Врата ведьмы
Шрифт:
— Кесла не предатель.
Сайвин обдумала их слова — но она хорошо помнила, как Кесла смотрела на Джоаха во время похода. Было несложно разгадать сердце юной девушки. Женщина легко разглядела любовь в глазах другой женщины. Сайвин выпрямилась.
— Она не предаст Джоаха, — веско проговорила она и развернулась, мысленно приказав Рагнарку атаковать ворота.
Согласно мыча, он изогнул шею; клыки размером с руку Сайвин вцепились в решетку. Она чувствовала, как напряглись и вздулись мускулы дракона, деформируя плохо поддающееся железо. Серебряные когти впились глубоко в мощеные камни.
Один из убийц воспользовался ситуацией и ринулся вперед, подняв топор. Но Хант нырнул под драконье крыло и отразил удар. Топор ударился о топор. Оба мужчины мастерски владели оружием, но силы Ханта были на исходе. Он поскользнулся на луже крови и не смог парировать удар. Деревянная рукоять прошлась прямо по лицу Кровавого Всадника. Он повалился на спину.
Противник сделал выпад, взмахнув топором и намереваясь сделать последний, смертельный удар.
— Рагнарк! — завопила Сайвин.
— Вижу, родная…
Дракон рванул крыло в сторону нападающего. Сайвин расслышала хруст позвонков, убийца пролетел через весь двор. Обескураженный Хант с трудом поднялся на ноги, вытирая с губ кровь. Он выплюнул на каменный пол зуб и оглядел ряды атакующих, опасаясь очередного нападения.
Но никто не рискнул. Казалось, они были даже счастливы, что чужеземцы уходят.
Внимание Сайвин привлек скрежет железа и дребезжание камней. Взглянув на ворота, она увидела вырванную вместе с частью заграждения опускную решетку. Рывком Рагнарк окончательно отломал ее и швырнул внутрь двора. Она звенела и подпрыгивала на окровавленных мощеных камнях.
Савин махнула рукой группе, чтобы все двигались в открывшийся проход. Вместе с Рагнарком они собирались прикрывать их с тыла.
За воротами пустынники, которые сопровождали их с момента встречи в Ошале, помогли раненым. Один из них вышел вперед и, с опаской глядя на дракона, проговорил:
— Шаман Партус ждет вас в пустыне.
Сайвин кивнула.
— Поспешим, — обратилась она к друзьям.
Иннсу помогал одному из раненых друзей, Хант нес на руках испуганную Шишон. Так как носилки были сломаны, Ричальд опирался на двух затянутых в плащи пустынников. Эльфы слишком ослабли в битве, чтобы нести своего капитана. Прихрамывающий, изнуренный и окровавленный отряд двигался через ущелье.
Когда все отошли на безопасное расстояние, Рагнарк попятился к расщелине, зорко следя за новыми попытками нападения. Но атак не наблюдалось. Никто не хотел связываться с опасным чудовищем. К тому же оно само отступало.
Сайвин оглядела разрушенный двор.
От крови некогда красные камни почернели. Кругом валялись искривленные тела. Сам воздух был пропитан смертью. Она посмотрела на замок. Хотя битва во дворе подошла к завершению, где-то под темными сводами замка сражение ожидало финального акта. Двоим из их отряда еще только предстояло выбраться из западни.
Сайвин помолилась за них.
— Пусть Матерь защитит вас обоих.
Кесла стремительно бежала сквозь залы, легко ступая на носках и прислушиваясь к малейшему шуму. Она хотела узнать, куда был отнесен Джоах. Девушка видела нападение изголодавшейся твари. Джоаху нужно было лечение, и как можно скорее. Но она должна быть осторожна. Очевидно, незнакомец в плаще владеет черной магией.
Двигаясь вниз по лестницам, тихо проскальзывая мимо коридоров, Кесла, наконец, добралась до первого этажа главной башни. Она вошла в большой зал для заседаний и накинула на голову капюшон, пряча в его тени свое лицо. Она изучала комнату. В ней толпились люди: кто-то помогал раненым, кто-то оцепенело передвигался. Все были ошеломлены и измучены. Слуги суетились, подтаскивая горячую воду, бинты, лечебные травы и мази.
Обходя комнату, Кесла опустила голову. Вокруг нее раздавались стоны и крики боли, от которых она еще сильнее съеживалась. Проходя вдоль стены к противоположной стороне, она услышала знакомый голос. Шаги ее замедлились.
— Не могу поверить, что Мастер Белган даже не попытался поговорить с чужестранцами. — Это был Хумф, надзиратель конюшен в Алказаре. Приземистое, крепкое тело, мускулистые руки, ошибки быть не могло. — Так не похоже на Белгана: начинать резню без переговоров.
— И этот пустынный кочевник… — Кесла узнала соратницу Хумфа, госпожу Шаргил, хозяйку кухни. Дородная женщина вытирала руки о накрахмаленный передник. — Он вечно снует вокруг меня, когда я готовлю завтрак. Кожа покрывается мурашками. Что-то с ним не так.
— Согласен. Мастер Белган слишком легко принимает советы этого странника. Во время битвы я видел, как юный Иннсу сражался на стороне чужеземцев. И при отступлении я подслушал, как член племени звал всех в пустыню, присоединиться к шаману Партусу. — Хумф издал нечленораздельный звук, сопя, словно рассерженный маллюк. — Все это за пределами здравого смысла.
Кесла приостановилась, услышав в словах мастера свои собственные мысли. Могла ли она доверять этим двоим? Шансы Джоаха увеличивались с приобретением союзников. Кесла подошла к госпоже Шаргил.
Высокая женщина подняла голову, почувствовав ее приближение.
— Что такое, дитя?
Кесла подняла капюшон и увидела изумление на лице хозяйки кухни.
— Мне нужна ваша помощь, — прошептала Кесла.
Госпожа Шаргил уставилась на нее, оцепенев. Хумф наклонился и удивленно моргал.
Кесла не знала, как они будут действовать дальше. Она сделала умоляющие глаза, после чего Шаргил протянула вперед толстую руку и сгребла Кеслу, пряча ее между собой и Хумфом.
— Тебя не должны здесь видеть, малютка Кес. В воздухе рыщет смерть. Многие считают, ты предала Алказар.
Кесла кивнула.
— Я натолкнулась на Саймона. Я знаю: здесь все охвачено ложью. Мастер Белган введен в заблуждение. Чужеземцы прибыли по моей просьбе, с благословения шамана Партуса. Они сильные союзники, пришли помочь нам.
— Я знал это! — воскликнул Хумф довольно громко.
Многие посмотрели в их сторону. Шаргил прикрыла девушку своими дородными формами и сильнее надвинула капюшон ей на лицо.
— Мастер Белган охвачен темными чарами, — сказала Кесла. — Вместе со странником они захватили пленника, моего друга. Я должна найти его. Шаман Партус сказал, что судьба Пустошей находится в руках этого человека. Он должен быть освобожден.