Врата в преисподнюю
Шрифт:
Однако, желание мое, хотя и не пропало полностью, заметно поубавилось.
— Ларочка, здесь не совсем удобно. Давай прокатимся на природу?
Она не ожидала подобного оборота.
— Почему? Я больше не могу терпеть. Я неделю мужика не видела… — едва не взмолилась она.
— А ты представь, как этот вагончик будет раскачиваться. На него весь поселок смотреть сбежится…
До Лары стало понемногу доходить.
В полумраке я смог увидеть, как ее лицо начало приобретать осмысленное выражение. Затем, после мгновенной растерянности,
— Что же делать?..
— У меня — машина. Прокатимся в посадку…
— А как же столики, зонтики? Их нужно спрятать.
— Что с ними станется?
— И то правда, — оживилась Лара. — Кому они нужны?
Неприятные мысли о качающемся вагончике пронеслись, не нанеся ущерба ее внутреннему моральному облику, и она снова пребывала в предвкушении скорого наслаждения.
Не теряя времени, Лара бросила в пакет нераспечатанную коробку вина, стаканчики, несколько упаковок чипсов.
— Гулять, так гулять… — и широким жестом отправила туда же нарезанный батон и пару пакетиков "салями".
— Посчитаешь сразу или потом? — занервничал я, боясь даже предположить, насколько потянет приготовленное угощение.
— Потом! — отмахнулась официантка. — И, возможно, со скидкой… — добавила многозначительно.
О том, что обещанную скидку придется отрабатывать в поте чела своего, я понял без лишних объяснений. И такая перспектива, отнюдь, не огорчала.
— Ты выходи первым и жди меня в машине, — как-то запоздало вспомнила о правилах приличия, хотя, как, на мой взгляд, подобная конспирация была уже лишней. Выходя из вагончика, я успел заметить, недвусмысленную ухмылку древнего старика, примостившегося на скамейке с противоположной стороны улочки. Он, наверное, не впервые наблюдал за вагончиком, вспоминая при этом дела давно минувших дней и преданья старины глубокой…
Ехали молча, одолеваемые нетерпением и едва сдерживаемым желанием.
От неистового напряжения между нами словно стена возникла. Появились скованность, неуверенность, смущение…
Однако стенка оказалась непрочной. Ее безжалостно разрушила первая же рюмка вина, выпитая на уютной, с мягкой бархатистой травой, полянке лесополосы у забытой проселочной дороги.
А дальше нас уже не сдерживало ничего.
Когда снова вернулись в поселок, Лара попросила свернуть на боковую улочку и притормозить у длинного, барачного типа, здания.
— В этой общаге я живу. Видишь, третье окно от угла с цветастыми занавесками — моя комната. Если надумаешь остаться, постучи. После двенадцати я всегда дома…
И вышла из машины, дабы добираться до работы пешком. Чтобы никто ничего не подумал…
Глупенькая, в деревне такие фокусы не проходят…
Но я не стал разочаровывать девушку.
Немного покатавшись по поселку, я снова вернулся к кафе. Лара встретила
Несомненно, она осталась довольна моей отработкой, потому что о плате за пикник и не заикнулась.
Начинало сереть, в кафе появились первые посетители. За соседним столиком трое колхозников глушили горькую, еще двое у окошка посасывали пиво и заигрывали с официанткой.
Я заказал кофе. Не для того, чтобы протрезветь. Просто накачиваться вином в одиночку — неприлично, а пиво больше не лезло.
Я еще не знал, что буду делать дальше. Заночевать у Лары казалось мне не худшим вариантом. С утра — поехать к Илье и успеть на самое главное, не смущая никого своим присутствием ночью.
Но…
Нетронутая чашка с кофе парила передо мной. Я закурил сигарету. В это время рядом с моей "Таврией" остановилась знакомая "Мазда". Из нее выбрались Катька, друзья фермера и Федор собственной персоной.
Они засекли мое присутствие и направились прямиком к моему столику.
Я не знал, чего следует ожидать, не мог даже вспомнить, на какой стадии развития были наши отношения во время последней встречи.
Однако сомнения развеялись почти сразу. Лицо Федора сияло от неподдельного счастья.
— Братуха, привет! — хлопнул меня по плечу. — Молоток, что приехал.
Вслед за приветствием один из его дружков, никак не могу запомнить, кто из них кто, торжественно водрузил на столик полуторалитровую бутылку с мутной жидкостью.
Приключения, которыми и так оказался чрезмерно насыщен день, похоже, не закончились. Возможно, только начинались.
И я был рад.
Мне, как никогда раньше, захотелось оторваться по-настоящему…
Глава третья
Веселье затянулось до поздней ночи. Настоящее веселье, без навязчивых мыслей, тревожных предчувствий и прочей ненужной ерунды, которая ежечасно отравляет нашу жизнь.
Вскоре к нашей компании присоединился Илья. Он несказанно обрадовался встрече, и за это также пришлось выпить.
Отношения Ильи с фермером кардинально изменились. Теперь недавние недруги были дружбанами до гробовой доски, как выразился сам Федор, оглашая очередной, не помню, какой по счету, тост. Что послужило причиной для столь разительной перемены, оставалось для меня загадкой.
Судя по всему, да так оно и было задумано, воспоминания о времени, проведенном в ином мире, начисто исчезли из их памяти, смутно они помнили и о конфликте, разыгравшемся на Монастырище. В этом я убедился, задав несколько уклончивых, наводящих вопросов. А о драке после дискотеки теперь вспоминали не иначе, как о неком суперинтересном приключении из далекого прошлого. Негативные моменты исчезли и конфликт, едва не стоивший нам с Ильей, если не жизни, то тяжелых увечий — точно, преподавался с изрядной долей юмора.