Врата судьбы
Шрифт:
Это уже был деловой разговор, а против делового разговора мистер Суарес не возражал. К тому же серьезность предложения подтверждала то, что лорд Понсфорт готовился к свадьбе. Однако кто мог поручиться за планы милорда? А если это очередная уловка, которая позволит ему улизнуть от ростовщика и покинуть страну? Суарес не доверял лорду Понсфорту: тот уже доказал свою ненадежность. Ростовщик вздохнул и покачал головой.
— Хорошо, даю две тысячи — две тысячи в день! —предложил виконт.
Ростовщик больше не сомневался.
— Для честного человека вы слишком сильно рискуете, — Суарес засмеялся. — Ваши слова про свадьбу ложь.
Понсфорт уловил характерный звук в вечерней тишине. Лицо его вспыхнуло.
— Я лгу? — воскликнул Понсфорт. — Лгу? — в голосе его прозвучало ликование. — Вот послушайте! — он махнул рукой в сторону распахнутого окна.
Суарес услышал шум подъезжающей кареты.
— Это мисс Холлинстоун, — уверенно заявил виконт.
Ростовщик внимательно посмотрел на него.
— Вы все еще не верите? — возмутился Понсфорт. — Все еще думаете, что никакой свадьбы не будет? А разве вы не видели пастора? С какой стати я сел бы за стол с этим вороном?
Ростовщик упустил из виду такой важный факт. Он тут же невозмутимо присел за стол.
— Что ж, посмотрим, — заявил он.
Лорд Понсфорт с облегчением вздохнул и вытер взмокший лоб. Воцарилось молчание.
— Так вы предлагаете две тысячи фунтов в день? — нарушил молчание Суарес.
— Да, да! — поспешно подтвердил Понсфорт.
— Я обдумаю ваше предложение, — холодно заметил Суарес.
— Так думайте поскорее, черт возьми! — снова вышел из себя виконт, постепенно обретавший привычную самоуверенность. — Принимаете вы мое предложение или отказываетесь?
— Отказываюсь.
— Нет, я неправильно выразился. Обдумайте мое предложение, сэр, непременно обдумайте, но, ради Бога, поскорей примите решение.
Суарес засмеялся.
— Вы — то лед, то пламя, — с насмешкой сказал он. — Если я и впрямь стану его обдумывать, то лишь оказывая вам услугу.
Вошел лакей, и виконт тотчас обратил к нему бледное взволнованное лицо.
— Прибыла мисс Холлинстоун, милорд.
Понсфорт торжествующе взглянул на ростовщика.
— Ну, — настойчиво начал он, — принимаете мои условия?
— Пожалуй, да, но лишь когда узнаю, с какой целью пожаловала к вам леди.
Понсфорт глядел на него в замешательстве.
— Вы безрассудный человек, Суарес, — сказал он с досадой.
— Мне приходилось иметь дело со множеством негодяев, — пояснил Суарес и многозначительно посмотрел на слугу.
— Обожди за дверью! — приказал виконт, и слуга вышел, притворив за собой дверь.
— Вы утверждаете, что леди приехала с целью выйти за вас замуж?
— Да, — подтвердил Понсфорт. — Вы же видели пастора.
— Что ж, тогда я рискну, милорд: принимаю ваше предложение при условии, что свадьба состоится сегодня и я буду одним из свидетелей.
В Понсфорте боролись нетерпение и гнев. Но он взял себя в руки.
— Будь по-вашему, — сказал он. — А пока не угодно ли составить компанию пастору? Подождите у меня в кабинете, пока начнется свадебная церемония. — И добавил, уловив сомнение во взгляде ростовщика: — Можете поставить одного из ваших людей за дверью, другого — под окном, а третьего, — виконт язвительно скривил губы, — на крыше, чтобы я не улетел через дымоход. Дайте им оружие и не сомневайтесь: я от вас не убегу.
— Очень хорошо, — поклонился Суарес.
Глава XXIII
ПОСЛЕДНИЙ БРОСОК
Милорд Понсфорт остался в столовой один, ожидая появления Дамарис. Сердце его бешено колотилось и от ожидания встречи, и от пережитого волнения. Разговор с ростовщиком вселил в него страх и растерянность. Виконт сознавал грозящую опасность: вдруг ему не удастся уговорить Дамарис выйти за него замуж, ведь у него нет распоряжения о помиловании, обещанного ей.
Понсфорт был зол на себя. Эта злость отчасти подавила страх. Он подошел к массивному буфету и налил полный бокал бренди, чтобы унять дрожь. Но не успел он осушить его, как дверь отворилась. Перед ним в дорожном плаще с капюшоном стояла Дамарис.
Понсфорт бросился к ней, точно пылкий влюбленный, сразу позабывший обо всем на свете:
— Дамарис, дорогая!
Он схватил бы ее в объятия, но что-то в лице Дамарис, в ее поведении удержало его, будто между ними возник невидимый барьер.
Дамарис была бледна, темные крути под глазами выдавали сердечную муку. Она держалась очень прямо, со спокойствием мученика в роковой для него час. Ее длинный черный плащ распахнулся, приоткрыв темно-красное платье. Лорд Понсфорт содрогнулся, подумав, что такое сочетание цветов в наряде невесты — скверное предзнаменование.
— Вам удалось добиться помилования для сэра Джона? — спросила Дамарис.
— Удалось, — последовал незамедлительный ответ.
Дамарис тяжело вздохнула и на мгновение закрыла глаза. Казалось, сам по себе ответ был для нее ударом, словно она надеялась, что Понсфорта постигнет неудача. Впрочем, и отрицательный ответ причинил бы ей невыносимую боль. Дамарис выбирала из двух страшных зол, и выбранное, несомненно, показалось ей большим хотя бы в силу его неотвратимости. И в том и в другом случае от нее требовалась огромная выдержка, чтобы принять свою участь с подобающим смирением. Дамарис протянула руку.
— Покажите, — сказала она бесцветным голосом.
Понсфорт не выказал ни малейшего смятения, иначе Дамарис заподозрила бы, что все идет не так гладко, как он обещал.
— У меня нет самого документа, — непринужденно ответил он, словно все шло своим чередом. — Он направлен на подпись его величеству и будет у меня завтра.
Какое-то время Дамарис холодно смотрела на него, не произнося ни слова, потом запахнула плащ.
— Вы уверены? — спросила она наконец. — Вы не сомневаетесь в положительном исходе дела?