после свадьбы, — предложил он виконту, — и мы вернемся к этой теме. Весьма вероятно, что я выполню вашу просьбу.